Они не люди. Книга третья (СИ)

– Князь Рождественский запер дивов в крепости. Надо срочно отправляться туда, пока он их удерживает.
Дверь снова открылась, и на пороге появился Гермес Аркадьевич. Кузя кинулся к нему и подхватил под локоть. Вид у колдуна был весьма измотанный.
– Успокойтесь, я выполню то, зачем пришел, – проговорил Императорский див. – Но сначала вы гарантируете, что преданные мне люди, которых вы… по недомыслию упекли за решетку, получат свободу и вернут свои титулы, поместья и, главное, честное имя.
– Они живы? – удивился Булгаков.
– Не все. Но некоторых я сумел спасти. И они не вернутся в тюрьму. И в монастырь вы их тоже не упрячете. Я жду гарантий.
– Считайте, что уже получили их, – императрица Софья поднялась с топчана и посмотрела диву прямо в глаза.
– И кто же вы, милое дитя? Я помню вас по Пустоши, но Владимир не пожелал представить вас, – произнес бывший Императорский див.
– Я – императрица Софья! – не сводя с него взгляда, сказала она. – И я даю слово, что имущество верных вам людей будет им возвращено, а их честное имя восстановлено!
Он посмотрел на нее с любопытством.
– Императрица? Здесь, на передовой? Что же, это дарит определенную надежду, – задумчиво сказал он и повернулся к хозяину: – Мы отправляемся в крепость.
– Да… – тот с трудом сглотнул, – отправляйтесь первым. Я… доберусь на лодке. Надеюсь, тут уцелела какая-нибудь моторка. Кузя, найдешь?
– Ага. А самолеты?
– Не нужно самолетов, – поднял руку Императорский див, – я разберусь без них.
– Ты, конечно, ужасно силен, но ты бы видел, сколько их, – воскликнул Кузя. – Даже тебе может не поздоровиться!
– Не нужны новые жертвы. Я же сказал, что разберусь.
Хозяин махнул рукой собиравшемуся снова возразить Кузе:
– Пошли, – а когда они вышли, тихо произнес:
– Помнишь, я говорил, что никогда больше не сяду в военный самолет? Так вот – беру свои слова назад. Случаются полеты и похуже.
По дороге до крепости Кузя был подозрительно неразговорчив. Кратко отвечал на вопросы о событиях, произошедших за время отсутствия Аверина.
Катерок мчался изо всех сил, поэтому на острове они оказались очень быстро. И обнаружили бывшего Императорского дива, который со скучающим видом рассматривал тело князя Рождественского. Князь более походил на мумию, чем на живого человека. Но судя по тому, что ворота до сих пор не открылись, он был всё еще жив.
Аверин подошел. И, словно почувствовав его взгляд, Рождественский открыл глаза.
– Я ждал… смотрите, я всех спас… герой… – едва слышно прошептал он. Кровь более не сочилась из его растрескавшихся губ, она вся ушла на поддержание Цепи.
На этих словах силы князя закончились, и его тело с противным хрустом отвалилось от ворот и упало на землю.
Ворота тут же распахнулись.
Дивы хлынули из них широким потоком, над стеной образовалось облако. …И опало вниз. А лавина, вытекающая из ворот, начала таять, как снег, попавший на яркое солнце.
Аверин оглянулся. Прежний Императорский див стоял у него за спиной, раскинув руки словно в приветственном жесте, и только по внезапно возникшей пульсирующей боли в висках и по расширившимся от восторга глазам Кузи Аверин понял, что происходит.
«Вы находитесь в центре моей силы», – вспомнил колдун когда-то сказанные ему слова.
Он убивал вырвавшихся из ворот дивов, даже не прикасаясь, просто растворял их в своей силе.
Дивы испуганно бросились назад, но сзади подпирали другие, желавшие наконец выбраться наружу. Возникла свалка, немедленно переросшая в драку.
В голове забил набат, и шум в ушах усилился. И снова, как тогда в Пустоши, Аверин будто бы различил обрывки слов. И понял, что див разговаривает с кем-то, используя ментальную связь. Возможно, сразу со всей ордой или с ее предводителями.
Свалка прекратилась. Дивы отхлынули от прохода, освобождая дорогу. И из ворот появился десяток дивов в человеческой форме. Впереди неспешно вышагивал мужчина невысокого роста, его черные прямые волосы, скуластое лицо и слегка раскосые глаза говорили о том, что бо́льшую часть своей жизни он провел на Востоке и служил японцам, китайцам, а то и вовсе монголам. Но это было в прошлом. Сейчас его внешность начала приобретать европеоидные черты.
 
– Я знал, что это ты, – Императорский див вышел навстречу делегации.
Дивы отшатнулись. Все, но не их предводитель. Тот, скрестив руки на груди, прищурился:
– Говори, что собирался, и начнем. Хочу узнать, так ли ты всесилен, как про себя думаешь.
– Когда я говорил о том, что вам не победить, я имел в виду не свои силы.
– А чьи же?
– Людей и верных им дивов. Армия людей оснащена самым современным оружием. Люди сильно изменились – Распутин не знал этого.
– Мы тоже изменились. И мы успеем устроить ад, прежде чем нас перебьют.
– Разве ты хочешь этого? Ты ведь хороший стратег, подумай. Твои солдаты дерутся между собой. А когда ворота открылись, кто-нибудь послушался твоих приказов? Все, кусая друг друга, бросились вперед. Так насколько вы изменились? И неужели ты готов положить здесь всю свою армию?
– А что ты предлагаешь? Сдаться? Твоему жалкому колдунишке? Да мне смотреть противно на твой ошейник и на твою услужливость: ты даже ментальную связь не используешь, чтобы он мог слышать, что ты говоришь. Но я носил ошейник слишком долго и больше этого не хочу.
– Эй! – выступил вперед Кузя. – Ты кого колдунишкой обозвал?!
Императорский див поднял руку, останавливая его.
– Недооценивать людей – большая ошибка, не мне это тебе объяснять, – он смерил оппонента взглядом, – этот человек отправил меня в Пустошь, и он же вызволил из завала, из которого сам я выбраться не смог. Поэтому не стоит считать его жалким. А это, – див поднес руку к шее, и ошейник, рассыпавшись искрами, исчез, – всего лишь игрушка.
Предводители дивов удивленно переглянулись.
А Аверин вздрогнул и отступил на шаг. То, что див не может снять ошейник и остаться после этого в живых, было непреложным законом, который знал любой первокурсник Академии. Да, ошейник на этом диве был простой формальностью, Аверин прекрасно понимал, что не сможет контролировать его, но то, как легко прежний Императорский див стряхнул заклятие, пугало.
Не совершил ли колдун чудовищную ошибку, выпустив в мир что-то пострашнее Распутина и всей его армии?
– И почему же ты не убьешь колдуна? – предводитель дивов тоже выглядел впечатленным.
– Скажем так… – усмехнулся Императорский див, – из дружеского расположения. И он еще пригодится всем нам, и не раз. Ты неправильно понял, я не предлагаю сдаться. Тебе следует признать, что вторжение провалилось, и отступить в Пустошь. Нам позволят уйти.
– Ну надо же, – оскалился предводитель, – люди милостиво нас отпускают? А что будет, если мы не уйдем?
– Посмотри сам – дивы в демонических формах уже умирают. Твоя армия тает. Люди просто перебьют оставшихся. Здесь уже несколько Академий, Управление со всей страны и скиты. Но самое главное – люди научились открывать коридоры в Пустошь, приходить в наш мир и возвращаться обратно. А их оружие убивает самых сильных из нас. Вы напугали людей. И вы не представляете, на что способны люди, когда они испуганы. Они придут в Пустошь и начнут истреблять и обращать нас в рабов прямо в нашем мире. Я хорошо изучил и человеческую природу, и историю. Они всегда так поступают. Я хочу вас спасти. Вас и Пустошь. Мы вернемся домой. И я научу вас, как по-настоящему измениться.
– Да зачем мы его вообще слушаем?! – возмущенно воскликнул один из делегации. Императорский див лениво перевел на него взгляд, и тот вскрикнул и медленно осел на землю. Из его глаз потекла кровь.
Ухмылка предводителя стала шире. Он повернулся к поверженному диву.
– Вот поэтому и слушаем. Выйди вперед и попробуй заставить его замолчать, – он обвел взглядом остальных. – И если он уверен, что нам не победить, то мы возвращаемся.