Звезды южного неба

Мерфи видел, что потерял все шансы на близкие отношения с ней. Он проклинал свою глупость и Джеймса за то, что тот разбил ее сердце.
— Можно я пойду с тобой к Филлис? Хочу знать, что у нее на уме, особенно если это как-то связано со мной.
Эстелле не хотелось, чтобы вопрос о его взаимоотношениях с Филлис помешал ей поговорить о Мэй.
— Думаю, не стоит…
— Если Филлис питает какие-то иллюзии, то я хочу объяснить ей все раз и навсегда, — сказал Мерфи сердито.
Эстелла видела, что он говорит очень серьезно.
— Хорошо, пойдем.
Когда они направились к магазину, черный какаду взлетел с дерева. К удивлению Эстеллы, он сел на дерево, росшее у стойла Звездочета. Эстелла была уверена: это знак, что она на верном пути.
Магазин был закрыт, поэтому Мерфи и Эстелла прошли на задний двор. Марти уже был там — готовил корм для коня.
— Доброе утро! — воскликнул он. — Что-то вы оба рано, — он видел, что вид у них был уставший.
— Доброе утро, Марти, — сказала Эстелла. — Спасибо за вашу помощь вчера вечером. Я хотела поблагодарить всех, но… так расстроилась!
— Все понятно, не переживайте. Мы скоро построим вам новое стойло и новые загоны.
Эстелла почувствовала небольшое облегчение.
— А Филлис уже встала? — спросил Мерфи.
Марти удивился, но не вопросу Мерфи, а тону его голоса. Он звучал угрожающе.
— Вообще-то да. Кажется, она не очень хорошо спала этой ночью.
— Можно нам с ней поговорить?
— Конечно, — Марти нахмурился, не понимая, почему у Мерфи и Эстеллы такой серьезный вид. — Заходите в дом.
Филлис в домашнем халате сидела за кухонным столом и пила чай. Она удивилась, увидев Мерфи и Эстеллу так рано… и вместе.
— Я налью вам чаю, — сказал Марти. Он посмотрел на свою дочь и заметил, что у той немного встревоженный вид. Как и все в городе, он думал над тем, почему загорелось стойло во дворе Эстеллы. Марти очень надеялся, что Филлис не имеет к этому никакого отношения.
— Нет, Марти, спасибо, — сказала Эстелла, глядя на Филлис. — Вообще-то это не визит вежливости.
Марти снова посмотрел на свою дочь.
— В чем дело, Эстелла? У вас такой серьезный вид.
— Перейду сразу к делу, — сказала Эстелла. — Как вы знаете, последнее время меня очень беспокоит Мэй. Она много пьет, и я знаю, что дядя Чарли не дает ей спиртное, поэтому пыталась узнать, откуда она его берет.
— А какое… какое это имеет отношение ко мне? — спросила Филлис.
Они все заметили нотку колебания в ее голосе.
Мерфи внимательно наблюдал за Марти. Ему показалось, что на лице Марти мелькнуло выражение вины, а вид был такой, будто он боялся, как бы что-то не выплыло наружу.
— Наверное, мне нужно сказать вам, что на дереве у стойла Звездочета сидит черный какаду, — сказала Эстелла, внимательно следя за реакцией Филлис. И она увидела, как в ее черных глазах мелькнула тревога.
— И что с того? К нам в город какаду прилетают постоянно.
— А на днях вы говорили, что черные какаду встречаются очень редко.
Филлис пожала плечами, не отрывая взгляда от чаинок на дне своей чашки.
— Вы же помните, что мне сказал кедайтча, так ведь? — спросила Эстелла.
Филлис подняла глаза.
— Это все глупости, и вам это известно.
— Странно, что вы так говорите, мне казалось, что у вас очень серьезное отношение к верованиям аборигенов.
— Извините меня, — вдруг воскликнул Марти. — Мне нужно покормить лошадь, — и он вышел через заднюю дверь.
Сбитый с толку его реакцией, Мерфи последовал за ним.
Эстелла не отрывала взгляда от Филлис.
— Ваш отец — хороший человек, а вы разбиваете ему сердце, — сказала она.
— Ничего подобного, и вы не имеете никакого права говорить так, — прошипела Филлис, вскакивая на ноги. — Мне нужно открывать магазин, так что, если вы меня извините… я должна одеться.
— Простите, Филлис, я никуда не уйду, пока не получу ответы на свои вопросы.
Филлис возмущенно посмотрела на Эстеллу.
— Чего вы добивались прошлым вечером? — спросила Эстелла. Ее любопытство взяло верх, но, что еще важнее, она все больше убеждалась в том, что ее отношения с Мерфи каким-то образом связаны с Филлис и Мэй.
 
— Я с удовольствием танцевала. И что с того?
— И не только танцевали, так ведь?
— О чем это вы теперь?
— Вы как-то говорили мне, что вас совсем не интересует Мерфи, а вчера вешались на него так, будто он последний мужчина в радиусе тысяч миль.
Глаза Филлис злобно сузились.
— Ничего подобного я не делала! Но, по крайней мере, я хоть не замужем и имею на это право. А вот вы даже еще не разведены, так? И беременны ребенком от другого мужчины… И все равно… прижимались к нему на танцах, как… распутная женщина.
К полному удивлению Филлис, Эстеллу, казалось, не оскорбили эти слова.
— Значит, дело именно в этом, — сказала Эстелла с явным удовлетворением. Во всяком случае, она что-то выяснила. — Вы ревнуете. Получается, притворялись моей подругой… чтобы только разузнать, привлекает меня Мерфи или нет. Так? — Эстелла ожидала, что Филлис будет отрицать и это, но оказалась неправа.
Мерфи догнал Марти у стойла.
— Что-то случилось, Марти? — спросил он.
— Не хочу верить, что моя собственная плоть и кровь способна на что-то ужасное, — сказал Марти. — Но получается, что так оно и есть…
— Значит, это Филлис давала Мэй спиртное?
— Думаю, да, но я о другом…
— Что ты хочешь сказать?
Марти, не отрываясь, смотрел на Звездочета, и в его глазах появилась боль.
Мерфи посмотрел на коня, а потом снова перевел взгляд на Марти.
— Ты же не думаешь… Марти, ты же не хочешь сказать, что Филлис… отравила тогда Звездочета?
— Он всегда любил фрукты. Однажды, когда Звездочет был еще жеребенком, Мертл дала ему несколько слив. После этого у него были колики, а его помет стал фиолетового цвета. Когда я увидел, что в день скачек его помет опять фиолетовый, то понял все, но… еще сомневался. Я спросил об этом Филлис, но она сказала, что не помнит, чтобы сливы так плохо на него действовали… И, да простит меня Бог, мне хотелось ей верить.
— Это совершенно естественно, — сказал Мерфи.
— Не так давно я видел, как она разговаривала с Мэй у дома Эстеллы, и это не было похоже на дружескую болтовню. И снова у нее было объяснение, в которое мне хотелось поверить. Прости меня, Мерфи. Знаю, ты любишь Эстеллу, поэтому надеюсь, что то, что сделала Филлис, не испортило ваших с ней отношений.
Мерфи не мог открыть ему правду.
— Не волнуйся, приятель, — сказал он, кладя руку Марти на плечо. — С ней все будет в порядке.
— Да, я ревновала! — злобно воскликнула Филлис. — Мы с Мерфи были так близки! И он уже собирался сделать мне предложение…
— Это неправда, Филлис, — перебил ее Мерфи.
Обернувшись, женщины увидели его на пороге. За его спиной стоял Марти.
— Мы с тобой были лишь друзьями, — сказал Мерфи, входя на кухню. — Я никогда не давал тебе повода думать, что у меня к тебе романтические чувства. Прости меня, если тебе больно это слышать, но это правда, и мы оба это знаем.
У Филлис был такой вид, будто ее ударили. На глазах у нее заблестели слезы.
— Если бы не появилась Эстелла… все бы было по-другому. Я знаю.
— Нет, Филлис, ничего бы не изменилось, — мягко сказал Мерфи. — Если бы я не разбился на равнине и чуть там не погиб, то до сих пор бы жил прошлым. Но после этой аварии по-новому взглянул на свою жизнь… — Мерфи подумал о письме Тома. — Теперь я изменился, но мое отношение к тебе никогда бы не изменилось. Для меня ты лишь хороший товарищ, но не больше.
— А я уверена, что ты отвечал мне взаимностью, — сказала Филлис. Она чувствовала себя загнанной в угол, и ей хотелось не уронить своего достоинства. — Ты просто не хочешь это признавать.
— Перестань, Филлис, — сказал Марти. — Ты только делаешь себе хуже…