Невеста Мрачнейшего (СИ)
Пока я жевала, пытаясь понять, нравится ли мне вкус, До-Ка-Ри щебетала. Ее звонкий голос и заливистый смех блуждали по лесу, привлекая незваных гостей. Никто из них еще не показался из чащи, но светящиеся глаза мерцали за кустами, напоминая о том, что самое безопасное место – у костра.
-Забрела недавно в гости к Синему хитрецу, - До-Ка-Ри улыбалась во весь рот, вдохновленная приключениями, которыми ей нетерпелось поделиться.
-Как поживает старик? – Айден даже не повернулся в ее сторону. Он рассматривал руки в неверном свете огня, будто никогда не видел ничего интереснее.
-Прекрасно. Весь в делах и заботах. Много чего интересного поведал.
Голос До-Ка-Ри вильнул, лукаво завибрировал. Она явно намекала на что-то, донося до Советника только отголоски правды. Но Айден остался безразличным к ее намекам. Он только приподнял голову, кидая на меня озабоченный взгляд. Я поняла все без слов, мотнув головой. Боль исчезла, сменившись покалыванием, как будто кто-то очень жестокий впивался россыпью раскаленных игл в кожу. До-Ка-Ри еще что-то говорила, и Айден перебрасывался с ней колкими фразами и полунамеками с жирным подтекстом общего прошлого.
Языки пламени облизывали основание шеста Пожирательницы, но дерево даже не потемнело. Я придвинулась ближе к огню, всматриваясь пристальнее. Сухой жар с запахом хвои, был настоящим, но вокруг пламени не было марева, в котором обычно дрожит и расплывается картинка по ту сторону костра. Пламя, понимая, что его раскусили, посветлело, выгорело, и теперь было полупрозрачным.
-Магия? – шепнула я, подталкивая Руца локтем. Рыцарь отвлекся от еды и несколько минут, щурясь, созерцал костер. Гримаса отвращения промелькнула на его лице, сменившись нейтральной маской равнодушия:
-Можно и так сказать.
Расплывчатый ответ, но мне было достаточно. До-Ка-Ри следила за мной исподтишка, продолжая неспешно беседовать с Айденом и игнорируя напряжение, проступившее после ухода Виллана. Она ненавидела меня и не собиралась скрывать чувства. Только присутствие Советника, я полагаю, сдерживало ее порывы расквитаться. Но за что?
Иногда в пламени виднелись смутные очертания лиц, фигур животных и людей, но они силуэты быстро таяли, превращаясь в жидкий дым. Иллюзия? Волшебство? Все в мире Талла было пронизано магией, и даже если ты не замечаешь этого, суть не поменяется.
Трапеза затягивалась. Мясо, оказавшееся пряным и сытным, утолило мучительный голод, и теперь меня клонило в сон. Засыпать на мокрой и холодной земле, - удовольствие ниже среднего, а потому, я невольно привалилась к Руцу, едва разлепляя глаза. Искры и языки пламени сплетались друг с другом, организовывали для меня целое представление, которое все дальше уносило меня в царство сна.
Заметив, что я задремала, Руц махнул Айдену, и тот мигом подставил свое плечо, позволив Руцу подняться на ноги. Я сонно заморгала, разбуженная чужими движениями рядом, и успела заметить, как Руц, стряхнув с колен крошки, отсалютовал Айдену.
-Я останусь в карауле, - рыцарь поспешил скрыться в кустах, окружавших поляну. Периметр охранялся Вилланом, и я в нем не сомневалась. Теперь и Руц встал в караул, чтобы дать нам немного времени на отдых. Самоотверженность рыцарей Талла стала для меня знаком чужого мужества и отваги. Они ведь тоже устали, подумала я, провожая Руца глазами.
Плечо Айдена было невероятно удобным, но усталость делала свое дело – я могла бы прилечь на земле, укрывшись собственным плащом, который до сих пор был измазан в глине и яде паунов, и тоже отлично бы выспалась. Прикрыв глаза, я постаралась уснуть, но шепот До-Ка-Ри, как змеиное шипение, вплеталось в сон.
-Какой ты добренький, Айден, - До-Ка-Ри засмеялась, и от ее визгливого смеха волосы могли встать дыбом. – Неужели, все дело в девчонке?
-Заткнись.
Но Пожирательница Духов и не думала молчать. Слова она выплевывала, как кислоту, стараясь ужалить как можно больнее. Каждая реплика била прямо в цель. Считая, что я уже сплю, она не постеснялась и прошлась по моей внешности и моей бесполезности. В словах До-Ка-Ри сквозила обида, что-то личное, будто я ее давненько обидела и дала повод расквитаться вот так, устно, в лицо другому человеку.
-Мне надоело.
Айден слушал Пожирательницу молча, но и его терпение было не бесконечно. Девица только ярилась, и пару раз ее занесло на поворотах. Стоило Айдену подать голос, как она осеклась, растерянно хлопая ресницами.
–Лиззет будет спать в твоей палатке.
Возразить До-Ка-Ри не успела, Айден подхватил меня на руки, занося в палатку. Сквозь прикрытые веки я могла различить пряди волос, нависающие надо мной и щекочущие шею и лицо, и шрам. Шрам отчетливо белел в окружающей темноте, почти светился. Каким оружием нанесена эта рана? Что ты скрываешь в своем прошлом, Айден?
Уложив меня на постель, Айден задержался на секунду. Приоткрыв один глаз, я смогла уловить, с каким раздражением и мрачной решимостью Советник смотрит на выход из палатки. Через ткань виднелся силуэт До-Ка-Ри, которая снова ворошила угли. Тяжко вздохнув, Айден вышел. Нехорошее предчувствие тронуло когтистой лапкой сердце в груди, и стало тяжело дышать.
***
Из палатки голоса были не так слышны, если не считать всплесков звука, когда кто-то из собеседников забывался и начинал вещать на повышенных тонах. Слов разобрать было невозможно, а монотонное бормотание рядом убаюкивало. Я то и дело проваливалась в дрему, а затем резко выныривала, приподнимаясь на кровати и вглядываясь в силуэты, дрожащие на ткани палатки. Айден и До-Ка-Ри сидели рядышком, склонившись головами друг к другу. Тонкая рука девушки по-хозяйски зарылась в черные волосы, перебирая пальцами шелковистые пряди. Прикосновения, слишком интимные, не могли принадлежать просто знакомым; а вот давним любовникам – вполне. Я замерла, чувствуя, как в груди гулко стучит сердце.
Какие отношения связывали этих двоих? Вопрос оставался без ответа, и я уже начинала сомневаться, что мне он интересен. Проснувшись в очередной раз, я осмотрелась. Палатка была совсем крошечной, но высокой - купол уходил вверх и терялся в темноте. Рядом с постелью валялся разворошенный рюкзак. Нехорошо было ковыряться в чужих вещах, но любопытство пересилило. Ничего примечательного, однако, обнаружить не удалось: аляповатые тряпки и книги вперемешку, и массивная дубинка в локоть длиной. Я прикоснулась к деревянной, чуть шершавой поверхности дубинки, и тут же отдернула руку: между пальцами мелькнуло колкая искра статического электричества. Я отодвинулась, от греха подальше.
Успокоившись, я вновь легла, поудобнее устраиваясь на жесткой колючей подушке. Легла, чтобы через четверть часа снова подскочить. Предчувствие беды не давало мне окончательно заснуть, мучительно скреблось в груди, и я не знала, с чем оно было связано. Ну, не с Айденом же, правда?
Тихое шипение, как от боли, разорвало тишину. Я подскочила на кровати, протирая глаза. Передо мной дергались и прыгали тени, сплетаясь между собой и превращаясь в чудовище. Происходит что-то не то! Когда я поняла, что, все-таки, случилось, я похолодела. Зашарив руками рядом с собой в инстинктивном жесте, я вновь нашарила дубинку. Раздумывать времени не было, я схватила ее и прокралась к выходу из палатки.
Откинув полог, я замерла. Я ожидала чего угодно: До-Ка-Ри, которая могла бы отравить Айдена; рыцарей, сражающихся с монстрами из чащобы. Чего угодно…
Айден сжимал пальцы на горле До-Ка-Ри, и девчонка дергалась смертельных объятиях как рыбка на крючке. Ногами она едва доставала до земли, болтала ими в воздухе, надеясь найти опору, вырваться из рук Советника. Она задыхалась – я видела, как она разевала рот в бесполезной попытке глотнуть воздуха. Шипение, которое доносилось до меня, было звуком ее медленной, мучительной смерти.
Но Айден.. он испугал меня куда сильнее. По красивому лицу бродили багровые блики от пламени затухающего костра, вырисовывая ужасающую маску. Он с вежливым любопытством наблюдал, как дергается До-Ка-Ри в предсмертной конвульсии в его руках, и только сильнее сжимал пальцы, оставляя на нежной коже фиолетовые кляксы.