Небесная академия. Ученица и наездник

Закат еще попрыгал у входа, надеясь привлечь мое внимание, однако я не приближалась. Окончательно обидевшись на бесчувственную «мать», он развернулся ко мне задом и неожиданно посеменил к Гордецу. Тот на удивление не стал игнорировать малявку, а принялся лениво валять его крупной лапой по сену. Закат не отчаивался и изображал яростное нападение, хотя ни разу так и не достал старшего товарища. Очевидно, своим появлением я прервала их игру – потому-то возле авиария и стояла такая непривычная тишина.
Мне ужасно хотелось присоединиться к ним. Я знала, что Гордец меня не поранит. Рабочие боялись его даже больше, чем Кусачку, потому что Гордец был моложе и крупнее – его, в отличие от собрата, не удавалось запереть в загоне. Каждый раз он ломал доски, выворачивал железные прутья и вновь принимался терзать потолок клетки. Однако меня он… не принимал всерьез, что ли. А может, считал своей из-за того, что я уйму времени проводила с Закатом.
Но я продолжала стоять там, где стою, хотя больше всего на свете хотелось кинуться к малышу, прижаться к его теплой спине и зарыться лицом в золотистую шерстку. Если послезавтра меня заберут в Белую академию, какой вообще смысл во всем этом? Зачем травить себе душу? Буду со стороны со щемящим сердцем наблюдать за тем, как один из самых опасных грифонов на Облачных вершинах берет на себя роль отца Заката.
Хоть кому-то нравится быть отцом, пусть и не для своего ребенка.
– Эйри! Вот ты где!
Я рассеянно оглянулась. К авиарию спешил Хоэл, улыбаясь и помахивая мне рукой.
– Тебя Мади ищет. Она раньше освободилась из библиотеки и хотела предложить сесть за учебники, но не нашла тебя в комнате, – сообщил Белка. – А я согласился помочь тебя искать.
Его живые черные глаза блестели. Хитрец решил хотя бы так подмазаться к девушке, интерес к которой он и не пытался скрывать. Уже весь курс с любопытством следил за тем, удастся ли ему растопить холодное сердце «принцессы».
Но мне вдруг стало все равно. Я кивнула и отвернулась, вновь уставившись на «борьбу» Заката с Гордецом.
Хоэл в недоумении застыл неподалеку.
– Эйри, ты слышала?
– Ага.
Юноша помялся, покосился на охранника, но тот не отреагировал – пока студенты не входили в авиарий, его это не волновало. Тогда Хоэл подошел ближе ко мне и заглянул внутрь.
– Ого, – с уважением выдохнул он, оценивая Гордеца. – Надеюсь, у меня такой же грифон будет.
Не удержавшись, я фыркнула.
– Ты же низкий, Белка. Как ты на него залезешь?
– Запрыгну как-нибудь, – отмахнулся тот. – Лучше признавайся, почему ты здесь печалишься. На тебе лица нет. Белая, как… как Туманный венец.
От такого сравнения я вздрогнула. Неужели магия уже начала проявляться во внешности, лишая меня цвета?
Да нет. Рано еще. Это просто Белка выбрал неудачные слова.
– Архей хочет забрать меня в Белую академию, – внезапно само собой сорвалось с языка признание.
Хоэл помолчал.
– Значит, ты действительно магесса?
– Да. Нет. Не знаю, – я сердито дернула плечами. – Какой-то дар у меня есть, но понятия не имею, какой силы. Его никогда не тренировали. Может, я вообще способна только на то, чтобы свечку задуть из другого конца комнаты.
– Многие и этого не могут, – резонно заметил он. – Так почему ты расстраиваешься?
– Не хочу быть археем, – с тоской ответила я. – К демонам эту Белую академию. Я мечтала о том, чтобы быть наездницей, и даже прямо об этом сказала Коллару. Только он и слышать ничего не хочет. Уже представляет, как объявит меня эн-хеем и будет вертеть мной перед другими археями, используя в грязных интригах. Он даже угрожал убить Силвейна, если я не соглашусь на его условия.
– Вот это заявления, – у Хоэла вытянулось лицо. – Этот Паук вообще осознает, что говорит?
– Прекрасно осознает, – мрачно подтвердила я.
– Но это же вызов для всех наездников! Всей Грифоньей стражи!
– Ты смеешься? Кто мне поверит? Коллар раскидывается магическими мороками, как кокетка – носовыми платками со своими инициалами. Я вякнуть не успею, как все вокруг окажутся одурманены магией. Он даже исполнение пророчества готов подстроить! Да и не наездница я еще. Как будто не знаешь, что одно лишь поступление в академию еще ничего не значит.
  
Самое время было пожалеть о том, что я не приняла брачное предложение Тарена. Сейчас имела бы полное право обратиться к Грифоньей страже. Хотя бы для того, чтобы спасти мужчину, которого…
Я шмыгнула носом, не решаясь это произнести даже в мыслях. Любви между нами нет. Я отказала, он улетел. Все. Точка.
Хоэл снова стих, задумавшись. Затем он оглянулся на сторожа, но тот стоял достаточно далеко и ничего не слышал. Юноша все равно на всякий случай понизил голос.
– Ты житие Ариана Наездника хорошо помнишь?
Я фыркнула.
– Наизусть.
– Ну и что, забыла момент, когда он исполнил пророчество и стал эн-хеем? Что он сделал?
– Он сразу же объявил, что желает встречи с королем, а тому сказал, что собирается покорять Облачные вершины.
– И ему никто словом не возразил! Чуешь, к чему я веду?
– Хоэл, это сказка! – я закатила глаза. – Прошло столько веков! Никто не знает, как оно было на самом деле и возражал ли кто-то Ариану!
– Вот именно, – Хоэл меня передразнил, тоже закатив глаза и при этом состроив смешную гримасу. Я улыбнулась, но неуверенно. Выглядело это хоть и забавно, однако я не понимала, к чему он вел. – Никто не знает, что там произошло, поэтому ты можешь настаивать на том, что каждое слово в этой истории – чистая правда, и требовать к себе такого же отношения.
– Но я не эн-хей!
– Ну как же медленно ты временами соображаешь! – всплеснул руками однокурсник. – Если Каэлданский Паук может подстроить исполнение пророчества, то и ты можешь. Тебе только и нужно, что его опередить. Тогда и инициатива будет в твоих руках. Ты в карты когда-нибудь играла?
– Играла.
– Ну так представь, что ты благодаря этому маневру получишь козырь.
– Ага, – уловила я его мысль. – Еще вопрос, как удастся этот козырь разыграть, но важно, что он у меня вообще будет.
Сравнение с картами мне понравилось. Действительно, было проще принимать решения, когда представлял это в такой плоскости. Главное – не заиграться и не забыть, что на кону человеческие жизни.
– Наконец-то, – Хоэл с довольным видом хлопнул меня по плечу. – Начинаешь мыслить как настоящий гвардеец из Грифоньей стражи.
Я скривилась в ответ, однако не могла не признать его правоту. Тарен не зря мне говорил, что аристократы привыкли плести паутину, а из собственного опыта я знала, что честный игрок, вступающий в противоборство с шулером, всегда обречен на проигрыш.
Видимо, все-таки придется принять чужие правила игры, пока со мной не случилось то же самое, что с Тареном во время его первого пребывания в столице.
– Спасибо, Хоэл, – искренне поблагодарила я. – Ты гениальный стратег и тактик.
Он отмахнулся, но порозовевшие щеки выдали, что ему приятно это слышать.
– Для службы в гвардии меня натаскивали с детства. С учетом этого мог бы показывать и лучшие результаты. Давай лучше обсудим, как мы будем «сбывать» пророчество и делать тебя эн-хеем.
– Мы? – с подозрением переспросила я.
– Мы же собирались после окончания академии вступить в Грифонью стражу одним отрядом! – важно сказал Хоэл. – Топор Хедена мне в глотку, если я упущу возможность служить рядом с могущественнейшим магом последних столетий!
Я хихикнула – одно из ругательств Куланна звучало в речи однокурсника неуместно.
– Ты лучший, Хоэл. Серьезно.
Он отвесил шутовской поклон.
– Спасибо. Но если честно, у меня нет идей, что делать дальше. В магических делах я соображаю мало. Давай, думай, как сделать так, чтобы тебя приняли за эн-хея.
– Оракул видел небо и золото в нем, – повторила я слова Коллара. – Помнишь, мы собирались сыграть спектакль по той битве… ну, с непроизносимым названием?
– Да, которую может без ошибок назвать только Мади, – хмыкнул Хоэл. – Значит, нам нужно за ночь изготовить «золотых» грифонов и синие декорации.