И аз воздам (СИ)
Можно даже не писать про деревеньку, другие родственники не позарятся. Вопрос не в деревеньке, вопрос в тех миллионах, что он неправедным путём нажил. Деньги двух московских купцов, деньги английского посла, наконец, деньги братьев Чарторыйских. Там только английских денег на миллион рублей, если фунты в рубли перевести. Брехт сейчас все эти ценности перевёз в квартиру Чарторыйских в то самое убежище, где они пересидели облаву. Почти вся немаленькая кладовая заполнена мешками и сундуками. Что с этим делать? О содержимом тайника знают двое взрослых Ивашек, один маленький Ивашка, Сёма Тугоухий и Стеша Котковская. Стеша происходила из мелкопоместного шляхетского рода Минской губернии, которую папашка продал или отдал за долги Константину Чарторыйскому. Тот её чем-то вроде ключницы сделал, ну, и заодно для утех использовал, а потом и брату разрешил.
Все сейчас жили в этой «плохой» квартире. Кроме того Стеша наняла кухарку и прачку-уборщицу. Ну, эти про деньги и золото не знали. Вот и встал вопрос, что делать с этими «знатоками»? С собой забрать? Можно. А квартира, кто гарантирует, что её не ограбят? Да и сбежать ведь могут дезертиры по дороге и прямиком в Петербург, а дальше ищи их в чистом поле. Широка страна моя большая. Прямо как в загадке про мужика, что в лодке козу, волка и капусту перевозил. Только в отличие от загадки книжной эта жизненная не имела решения.
Можно ли их всех оставить в квартире и поручить каждому следить друг за другом? Можно. Но такая сумма все преграды в голове сметёт. Нет человека, который не захочет убить всех и завладеть миллиардом, если это на реалии двадцать первого века переводить.
Тем более Ивашки и Сёма — это дезертиры, воры и убийцы. Сейчас его присутствие их сдерживает. А не будет его и за три месяца много чего напридумывают. Выходит — оставлять их здесь нельзя. Может, пора выдать им обещанные деньги и отправить в Крым виноградники разводить на своей землице? Ставим галочку. Этих нужно брать с собой. Однозначно. Где гарантия, что не вернутся в его отсутствие? Гарантия может быть только одна. Они должны увидеть, как он все богатства вывез в неизвестном направлении. Ставим галочку. Теперь Ванька младший? Ваньку нужно оставить. И взять с собой. Тяжело ребёнку в дороге? Погибнуть может. Тут рядом с такими сокровищами погибнуть в тысячу раз проще. Кроме того, в дороге будет учить его Брехт всякому разному. За три месяца профессором не станет, но одним из самых просвещённых людей в Российской империи станет точно. Ставим галочку.
Остаётся Стеша. Стешу Пётр Христианович любовницей не сделал, хоть девушка, может, и хотела. Вполне из него всю кровь и силы вытягивала фрейлина Марии Фёдоровны Дарьюшка. Баронесса эта была что-то с чем-то. Повезло Ливену. А, ну да, не повезло Ливену. По слухам у той чуть не на следующий день после свадьбы любовник появился и был он ни кем иным как Константином Павловичем — младшим братом Александра I, тогда ещё цесаревича. Сейчас Константин сам цесаревич, ведь у Александра наследника нет. И его самого нет сейчас в Петербурге, он в Москве готовит Первопрестольную к коронации. Вот, надо полагать, по этой самой причине Дарьюшка и подобрала быстренько ему замену.
Пётр тоже против не был. Живой же человек, а Дарья Христофоровна и красива, и умна, и горяча. И удивительный факт, это сейчас почти норма, муж сто процентов знает о похождениях жены и вполне себе благоволит к Петру Христиановичу. Без действенной помощи Ливена не известно, что бы было с училищами и командировкой на Кавказ. Тоже самое сейчас вытворяет жена Багратиона. То же проделывала жена Суворова. Да, чего князей перечислять, то же самое исполняет императрица — жена Александра I. Спала с Чарторыйским и даже дочку от него родила. О времена, о нравы! O tempora, o mores! Цицерон, правда, о другом сказал, он о наглости сенатора Каталины, посмевшего явиться в сенат, будучи заговорщиком. Так это он не знал о нравах Петербурга в эти времена. Ещё бы красивее высказался.
Ну, да — моралист хренов, а сам-то чем лучше, тоже при живой жене и двух детках пошёл в раскрытые объятия. Нет, всё же есть разница, ему жену синий кристалл в нагрузку дал к новой жизни и молодому телу. Он в неё не влюблялся, руки не просил. Антуанетта Станиславовна красивая женщина и любит графа, но вот за время пребывания в ссылке Брехт в неё не влюбился. Ощущение навязанности осталось. Чего уж, себя всегда оправдаешь.
Итак, что делать со Стешей? Тоже нужно увозить из Санкт-Петербурга. Куда? В деревню, к тётке, в глушь, в Саратов. В Студенцы? Чего там делать будет? Нужен же пряник? Пообещать женить на молодом красивом князе и дать солидное приданное? А пока пусть до его возвращения у Матрёны азы медицины постигает. Лето же будет, сбор всяких травок в самом разгаре. Не помешают бабе-Яге дополнительные руки. Ставим галочку.
Ну, хорошо всех заберёт, а кто останется в квартире. Ладно, об этом можно и чуть позже. Как вывезти сокровища и куда их спрятать. Это даже за один раз не вывезти. Тут рейса три делать надо и самому управлять каретой. Вот это на самом деле засада.
Событие тридцать девятое
Чтобы продать что-то ненужное, надо обмануть кого-то наивного.
Стас Янковский
Мне чужого не надо... Поэтому продаю!
Для путешествия до Москвы такой банды, нужны лошади. Брехт в прошлый раз добирался на перекладных с фельдъегерем, вымотался. Хватит экстрима, поедут в карете они со Стешей и Ванькой маленьким, а Сёма в очередь с Ивашками на козлах. Выходит, нужно купить к тем двум жеребцам, что купили вместе с каретой, ещё четвёрку лошадей. И желательно не абы что, а то самое. Если уж начал выводить породу вороных тяжеловозов, то и этих лошадей нужно купить с таким расчётом, чтобы добавить их к тем конякам, которые уже обитают в Студенцах. Конных рынков в Петербурге сейчас два, один на Конной улице, а второй на Сенной площади. На Сенной не только лошадьми торгуют, но и всем необходимым для коней — в первую очередь, сеном. Потому и называется она Сенной. Сенная ближе, туда и направились. Взяли извозчика. Который на страшно ломанно-переломанном французском поинтересовался, куда мусьям надо.
— На Сенную. А ты, Борода, откуда так хорошо французский знаешь? — поинтересовался Пётр Христианович на русском, пропуская Сёму первым в карету.
И узнал от Лукича, так звали извозчика совершенно сногсшибательную историю. В очередной раз подумал, уж не в параллельной ли он реальности. Получалось со слов Лукича, что четыре года назад по указанию Павла открыли специальные курсы повышения квалификации извозчиков, на которых в течение двух с половиной лет обучали географии Петербурга и окрестностей, французскому языку, управлению лошадьми, новой извозчичьей таксе, хорошим манерам и даже, твою блин на лево ... астрономии! Этой премудрости учили ночных извозчиков. Чтобы они, выехав за город, ориентировались по звёздам.
Брехт даже забыл, что куда-то ехать собрался.
— И чего же ты, Лукич, знаешь про звёзды?
— Так Медведицу, знамо, Полярную звезду. Венеру ещё. Завсегда первой встаёт. Лебедя показать могу, только он рентироваться не помогает. Это так, для разговору с барями.
Ссука! А всё Россию лапотной называют. Тут простой извозчик по звёздам ориентироваться умеет. Лебедя показать может. Много таких в просвещённой Франции?
На Сенном рынке лошадей было мало. Как раз всяким овсом больше торговали да сеном. Дровами ещё, даже, больше всего — дровами. Упряжи было полно. Попон. Даже всякие брички и кареты были. Но одну лошадь, в смысле — кобылу купили. Трёхлетка уже рожавшая. Из битюгов. Ну, или, может, в ней и были примеси всякие, но лошадь была огромная — метр восемьдесят в холке с мохнатыми ногами и длинющей гривой. Чуть цвет подгулял на груди и морде были белые звёзды, не чисто вороная. Просили тысячу триста рублей на серебро. В результате сторговались на полторы тысячи на ассигнации.