Невеста Мрачнейшего (СИ)

Через пару минут все было кончено. Плоть отторгала яд, излечиваясь изнутри, а Айден перестал метаться в бреду.
И наступила тишина. Буря, сотрясавшая Харвингаст, стихла.
Пифия поднялась на ноги и молча, пошатываясь, удалилась за перегородку. Рыцарь, который по-прежнему хватался за мою руку, как за спасительный плот, захрипел и очнулся. Синие глаза смотрели в пустоту и казались стеклянными.
-На...клонись бли..ближе.
Я послушно подалась вперед, не сводя глаз с бледных потрескавшихся от жажды губ Айдена.
-Что?
У меня остались силы только шептать, боясь потревожить его. За перегородкой  то ли плакала, то ли смеялась Пифия, раскидывая в стороны опустевшие склянки. Звон битого стекла напоминал похоронные колокола.
Холодная, почти ледяная рука коснулась моей щеки. Не отдавая себе отчета, я накрыла ладонь Айдена своей, пытаясь согреть, и улыбнулась. Выглядела я еще той красоткой: зареванная, чумазая.
Бледные губы дрогнули:
-Испытание засчитано.
Между нами вспыхнула алая звезда и юркой кометой взмыла вверх, сквозь крышу в вечно ночное небо Харвингаст. И рассыпалась там, оповещая, что непутевая невеста Мрачнейшего прошла третье испытание.
Меня захлестнула волна негодования, вполне объяснимого, на самом деле. Гнев вскипел в жилах. Все, что мне оставалось - беспомощно глотать ртом воздух, как аквариумная рыбка, ведь я не могла выплеснуть его на виновника торжества.
Айден секундой ранее растаял в моих руках черным, ночным туманом.
Конец третьей части.
  
Часть четвертая. Глава 59. Восхождение Невесты
 
Совет дня: "Невеста" близится к своему логическому завершению. Прошу ваших лайков и комментариев, которые усиливают вдохновение и автор пишет быстрее и чаще. Спасибо Вам за вашу поддержку! 
-Что куколка, слинял твой красавчик? - Пифия отвлеклась от методичного уничтожения стекла и отряхнула ладони, усыпанные осколками. То, что Айден рассыпался в моих руках, оставив после себя аромат свежескошенной травы и морской соли, ничуть ее не удивило. Быть может, она удивилась чуть сильнее, останься Айден в хижине. Но до нее мне не было дела: на глазах вскипали злые слезы, от которых перехватывало дыхание.
Ощущать себя преданной в сотый, в тысячный раз, было тяжело. Предательство легло на грудь каменной, неподъемной глыбой, и обида не собиралась уходить.
Конечно, я злилась на Айдена, а кто бы не стал? Но не могла определиться с истинной причиной гнева: то, что он молча страдал от раны, или то, что я оказалась бесправной игрушкой в сложной, многоступенчатой игре, смысл которой до сих постичь не удалось. Интриги, запутанные взаимоотношения между обитателями мира, куча мутных личностей…
-Я Невеста Мрачнейшего, - глухо произнесла я, не находя в себе сил подняться на ноги.
«Испытание пройдено» - в ушах все еще слышался тихий, надрывный голос мужчины, которого я так беспомощно и безответно любила. Да, все три испытания были пройдены, вопреки множеству препятствиям и чужим козням. Я прошла их, оставив позади ядовитые слова До-Ка-Ри, что я лишь одна из тысячи. Преодолела все, чтобы развеять страх Айдена, что я – не та самая. Лишь бы не замечать, что вся моя храбрость – белыми нитками шитая, а я – одинокая девчонка в чужом мире, от которой ждут чего-то невероятного. Кто бы знал, как я устала и как сильно я хочу домой. Войти в дедушкину лавку, услышать его добродушное ворчание и понять, что все это было лишь страшным сном. Но нет, я точно не сплю.
От невеселых мыслей заболел шрам, но руки казались тяжелыми как гранит, и не осталось сил, чтобы их поднять, прижать к горлу и унять боль. Что мне дальше делать? Остаться здесь? Идти к замку?
-Что ты сказала, куколка? – Пифия прикинулась глухой, наклоняясь ко мне и подставляя
вытянутое, острое ухо, торчащее из-под седых прядей.
-Я прошла три испытания. Я – Невеста Мрачнейшего.
Губы едва шевелились, всем весом навалились апатия и усталость. Айден исчез, но тупая боль в сердце осталась. Я вновь ощущала себя преданной и разбитой: испытания-то я прошла, но путешествие не окончено. Бог сна и смерти, мирно дремлющий в замке, уже заждался меня. И только один невысказанный вопрос терзал меня.
 
-Ты сказала, что знала моего деда. Откуда?
Вопрос застал Пифию врасплох. Она попятилась, скидывая с плеч цветастую шаль и становясь похожей на растрепанного пестрого попугая. Шаль развернулась передо мной, покачивая тяжелыми кистями, и я оказалась очарована ее узором. Широкая спираль сворачивалась, чтобы в самой сердцевине распуститься огненным цветком.
-Знала, знала, - засуетилась, запричитала Пифия, отворачивая лицо, - но недолго. Очень недолго. Давно это было…
Семеня, Пифия по кругу обходила свои владения. Шаль мелькала перед моими глазами, как будто она пыталась меня зачаровать, заставить забыть о вопросе. Я загостилась, но Пифия не знала, как намекнуть, что пора уходить. Ее суровый облик никак не вязался с тем, как она нервно двигалась, заслонялась от меня шалью. Танцуя, ее руки перепархивали с места на место, дотрагиваясь до многочисленных статуэток диковинных, угловатых животных и пузатых бутылей, наполненных разноцветными жидкостями, мягко светящимися в полумраке.
Я терпеливо молчала, ожидая внятного ответа, хотя становилось понятно, что Пифия отвечать не спешит. Она старательно отводила мое внимание от чего-то очень важного. Я огляделась украдкой, обшаривая взглядом все полки, сундуки и прочий хлам, которым хижина была забита до отказа. Да где же?
Даже то, как Пифия вертела шалью, оттягивая внимание на малозначительные, но любопытные вещи, такие как сухая ветка дерева с живыми, распустившимся цветами; тонкокостный змеиный череп, издававший едва слышное шипение и еще много всякого, - не смогло меня переубедить.
Кто ищет, тот всегда найдет, и искомое обнаружилось довольно быстро: за рамой зеркала,
покрытого глубокими трещинами, от которых отражение дробилось, появляясь лишь кусками. Пожелтевшая от старости черно-белая фотокарточка, на которой был изображен вполоборота юноша, расплывшийся в улыбке. Эти смеющиеся глаза, запечатленные на карточке, я узнала бы где угодно.
С годами морщин на молодом, цветущем лице прибавилось, буйные кудри улеглись и
посеребрились, но глаза остались все теми же, как и в далекой, беззаботной юности.
-Дедушка Лео, - прошептала я, принимая это за добрый знак. Надо было идти дальше, в замок. Пересечь долину Харвингаст, чтобы поставить точку в путешествии, которое растянулось на долгие-долгие недели. В какие-то моменты мне казалось, что я давно забыла, почему согласилась прийти сюда и встретиться с Таллом. Но нет, память о дедушке и родителях, ответственность за миллиарды других жизней, лежала на мне, и я не собиралась никого подводить. Слишком много дорог уже пройдено, слишком много ошибок совершенно, чтобы взять и повернуть назад. Одно я знала наверняка – в свой мир я вернусь совершенно другим человеком.
Мальчишка с фотографии улыбался мне, широко и искренне, как будто читал мысли. Интересно, подумала я мимоходом, так ли выглядел дедушка, когда впервые встретился с Айденом той дождливой ночью?
Заметив, что ее сокровище обнаружено, Пифия оскорбленно зашипела, заслоняя фотографию своим телом.
-Нахалка! Я пустила тебя в свой дом, я помогла тебе!
-Передать ему привет, когда вернусь? – пошатываясь от слабости, но твердо уверенная в своем решении идти вперед, я встала. От подобного предложения Пифия растерялась: на бледных щеках появились яркие пятна, когти впились в плотную ткань шали, в которую Пифия куталась в надежде на защиту. Шумно сглотнув, она пробормотала недоверчиво:
-Как будто он меня помнит.
Глядя в глаза, подернутые молочно-белой пленкой, я дала себе зарок: если вернусь живой и невредимой, обязательно передам дедушке привет. Хотя бы в благодарность за спасение Айдена.