Любви и тундра не помеха... (СИ)

Что-то в глубине души Виктора шевельнулось и потянулось к странной находке. На самых кончиках пальцев вспыхнули голубоватые огоньки, приветствуя нового колдуна. Из-за камня показался старейшина чакхли и чуть ворчливо извинился:
— Ты уж не серчай, Пётр, сын Дара, но таков обычай! Увидевший нас, особенно такого, как я, должен стать нойдом. Если отклик в нем найдёт новый бубен, сделанный по заветам предков! Так что, Виктор, до отъезда я успею тебе передать, хотя бы, основы нашего мастерства. Остальное освоить поможет сейда. Не всё так просто! Чтобы противостоять колдуньям, оборотню и равку, понадобятся три мужчины-нойда и две нойды. Иначе сил не хватит справиться с этой напастью! Он слишком многих сгубил, а их силу себе забрал!
Вот чего никак не ожидал увидеть пожилой, но ещё крепкий, старейшина чакхли, так это ужаса пополам с паникой. Они уже через миг заполыхали в глазах руководителя археологической экспедиции.
— А Негостай, разве, не может стать этим третьим? Я — учёный с мировым именем, а не дремучий и суеверный житель северной глубинки!
— Нет, три живых колдуна-нойда. Трефилка поможет тебе освоиться, Пётр, сын Дара. Ты всегда хотел написать необычные монографии. Вот и напиши про саамский фольклор, верования и культурные нюансы жизни в тундре. Ты не можешь отказаться! Представляешь, что натворят равк и его слуги, если попадут в ваш родной город?
Ректор бросил обречённый взгляд на новоиспечённого колдуна и глухо выдохнул:
— Что надо сделать, чтобы убедиться, что я подхожу ещё и на должность северного чародея?
— Походи вокруг. Ты тоже должен найти совершенно новый бубен и деревянный амулет. Прикрой глаза и прислушайся к себе.
Мужчина молча покорился. Он слишком хорошо понимал, какие будут последствия, если не урезонить наглую нечисть. Походил по раскопу кругами, шатаясь точно пьяный. Наконец мужчина остановился перед одним из валунов и вгрызся лопатой в подтаявшую землю. Его горю не было предела, когда он тоже стал несчастным обладателем регалий северного нойда.
Виктор три дня после работы встречался с маленьким колдуном, старательно усваивая азы премудрости. Он здраво рассудил, что если колдовской дар свалился ему на голову как снег в знойном июле, то особо модничать глупо. Наука сразу даваться никак не желала, но молодой человек не жаловался. Он сразу почувствовав подвох. Как оказалось, обострённое мистическим кавардаком чутьё подсказало правильно, и проверку на профпригодность на нойда парень прошёл успешно.
Когда Иветта и Трефилка пришли в себя после взбучки, которую устроил всем мёртвый колдун, то с облегчением узнали, что от равка они избавились. По крайней мере, на пару недель точно. Правда, Ветка тут же помрачнела:
— Тала, Выгахке и Оадзь просто так нас в покое не оставят. Им нужно могущество, которое они смогут заполучить через этого колдуна. К тому же, эти две заклятые подружки не могут жить без того, чтобы не попытались утереть друг дружке нос. До зубовного скрежета доказывая, кто злее и круче.
— Оборотень не оставил надежды на то, чтобы привести в свою вежу такую могучую колдунью. Он попытается погубить твоего любимого и прибрать тебя к когтистым лапам. Вам тут ещё почти два месяца на раскопе трудиться. Как бы чего худого не вышло. Виктор, Совин будет учить тебя и поможет, если случится что-то, с чем ты не сможешь справиться собственными силами. Правда, основная ответственность за безопасность Иветты ляжет именно на твои плечи. Единственное, что имею право подсказать: соберите все осколки костяных амулетов. Твоя ведьма сможет с помощью сейды восстановить их все. Они не древние и не имеют никакой археологической ценности. Так как сделаны пару лет назад. Это равк и Тала разбили обереги, чтобы они не мешали их планам. И, большая просьба: когда закончите копать землю, разровняйте грунт. Пусть Трефилка вернёт растительность в первоначальный вид.
Сероглазый колдун ничего не стал говорить, а лишь коротко кивнул головой в знак согласия и в сопровождении Совина проводил обеих девушек до лагеря археологов. В густых зарослях карликовой ивы слышалась какая-то странная возня, но преследователи так и не рискнули показаться на каменистой тропинке, протоптанной чакхли.
    
Глава 9
 
Виктор сплёл охраняющее заклятье и, переглянувшись с совиным нойдом, помог замкнуть защитный контур. Из небольшой низинки донеслось лишь рассерженное шипение, а потом и оно стихло. Все четверо сразу же почувствовали, что незваный гость ушёл. Он только зря потерял время.
Почти у самых ворот откуда-то, словно из самого воздуха, выскочили Оадзь и Выгахке и попытались прорваться через чужое колдовство. Им не терпелось добраться до нойд. Ведьма-лягушка попыталась полоснуть Совина по щеке коготками, с них сочилась зелёная слизь. Помешал Виктор. Он поднял с земли камень и уронил нечисти на ногу. Коротко взвизгнув, та бросилась на второго противника, пытаясь дотянуться до него.
К счастью, совиный чародей быстро пришёл в себя и стал усиливать охранные щиты, пятясь под охрану бревенчатых стен. Северные руны и странные значки, их явно нанесли на ограду чакхли по приказу своего старейшины, быстро отбили охоту у нападавших соваться в лагерь археологов.
— Иветта, вы с Трефилкой не должны сейчас выпускать своё колдовство на волю. Иначе мигом окажитесь внутри кожаных мешков из оленьих шкур! — торопливо предупредил Совин. — Боюсь, в этом случае участь ваша может быть совсем незавидной. Это особое колдовство мира духов. Если чары творит тот, для кого он сшит и заклят, то окажешься внутри уже через мгновение. Без разрешения сотворившего эту ловушку на волю выйти уже никогда не сможешь.
Выгахке что-то прошипела лягушке на ухо и стрельнула чёрными глазками в сторону густых зарослей полярной ивы. Наглая нечисть тут же истаяла с тропы, словно её тут и не было. Только никого обмануть сообщницам равка так и не удалось.
Пётр Дарович, услышав возню у самых ворот, тут же созвал всех мужчин, которые сейчас находились на территории лагеря археологической экспедиции, и спросил у Совина:
— Чем вам можно подсобить?
При этом выражение лица у ректора было такое, что даже Тала-медведь, схлестнувшись с ним взглядом, коротко взвизгнул и отполз обратно под защиту зарослей. Жалобно затрещали тонкие гибкие ветви под напором увесистой туши, со всех четырёх лап улепётывающей прочь.
Руководитель экспедиции зажал в ещё крепкой руке увесистую рогатину. Такое оружие тут стояло на почётном месте в сарае у каждой семьи. Потом ворота приоткрылись ровно настолько, чтобы четвёрка просочилась на защищённую от многих бед территорию. Почти сразу же он велел не только закрыть их на засов, но и подпереть специальными рунными камнями. Их новоиспеченным нойдам пожаловали предусмотрительные чакхли.
— Вот так живёшь, живёшь, а потом р-р-раз! И всё, что составляло для тебя привычную картину мира, летит ко всем чертям медведю под хвост!
Маститый академик уже и не рад был, что ввязался в эту северную авантюру с разного рода чертовщиной. Он уже давно понял, что на этом его открытия в области неявной стороны бытия только начинаются.
Улыбчивая саамская нойда лишь ласково погладила мужчину по руке, намертво вцепившейся в ручку деревянной остроги и с тревогой заглянула в глаза цвета северного болота. При этом она с ужасом почувствовала, что её начинает затягивать на самое дно трясины, вырваться на волю не осталось и полшанса. Об этом громко вопило хвалёное ведьмино чутьё.
Чакхли помогли возвести вокруг лагеря археологов, стойбища местных, посёлка и места раскопок такие щиты, чтобы никто не смог проникнуть через создаваемый ими барьер. Теперь любой, кто затаил зло, не сможет пройти через невидимую границу.
Пётр Дарович не мог позволить археологам ещё больше отстать от рабочего графика. Как и допустить навредить нойдам и простым жителям или утащить ценный артефакт. Даже если его возраст не насчитывал несколько столетий.
Иветта, подчиняясь тихому голосу сейды, перезвоном весенних ручьёв звучащему прямо у неё в голове, разыскивала все осколки разбитого камня. Его разрушил равк в надежде, что сможет добраться до духа-хранителя этих мест. Потом благополучно уйти от расплаты за свои бессчётные злодеяния.