Ступень третья. Часть первая (СИ)

— Кирюш, — недовольно протянула она, — признаю, я совершила ошибку, потребовав от тебя отказаться от сына. Но я тогда была очень зла, понимаешь?
— Что сделано, то сделано, — равнодушно бросил он. — Это дело прошлого. А нам нужно думать о будущем.
— Вот именно, Кирилл, нам нужно думать о будущем, — наконец перешла к цели своего визита Валерия. — Клан Елисеевых резко поднялся. Они заявили себя уже в нескольких направлениях, и накопители — это не самое интересное. Но если ты не изменишь своего отношения к сыну, то по окончании договора останешься и без накопителей.
— Ты хочешь артефактное украшение? — догадался Кирилл. — Думаю, смогу договориться с Елисеевым и без нажима на сыновние чувства, тем более что их нет.
— Это ты так думаешь, что нет. На самом деле любому мальчику нужен отец. — Валерия не стала ни подтверждать, ни опровергать предположение супруга.
— Лера, скажи прямо, что ты хочешь. Не поверю, что ты вдруг пожалела Елисеева.
Валерия обиженно посмотрела на мужа. Это выражение ей ужасно не шло. Возможно, она представляла себя маленькой девочкой, которую должны утешать, но в реальности она была слишком плохой актрисой, чтобы вызывать требующуюся ей сейчас жалость.
— Лера, я остался дома поработать, а не отгадывать загадки.
— Какой ты бесчувственный, — надулась она. — Да, я хочу украшение, ты прав. Но еще я хочу, чтобы он не цапался с Андреем, им вместе учиться, пусть и в разных классах.
— Елисеев цапаться не будет. Приструни Андрея, который с твоей подачи чувствует себя ограбленным Елисеевым, — не удержался Кирилл. — Про украшение я спрошу при встрече или попрошу отца. У них контакт намного лучше. У тебя все?
— Боже, если бы ты знал, как я тебя иногда ненавижу, — зло выпалила Валерия.
Она неэлегантно спрыгнула со стола, но больше ничего добавлять не стала, ушла сразу, даже не дождавшись, пока мужу принесут кофе. А Кирилл подумал, что если бы она знала, насколько он отвечает ей взаимностью, то ненавидела бы еще сильней.
  
Интерлюдия 6
 
Георгий Никитич Сысоев был заинтригован. Нет, поначалу он даже говорить не хотел со Склянкиным, очень уж неоднозначной персоной выглядел этот скользкий типчик, но тот настаивал, что дело взаимовыгодное и таковым может перестать быть уже к вечеру. Как оказалось, у Склянкина произошел резкий карьерный рост и нынче он безопасник Баженовых, о чем он с гордостью сообщил сам, как только его допустили к главе клана.
— У вас же Постников был? — припомнил Сысоев.
— Был да сплыл, — скромно сказал Склянкин. — Теперь я. И у меня такая информация, что другой на моем месте запросил бы за нее деньги, но я не только не запрошу, но еще и помогу.
— В чем? Пока я не услышал ничего мне интересного, — заметил Сысоев.
— Так все очень просто. С поместья Вишневского сняли купол.
— И что? Это теперь не моя проблема, — обрадовался Сысоев. — Пусть Елисеевы отдуваются за всех сбежавших химер.
— Вы не поняли, Георгий Никитич, — укоризненно сказал Склянкин. — С поместья сняли купол, потому что там сейчас безопасно. Химер нет, ловушки дезактивированы.
— Да быть того не может, — недоверчиво сказал Сысоев.
— Во, гляньте запись. Мои люди сбросили.
Склянкин протянул свой телефон и включил воспроизведение. Было прекрасно видно, где проходила граница купола, поскольку там резко менялось количество снега, а деревья и кусты представляли собой дикую мешанину из поврежденных стволов и веток. Запись доходила до ограды, за которой тоже не было ни единого охранника.
— Интересно… — протянул Сысоев.
— Именно, — оживился Склянкин. — Вам не кажется, Георгий Никитич, что вас нагло обманули? Ушлые Елисеевы прознали, что химеры передохли, а ловушки разрядились, и выкупили поместье за бесценок.
Сысоев не любил чувствовать себя идиотом, но сейчас все буквально орало о том, что он просчитался и удачная сделка оказалась не просто пшиком, а пшиком убыточным. Что ближайшие несколько лет каждая мелкая шавка, типа Склянкина, будет тыкать в него пальцем, говорить, что он неудачник и громко ржать. Насмешек над собой Сысоев не терпел.
 
— Повезло Елисеевым, — с деланым Равнодушием бросил Сысоев. — Договор-то мы так составили, чтобы не подкопаться, чтобы нельзя было вернуть ни при каких условиях.
Как он гордился этим договором, считая его вершиной юридической мысли, которая сейчас обернулась против него. Нет, юристы точно в этом получают незаслуженно высокую зарплату. Обязать их найти лазейку, и если не найдут, оштрафовать. Убытки это, конечно не покроет. Но хотя бы даст чувство отомщенности.
— Значит, нужно захватить здание сейчас, пока там никого нет, — неожиданно выдал Склянкин. — Потом-то можно десятилетия судиться, но чаще всего суд присуждает имущество тому, кто там живет…
Склянкин сделал многозначительную паузу, но и без того Сысоев уже оценил открывающуюся перспективу, и она ему понравилась. Это даже нельзя будет назвать рейдерским захватом, потому что они просто возвращают свое себе.
— Знать бы, сколько человек в поместье, — протянул он, словно ни к кому не обращаясь.
— Так у меня эта информация есть, — угодливо сказал Склянкин. — Более того, наш клан вам поможет. Магов-то там — тьфу и маленько.
— А у вас какой интерес? — подозрительно спросил Сысоев.
— Разумеется, восстановление справедливости, — патетично воскликнул Склянкин и выпятил грудь, словно подставляя под медаль.
— Э нет, так не пойдет, — отрезал нахмурившийся Сысоев. — Либо говорите, каков ваш интерес, либо разбегаемся.
— Постников, — неохотно признал Склянкин. — Там у них Постников с женой. Мне их надо загасить, иначе Баженов будет очень недоволен.
Судя по тому, что при этих словах глаз Склянкина задергался, Баженов свое неудовольствие выражает очень жестко и уже начал это делать. До Сысоева доходили слухи о том, что у баженовского клана дела в последнее время шли не ахти, но причинами он особенно не интересовался, поскольку областей пересечения с ними не имел.
— То есть как минимум два сильных мага уже там есть, — скривился Сысоев.
— Так и все, — заволновался Склянкин. — Больше там сильных магов нетути. — Я вам сейчас всех по пальцам пересчитаю. Обслуга там осталась, но мало, и не маги. Из магов Постников с женой и из елисеевских Шевчук и два пацана, один из которых сам Елисеев, а второй вообще целитель, — упоминая последнего, Склянким брезгливо скривился. Мол, разве будет нормальный маг выбирать такую убогую профессию? — Ах да, чуть не забыл, там еще мужик приехал с Елисеевым, но мои его не рассмотрели. Наверное, строитель какой-нибудь. Там восстанавливать много.
— Будем исходить из самого плохого. Мужик — тоже маг, — нахмурился Сысоев.
— Да если даже маг, то по всему выходит три мага. Что мы, двумя кланами трех магов не положим? — радостно сказал Склянкин.
Сысоеву идея нравилась, но он нутром чувствовал в ней какую-то гнильцу, и соглашаться не торопился.
— А что ж вы сами Постниковых не положили? — задал он вопрос. 
У Склянкина забегали глаза, что еще сильнее убедило Сысоева в гнилости предложения.
— Так ему сдали, что его убивать собрались, — мрачно ответил Склянкин. — Он подготовился, положил несколько моих людей и скрылся в поместье Вишневских.
— Облажались, значит и сейчас хотите, чтобы мы за вами хвосты подчистили, — резюмировал Сысоев.
Он опять врубил запись и изучал открывающийся вид поместья. Вид ему нравился, собеседник — нет.
— Да мы бы сами добили, — запротестовал Склянкин. — Но сами посудите, Георгий Никитич, у нас правовой базы нет вламываться в поместье Вишневских. А у вас есть. Вот мы вам на хвост упадем и добьемся нужного результата. Добьем ренегата, короче говоря.
Он угодливо заулыбался, и Сысоев подумал, что Баженов не мог выбрать в безопасники кандидатуру хуже. Хотя надо признать, что голова у этого Склянкина варит, и его предложение несет выгоду не только Баженовым, но и Сысоевым. Подход хороший правильный, и Сысоев бы его одобрил, вздумай так развлекаться его безопасник. Но сейчас Баженовы собирались загрести жар их, сысоевскими, руками. И все-таки выгода от предложения Склянкина существенная. Но лезть туда не хочется. Возможно, потому что денег это поместье высасывало как пылесос, чуть не разорило. Но сейчас-то это чистый актив…