Требуется невеста, или О на С 2 (СИ)

Драки в ресторане мне точно сейчас не надо.
И тут она сама на меня налетает. Растерянная, смущённая, удивлённая. На ней, как обычно, минимум макияжа. Естественный румянец делает её ещё сексуальней, как и порозовевшие губы. Порозовевшие от того, что она снова их прикусывает. И я бы сейчас с удовольствием проделал с её губами то же самое. Но вместо этого приходится делать вид, что я не ожидал её здесь встретить и это не ради неё я, как какой-нибудь больной на всю голову маньяк, притащился в эту гостиницу.
Присутствие певицы помогает держать себя в руках, и у меня даже получается представить Лэй, как невесту брата. Зачем я это делаю? Наверное, подсознательно надеюсь, что она мне возразит, скажет, что прилетела сюда не с женихом, а просто с другом. И я бы ей даже поверил, хоть наивным идиотом никогда не был. К моей досаде, Светлая не возражает, и долбаное колечко у неё на пальце это только подтверждает.
Я смотрю на Элению, продолжая машинально поддерживать разговор с Мартой.
— Очень жаль, что у вас с сонориной Сольт не сложилось, — сокрушается певица. — Сегодня, как услышала о вашем заявлении, что помолвка расторгнута, несказанно этому удивилась…
Едва не затаив дыхание, я наблюдаю за её реакцией. Хочу узнать, в курсе ли Эления моего решения. Ксан уже наверняка знает. Остаётся понять, рассказал ли он Светлой. Но судя по выражению её лица, паршивец смолчал. Ведь знает, что я к ней испытываю, понимает, почему тогда набил ему морду, но продолжает держать Лэй при себе, как какую-нибудь игрушку.
А она ему позволяет, отчего мне ещё больше хочется забросить её себе на плечо и утащить подальше от Ксана. Лишь чудом удаётся заглушить в себе эти порывы пещерного человека. Посильнее сжав челюсть, отпускаю Элению, а сам сразу ухожу из ресторана, потому что понимаю: если останусь, буду весь вечер на них пялиться, привлекая к себе и к ним ненужное внимание. Или подойду к брату, а там уже… за себя не ручаюсь.
Самым правильным будет заставить себя сесть в аэрокар и улететь с йоргового курорта, но вместо этого я возвращаюсь в свой номер. Выпиваю два бокала сильры, залпом, но опьянеть, как обычно, не получается. И это ещё один повод завидовать Ксану.
Раздражённо тяну за узел галстука — сейчас он ощущается как удавка, а потом просто его срываю и бросаю на пол. Туда же отправляется пиджак, а я отправляюсь вниз в бар. Должно же в этой элитной помойке быть что-нибудь крепче сильры. Что-нибудь, что даже мне поможет забыться.
Интересно, куда он потащил её после ужина? На какую-нибудь романтическую прогулку или сразу в номер? От этой мысли внутри как будто рвутся все жилы, и вместо бара я сворачиваю к администратору.
— В каком номере остановился мой брат, Ксанор Хорос? — спрашиваю, сам не понимая, зачем это делаю.
Мне не нужна ещё одна драка, а поговорить нормально у нас при всём желании не получится. Только не с Ксаном.
— В сто девяносто шестом и сто девяносто восьмом, — поводив по сейфоту пальцем, сообщает холёная брюнетка.
— В двух номерах сразу?
Думал, меня в этой жизни уже ничем не удивить, но я удивляюсь. Ксан и Лэй спят в отдельных номерах? А вот это уже странно.
— Один номер сонор Хорос снял для себя, другой для сонорины Лэй.
— В котором находится она?
— Я не… — начинает мямлить девица, но мне не нужен её ответ.
Сам найду. Определить, в каком фея номере, будет несложно, а вот всё остальное…
Некоторые низшие очень нервно реагируют на применение силы, поэтому мы, Тёмные, стараемся не пользоваться ею на людях без крайней на то необходимости. Поэтому, вместо того чтобы сразу перенестись на девятнадцатый этаж, приходится тащиться на лифте, который сейчас кажется особенно медленным. Ползёт, словно недобитая трия.
К тому моменту, как он доползает, куда надо, я уже начинаю терять терпение. Из прозрачной капсулы не выхожу, а вылетаю. Взгляд лихорадочно скользит по коридору, цепляясь за голографические цифры, мерцающие над дверями номеров. Сто девяносто один… два… четыре…
Оказавшись между шестым и восьмым, прикрываю глаза, втягиваю носом воздух, а ощутив знакомый сладкий запах, стучу в дверь, что находится справа. Лэй открывает спустя несколько мгновений. Мучительно долгих мгновений, за которые я уже подумываю к йорговой бабушке выбить эту заслонку.
 
Но заслонке везёт, Светлая её спасает, распахивая раньше.
— Ты… — Она застывает, глядя на меня своими большими, синими глазами. Безумно красивыми, невозможно гипнотическими.
— Он с тобой? — Подвигаю её и прохожу внутрь, скользя по комнате лихорадочным взглядом.
— Кто он?
— Ксанор!
— Его здесь нет. — Лэй поплотнее кутается в халат, словно ей холодно, и с вызовом вздёргивает подбородок. — И тебя здесь тоже быть не должно!
Как же я скучал по этому её вызову. Вызову, который она бросает мне снова и снова. И как же мне самому хочется на неё наброситься.
— Я так не считаю.
Пояс халата сам ложится мне в руку. Притягиваю к себе Светлую и, прежде чем она успевает возмутиться или отпрыгнуть, закрываю ей рот поцелуем.
Если от одного единственного поцелуя можно свихнуться, то сейчас определённо такой случай. Я искал что-то покрепче сильры — вот, пожалуйста, мой персональный алкоголь, от которого я перестаю быть самим собой. Получите и распишитесь. Меня накрывает убойная смесь из желания взять её прямо сейчас, страха, что меня снова пошлют, и жгучей ревности, что до меня этих сладких губ касались другие губы.
— Ты не можешь вот так просто сюда заявиться, — Лэй резко вдыхает, когда я позволяю ей вдохнуть, и упирается ладонью мне в грудь, — и как ни в чём не бывало наброситься на меня!
Боги, дайте мне терпения, а заодно выдержки не сойти с ума с этой маленькой крылатой занозой.
— А ты и правда заноза, — вслух говорю я, перехватывая её за запястье. Опускаю её руку, чтобы не думала больше меня отталкивать и вырываться.
Чтобы даже не надеялась от меня избавиться.
— Как ты меня назвал? — Она приоткрывает рот, явно от возмущения, и мне снова хочется занять его делом, ну то есть поцелуями со мной, а не тем, чем собралась заняться Светлая — психоанализом и очередным выяснением наших с ней отношений.
— Ты застряла в моих мыслях, Ленни. Застряла в моём сердце. И я очень надеюсь, что ты точно так же застрянешь в моей жизни.
Интересно, если я потяну за пояс, мне всё-таки врежут? А за то, что подтолкну её к постели? Собираясь это сделать, свободной рукой обхватываю её за талию, другой продолжаю удерживать Лэй за запястье, лаская, поглаживая нежную кожу большим пальцем и очень надеясь, что в будущем (самом скором) мне позволят делать то же самое со всем, что скрывается под йорговым халатом.
— В качестве любовницы? — И снова глаза загораются мятежным огнём.
Если продолжит так на меня смотреть, у меня точно полетят последние блокаторы, и нам придётся пропустить этап поглаживаний.
— То есть, по-твоему, я просто так отменил помолвку? — Всё-таки тяну за пояс, на свой страх и риск, и меня ожидаемо бьют по руке.
— Откуда мне знать, почему ты её отменил! Может, её вообще Фелисия отменила, и я, знаешь ли, очень её понимаю и поддерживаю! Потому что с таким, как ты…
Боги, она у меня сейчас договорится!
— Что с таким, как я? Скажи, — рычу ей в губы, мечтая истерзать их поцелуями.
— Быть невозможно!
— Хочешь проверить?
— Даже не собиралась!
Не дожидаясь очередной шпильки в свой адрес от синеглазой язвы, подхватываю её под бёдра и усаживаю на первую попавшуюся плоскую поверхность — деревянную консоль возле зеркала, получая в ответ ощутимый удар в плечо и по груди.
 
— Пусти! — требует крылатая, но я её не отпускаю.
Удерживаю крепко, вплавляя в себя её широко разведённые бёдра. Йорги! А ведь она без нижнего белья. А у меня сейчас уже точно откажут тормоза.
— Хочешь убежать к моему брату?
Не знаю, зачем я о нём вообще вспоминаю. Ксан явно лишний на этом празднике жизни. Даже мысли о нём здесь лишние.