За спиной

И все это время, зачитывая всяческие факты, связанные с поездами или с турбулентностью и профилями самолетных крыльев, она никак не могла выбросить из головы ту женщину, которая сегодня приходила в «Примадонну». Ее интуитивное восприятие этой женщины постоянно менялось. В какой-то момент ей казалось, что это просто очень странное совпадение. А уже через секунду закрадывалась мысль, что это была какая-то тайная полицейская операция с целью заставить ее раскрыться. Джемма была почти уверена, что эта женщина ее не знает. На лице у той не отразилось никакого узнавания. Что Джемме сейчас очень требовалось, так это несколько минут побыть одной, чтобы не спеша прокрутить в голове события того утра. Но…
  
– Мамочка! Я перевернул страницу. Мамочка… Мам! Я перевернул страницу, давай читай дальше!
Джемма откашлялась.
– Ну да. Самый большой в мире вулкан находится на Гавайях.
– А где эти Гавайи?
– Это такой остров. Далеко отсюда.
– А сейчас я хочу почитать большую книгу про пиратов, – вдруг объявил Лукас, выпуская книгу о вулканах из рук.
Джемма не могла. Просто не могла. Они читали уже сорок минут, и все это время ее одолевали мысли о женщине, виденной утром. Она была уже на пределе, словно туго натянутая резинка – вот-вот лопнет.
– А не хочешь ненадолго прерваться и что-нибудь нарисовать?
– Нет. Я хочу большую книгу про пиратов.
– Или, может, построишь из своего «Лего» надежное убежище для пиратов? – уже в полном отчаянии спросила Джемма.
– Я не хочу играть в «Лего». – Вскочив, Лукас схватил книгу про пиратов.
– А как насчет того, чтобы немного поиграть с моим телефоном? – уже в полном отчаянии вырвалось у нее.
Он замер и обернулся.
Ей не следовало этого говорить. Это шло вразрез со всеми ее принципами. Это был национальный флаг страны дерьмовых родителей. Лучший способ со стороны родителей объявить, что им наплевать на своего ребенка. Многочисленные исследования уже не раз доказывали, что мобильные телефоны творят с детьми – ухудшают зрение, тормозят умственное развитие, расстраивают сон… И даже без этих исследований легко понять, насколько ужасно выглядит маленький ребенок, когда возится с телефоном. Глаза пустые, рот приоткрыт, шея изогнута…
Они с Бенджамином уже несколько раз ссорились по этому поводу – когда Джемма случайно узнавала, что он давал Лукасу поиграть со своим телефоном. И на этом фронте победа осталась за ней: Бенджамин понял, насколько сильно это ее тревожит, и клятвенно пообещал, что больше никогда так не поступит.
И вот теперь Джемма сама оказалась на его месте, делая то, за что с таким пылом осуждала других родителей, – протягивала сыну свой мобильный телефон. Когда она открыла приложение «Кэнди Крэш» – игру, задачей игрока в которой было как можно быстрей собрать рассыпанные по игровому полю разноцветные конфеты, чтобы перейти на следующий уровень, – в глазах у Лукаса появилось что-то от зомби. Джемма чуть не задохнулась от отвращения к самой себе.
Но теперь, по крайней мере, можно было приготовить себе чашечку кофе. Сходить в туалет. И уделить немного времени собственной персоне. Хотя не то чтобы она собиралась позволить Лукасу целых полчаса играть с телефоном. Всего пять минут – только сегодня и больше никогда.
Джемма отхлебнула кофе. Боже, до чего же ей это сейчас требовалось! Прошлым вечером она слишком поздно легла спать и проснулась почти на два часа раньше положенного. Неудивительно, что сейчас она была натуральным параноиком и сочиняла истории о полицейских агентах, маскирующихся под толстых теток в вязаных шапочках. Теперь, когда у нее появилась возможность немного расслабиться, Джемма наконец ясно поняла, что на самом деле произошло этим утром.
Просто какая-то случайная женщина неправильно запомнила то, что ей кто-то сказал. И либо обратилась не в тот салон красоты, либо неправильно запомнила имя и фамилию. Это уже неважно. Вообще-то, теперь Джемма даже не была окончательно уверена в том, что женщина спрашивала именно Теодору Бриггс. Имя «Теодора» определенно прозвучало, но вот фамилия могла быть и Бриджес, и Биггс, или даже Григгс… А Джемма, измученная бессонницей и зловещей годовщиной, просто как следует ее не расслышала. Увидеть все это ничем не замутненным взглядом было большим облегчением.
Тут ее кольнуло чувство вины. Лукас возился с ее телефоном уже по меньшей мере минут пятнадцать – гораздо дольше, чем изначально планировалось. Но теперь, когда появилось несколько минуточек для отдыха, ей не хотелось прерывать его. Совсем как в тот момент снежным днем, когда тебе уже пора встать с постели, но решаешь, что можно позволить себе еще немножко понежиться под одеялом. Ущерб уже нанесен. Так что ведь хуже не будет, если она допьет свою чашечку кофе?
А и в самом деле допив кофе, Джемма решила, что самое время загрузить белье в стиральную машину, пока груда грязной одежды не выросла настолько, чтобы превысить высоту того вулкана на Гавайях. Затем она по-быстрому вымыла холодильник – задача, выполнение которой уже довольно давно откладывала. А когда после этого глянула на часы, сердце пропустило удар. Лукас игрался с телефоном уже больше сорока минут! Но это полбеды. Хуже всего было то, что Бенджамин вот-вот должен был вернуться домой.
Если он увидит Лукаса с телефоном, это будет катастрофой вселенских масштабов. Все эти громкие споры, за которыми следовало холодное, яростное молчание Джеммы… Все эти разы, когда она рассказывала ему про мамашу, виденную в парке, которая разрешала своему сыну играть с телефоном – вместо того, чтобы качать его на качелях… Все эти исследования, которые она цитировала, ссылки на статьи, которые ему присылала… Все это пойдет прахом.
Нет, Бенджамин не рассердится. А ухмыльнется. Это его позабавит. А в следующий раз, когда они еще из-за чего-нибудь поцапаются, скажет, что это как в тот раз с телефоном. И будет прав.
– Лукас… Зайчик… Пора заканчивать.
– Еще один уровень!
– Ладно, еще один уровень, и всё. Хорошо?
Нет ответа.
– Хорошо, Лукас?
– Хорошо.
Она мрачной тенью нависала над ним, пока он заканчивал уровень.
– Ладно, а теперь отдай мне телефон.
– Я получил леденец!
– Молодец, зайчик. Давай закрывай игру.
– Я хочу попробовать этот леденец.
Лукас переключился на леденцовый молоточек. Конфеты на экране с веселым звоном исчезали под его ударами.
– Видела, мамочка?
– Видела. А теперь отдай мне телефон.
– Я хочу закончить уровень.
– Мы договорились, что еще один уровень, а потом ты отдашь мне телефон.
– Правильно. Еще только один уровень.
Взгляд прикован к экрану, голос пустой, отстраненный. Не ребенок, а зомби.
– Ты уже прошел этот уровень.
– Нет, не прошел.
Раздраженная собой и Лукасом, Джемма выхватила телефон у него из рук.
Он резко повернулся к ней, широко раскрыв глаза. Она ясно это видела – гробовое затишье перед бурей. Джемма уже пожалела, что отобрала у него телефон. Хотя больше всего жалела, что вообще дала его ему с самого начала.
Лукас взвизгнул, закрыл глаза, сжал маленькие кулачки, личико у него пошло пятнами и покраснело. Джемма отступила на шаг, испуганная столь бурной реакцией. Потом он открыл глаза и бросился к ней, пытаясь выхватить телефон – спрятать его за спину удалось лишь в самый последний момент.
– Я хочу поиграть! – выкрикнул он.
– У тебя было достаточно времени, чтобы…
– Дай мне поиграть!
– Если слишком долго сидеть в телефоне, можно повредить глазки, и…
– А мне все равно, дай мне телефон, я хочу поиграть!
И в этот момент Джемма совершила еще одну ошибку. Убрала мобильник в карман и сказала:
  
– Нет! Ты больше никогда не будешь играть с телефоном.
Вообще-то Лукас даже попытался ударить ее, что было ужасно. Такое случалось и с другими родителями. Родителями, у которых, в отличие от нее, не имелось интуитивного представления о том, как воспитывать своих детей. Лукас всегда был таким воспитанным… Таким тихим и приветливым… Но не прошло и часа на телефоне, как от очаровательного характера ее сына не осталось и следа. Джемма уже чувствовала, как слезы подступают к горлу, когда она пыталась успокоить его, но ее негромкий успокаивающий голос был бесполезен против его яростной тирады.