Туманная река 4 (СИ)

— Мне? — Я еле прожевался. — Ну, Александр Яковлевич, удивили. Сражён. За квартиру и машину огромное мерси! — Я пожал руку довольному тренеру из Риги. — А вот что касается рижанки, то я не сомневаюсь в красоте латышских девушек, но это как-то аморально что ли. Поэтому давайте остановимся на машине и квартире.
— Значит, согласен за СКА в этом сезоне выступать? — Гомельский по-отечески меня приобнял.
— То есть вы хотите сказать, что машина и квартира — это не подарок от чистого сердца? — Я сделал большие глаза.
— Пожалеешь ещё, — погрозил мне кулаком человек, который ещё недавно готов был меня расцеловать.
В общем, дожевал я бутерброд уже в зрительском кресле, когда началась церемония жеребьёвки первой баскетбольной Евролиги. Председательствовал уже практически мне родной глава физкультурников Николай Николаевич Романов, которому составили компанию представители баскетбольных федераций Чехословакии, Болгарии и Венгрии.
Сначала Романов зачитал обращение к участникам соревнований от Никиты Хрущёва. Затем на трибуну вышел представитель из ЧССР, который высказался о пользе Евролиги от лица всех стран, где был взят курс на построение социализма. А дальше девушка с расписным кокошником под звуки оркестра стала вылавливать шарики из стеклянного барабана с цифрами, которые соответствовали одной из восемнадцати команд. В принципе, лотерея большого значения не имела, все итак знали — с кем придется, начиная с ноября и заканчивая серединой мая, играть. Осталось только определить очерёдность этих игр, кто-то должен был начать сезон дома, а кто-то, наоборот, в гостях.
Итак, в итоге, начальная таблица предстала в таком виде, Северная конференция:
1. ЦСКА Москва.
2. «Легия» Варшава.
3. «Динамо» Берлин.
4. «Динамо» Москва.
5. «Слован» Прага.
6. СКА Рига.
7. «Калев» Таллин.
8. «Интер» Братислава.
9. «Жальгирис» Каунас.
Кое-что из моей тетрадки, которую я отдал Романову, претерпело неизбежные изменения, хоть и не существенные. Например, я думал, что Ригу представит «ВЭФ», но эта команда сейчас была без авторитета, а СКА — чемпион. Ожидаемо было, что от Литвы заявили команду из второго по величине города Каунаса, а не из столицы республики Вильнюса. А «Интер» в Братиславе собрали вообще буквально на днях. Не было там пока "большого баскетбола".
Далее по регламенту решили проводить спаренные матчи, чтобы сократить транспортные расходы. Например: в гости к ЦСКА первой в начале ноября приедет «Легия» из Варшавы, и они сыграют сразу два матча за два дня. Вообще же среди клубов одной конференции пройдет целых восемь игр. А я наивный пугал тренера «Динамо» Колпакова лишь четырьмя опасными для репутации встречами с армейцами Москвы. И наконец, между командами из разных конференций будет сделано лишь по две игры.
Кстати Южная конференция вышла следующей:
1. «Динамо» Тбилиси.
2. «Спартак» Минск.
3. «Академик» София.
4. «Гонвед» Будапешт.
5. СКА Киев.
6. «Партизан» Белград.
7. «Стяуа» Бухарест.
8. «Спартак» Ленинград.
9. «Локомотива» Загреб.
И в этой группе некоторые команды, которые я указал в тетрадке, отличались названиями от настоящих. Например: у меня была «Цибона», а здесь «Локомотива» из Загреба. А вместо «Сокола» из Киева здесь СКА, вместо моего «Буревестника» — «Спартак».
Ближе к концу церемонии ко мне подсел тренер сборной СССР Степан Спандарян.
— Знаешь, мне твоя идея с Евролигой, всё больше нравится, — шепнул он. — Игр больше, есть команды, между которыми будет особый накал борьбы. А когда они в плей-офф пробьются, то вообще неизвестно кто сможет победить.
— В этом и суть Степан Суренович, — кивнул я. — Мы ещё летом, после финала Евролиги, свой собственный чемпионат среди профессионалов проведём. Правда, уже без сборной СССР.
— Чего?! — Чуть не крикнул на весь зал Спандарян.
— Ну, вы как ребёнок, — шикнул я. — Россия выставит свою сборную. Литва, Украина, Белоруссия свои сборные команды создадут. И наши братья по соцблоку — свои.
— А я куда денусь? — Растерялся Суренович.
 
— Куда? Сборную России будет тренировать, — махнул рукой я.
Внезапно меня в плечо толкнул сосед с другого бока.
— Иди, тебя на трибуну приглашают, — сказал он.
Я встал с места, которое находилось в середине зала, и пошёл на сцену. И пока я продвигался между рядами и топал по проходу, меня весь зал приветствовал аплодисментами. Это были конечно не бурные овации, как на концерте, но все равно приятно.
— А это наш Олимпийский чемпион! — Сиял как начищенный самовар Николай Романов. — Богдан Крутов! Между прочим, автор идеи нашей баскетбольной Евролиги.
— Только прошу тебя, — шепнул он мне. — Не выёживайся очень-то. Скажи пару слов и хоре.
Я ещё раз раскланялся, прежде чем встать за трибуну. И собравшись с мыслями начал.
— Уважаемые товарищи. Меня тут попросили быть кратким, — я улыбнулся руководителю советских физкультурников. — Поэтому сразу о главном. Пятнадцать лет назад закончилась самая страшная в истории война. Очень много накопилось негатива между нашими народами. Это значит, нам всем нужно сделать так, чтобы споры — кто лучше, а кто хуже, решались только на спортивных площадках. А после игры — оставались взаимное уважение, дружба и сотрудничество. Лишь так можно двигаться в будущее, которое будет без войн, ненависти и вражды, чтобы построить для всех нас, наших детей и внуков — достойную процветающую жизнь. По этому поводу у меня есть такое предложение: каждый матч Евролиги начинать с гимна, который споют сами болельщики. Одну минуту!
Я вышел из-за трибуны и подошёл к оркестру. И временно попросил гитару у одного музыканта.
— Как будет по-польски друзья? — Обратился я в зал.
— Пржиясел!
— А по-болгарски? — Я вновь посмотрел на представителей разных делигаций.
— Приятел! — Ответили с места.
— А по-грузински — мегобреби! — Крикнул товарищ с характерной кавказкой внешностью.
— Сябры!
— Друзи!
— Фройнде! — Сказал товарищ из ГДР и все немного притихли.
— А по-литовски будэт — драугас.
— Отлично! — Обрадовался я и сначала немного поводил по струнам, вспоминая мелодию «Queen» — «We Are The Champions». — Придумал! — Соврал я и запел:
Мы чемпионы — мой друг!
Мы чемпионы — мой брат!
Мы чемпионы — приятели, фройнде, друзи, драугас, сябры и сыбра!
Мой дру-у-уг!
— А где же мегобреби? — Обиделся представитель «Динамо» из Тбилиси, когда я закончил тянуть последнюю ноту.
— Уважаемый, — улыбнулся я. — Когда одни будут петь последнюю строчку: «Мой друг!» Все грузины буду петь: «Мегобреби!»
— Если все грузины споют последнюю строчку, то никого слышно не будет! Мамой клянусь! — Заулыбался товарищ из Тбилиси.
  
Глава 18
 
Вымотался я конечно на этой шумной церемонии основательно. Раз двадцать за праздничным фуршетом гости пропели гимн новой баскетбольной Евролиги. А горячий грузинский парень охрип так, что пришлось даже вызвать врача.
Затем я примерно час в отдельном кабинете разъяснял новые баскетбольные правила специально для всех главных тренеров восточно-европейских команд. Использование семиметровой дуги, броски из-за которой будут приносить в копилку три очка, понравилось почти всем. Лишь Гомельский очень сильно возмущался, и кричал, что это убьёт дух баскетбола. И его можно было понять, ведь теперь за счет одного уникального центрового Яниса Круминьша игру уже было не сделать. Ведь кроме толкотни под щитом, нужно было придумывать что-то ещё. Александр Яковлевич, конечно, долго кричал, что пойдёт жаловаться в Обком. Но оставшись в одиночестве против семнадцати других наставников, с неизбежной участью баскетбольного прогресса — смирился.
Выйдя из Дома Союзов, я посмотрел на часы. У меня оставалось ещё достаточно времени до премьеры творческих встреч в ДК. И я, не теряя ни минуты, поехал на улицу Александра Невского. Во-первых, захотелось пригласить в театр Лизу. Во-вторых, меня очень сильно тяготила неизвестность и недопонимание, что возникли между нами.