Хозяйка забытой усадьбы (СИ)

Шагнув за порог, я замерла, не зная, в какую сторону мне идти.
– Ну здравствуй, наследница трона.
  
Глава 22. Чужие секреты 
 
– Господин Горганз, вы обознались… – опешила я.
Даже на секунду подумалось, что рунист не в своем уме. У нашего короля Фредерика пока не было ни одного ребенка, ни сына, ни дочери.
– Мои глаза меня не подводят, – усмехнулся голос, и из темноты коридора выступил высокий, худощавый мужчина. Пожилой, но на звание старика явно не тянувший.
Может, лет пятьдесят-шестьдесят, не больше.
Старым его мог посчитать только кто-то юный, вроде Рамиро.
– Я – Манон Даргуа, ваша соседка. Если я и наследница, то только той развалюхи, что стоит в конце улицы, – попыталась я обратить в шутку промах господина Горганза.
– Ты никогда не задумывалась, почему флаг Хвиссинии коричнево-голубой?
– Нет, – я все еще переминалась с ноги на ногу у порога.
– Цвет глаз в королевской династии. Очень специфический. Голубой и карий. Одновременно. Неужели ты не знала? Раньше очень легко было определить, в ком течет королевская кровь.
Не понимая, к чему ведет рунист, я похолодела.
Цвет глаз… Я вздрогнула и покосилась на зеркало, висящее рядом. Оба карие. Как он узнал?
– Хочешь спросить, как я тебя раскусил? – засмеялся господин Горганз. – Над порогом висит руна истинного зрения. Должен же я знать, кто приходит ко мне в гости. Но покамест таких знатных еще не было. Проходи, наследница. Раз принесла круассаны.
И он пошел вглубь дома.
Как привязанная, я поплелась за ним.
На кухне было неожиданно светло и уютно. Опустившись на предложенное место, я робко предположила:
– Должно быть, это какое-то совпадение. Я хорошо знаю своих отца и мать…
– Мать, возможно, – согласился рунист. – А вот с отцом, видать, промашка. Или ты юлишь. Не просто же так ты заливаешь в глаза обман-настойку.
Я окончательно растерялась.
В голове поднялась метель, заволакивающая здравый рассудок. Кусочки общей картины кружились и кружились, никак не складываясь воедино.
А господин Горганз, походя нарушив мое душевное равновесие, как ни в чем не бывало, поставил чайник на горячий камень и достал две чашки.
– Этого не может быть, – выдавила я.
Рунист лишь молча пожал плечами. Мол, как знаешь.
Папа… Он же был ко мне привязан, действительно любил без притворства. Я не могла ошибаться столько лет. Вот Иза меня ненавидела, это я чувствовала. Но не он.
А мама…
Я была поражена, узнав о ее знакомстве с Ксавье, а сейчас я понимала, что, видимо, истинная жизнь моей матери от меня была скрыта.
– Пей, наследница, – передо мной поставили изящную чашку, от которой шел пар. Аромат циранского чая немного привел меня в себя.
– Пожалуйста, зовите меня просто Манон, – жалобно попросила я.
Я не могла поверить ни в то, что моя мама вела двойную жизнь, ни в то, что я королевской крови.
– Тем более что, даже если вы правы, я бастард.
– Тебя это расстраивает? – удивился господин Горганз, кажется, вполне искренне, а потом скривился. – Ах да. Высший свет. Эти ваши ритуалы – глупость несусветная. Только кровь имела значение. А то, что один чиновник что-то записал в пыльную книгу… Пф-ф… Истинные обряды давно не проводятся. Так что, считай, все кругом такие же бастарды, как и ты.
– Почему не проводятся? – ухватилась я за повод отвлечься от давивших на меня внезапных и шокирующих новостей. Не то чтобы я с ходу поверила, но память подбросила воспоминание о старом королевском магпортрете, хранившимся у мамы, несмотря на запрет. У короля Фалько один глаз был голубой, а другой светло-карий, почти желтый.
– Боятся ответственности, – хмыкнул рунист. – Поэтому придумано жалкое подобие. За последние лет сто только королевская семья обязана заключать браки по старым обрядам. А это нерасторжимо. Фалько тянул сколько мог. Кто знает, почему…
Голова пухла.
Это было слишком неожиданно.
Я была не готова.
Ничего не предвещало.
Руки дрожали, а осознание никак не приходило.
  
И ведь даже спросить некого. Никого не осталось. Ни мамы, ни папы. Изольда если, что и узнала, то мне не расскажет ни за что.
Меня пробил озноб. Если Иза узнает, она меня изведет!
Хотя бы для того, чтобы ее не заподозрили в измене…
После переворота всех членов семьи прошлого короля казнили.
Что мне делать?
Из огня да в полымя, как любила говорить Марсия.
Теперь мне грозили не только бесчестье и монастырь, но и смерть.
Я уронила лицо в ладони.
– Ты молодец, что выжила, – похвалил меня господин Горганз, вгрызаясь в круассан. – Не знаю, какая ты наследница, но стряпуха отменная.
– Это не моя заслуга. Я ничего не знала… – пробормотала я.
– И сейчас не веришь, – опять хмыкнул рунист. – Только это ведь ничего не меняет.
А если он сам меня и сдаст? Наверняка за это положена награда…
– Не бойся, я умею молчать. А денег мне хватает, – продолжал посмеиваться над моим шоком господин Горганз.
– Вы читаете мои мысли? – ужаснулась я.
– Нет, я не менталист. И почти как любой рунист, я очень слаб в классической магии. У тебя все на лице написано, просто Манон. Только не надо быть архимагом, чтобы сообразить, что твой дар велик. Да и не то беда, что ты сильна, а что магия твоя несет королевскую печать. Так что будь осторожна.
Я и была осторожна. Очень.
А меня раскусил первый попавшийся рунист. Чудо, что я смогла избежать этого в столице.
У меня в голове начало кое-что проясняться. Как-то сразу стали понятны причины, по которым меня отослали из страны, не представили ко двору и выбрали в женихи богатого, но опального герцога на краю страны.
– Отличные круассаны, просто Манон, – похвалил меня господин Горганз, но я впервые не почувствовала радости от похвалы моим кулинарным талантам. – С тебя сегодня хватит. Приходи ко мне потом.
– Когда? – механически спросила я, все еще прокручивая в голове узнанное.
– Ты поймешь.
– Но я ведь пришла…
– А зачем пришла, ты и так узнаешь сама и очень скоро.
  
Глава 23. Перед грозой 
 
– Вот видите, госпожа Манон. Корбу же обещал, что наместнику будет не до экзамена!
Марсия сияла так, будто это и в самом деле заслуга гильдийца.
Хотя, кто знает…
Однако прямо сейчас меня совершенно не волновали дела Сангриено.
С самого возвращения от руниста я была мрачнее тучи. Слишком безрадостные перспективы открывались передо мной.
Марсии я решила ничего не рассказывать.
Вовсе не потому, что ей не доверяла, но… Если мой секрет выплывет наружу, то любой менталист подтвердит, что она ничего не знала. Это может сохранить ей жизнь.
А чуткая девушка, видя, что на мне лица нет, решила, что я перенервничала из-за экзамена. Хотела бы я, чтобы это было моей самой большой проблемой.
В мыслях царил полнейший сумбур.
Все валилось из рук.
В очередной раз моя жизнь перевернулась с ног на голову.
Даже если рунист ошибся, и во мне не было ни капли королевской крови, дознавателям этого не докажешь. Они даже разбираться не станут.
Нет человека – нет проблемы.
Это их девиз.
Поэтому я буду продолжать капать в глаза зелье и поостерегусь пользоваться своей силой при посторонних.
Я понятия не имела, что такое королевская печать на магии, но рисковать не было никакого желания.
Честно говоря, в сказанное господином Горганзом верилось с трудом, однако, оно прекрасно объясняло многие события в моей жизни. Оставалось только надеяться, что рунист действительно меня не выдаст.
Бежать мне было некуда. Да, пока долг жизни с Ксавье не списался, но я не могла с ним связаться. Придется, довериться господину Горганзу и быть начеку.
Кстати, стоило еще перечитать мамины учебные тетради по рунам. Она была из рода, основавшего одну из старейших в Хвиссинии рунических школ. Анонимность заклинающего – это было как раз то, что нужно. Знаний у меня было маловато, только и хватало на шалости вроде тех, что устроила на прощанье «дорогим» родственникам.