Рубеж веков (СИ)

Следующим большим вопросом, в котором многие не могли прийти к единому мнению — куда направить основной удар. То, что сарацины не ждут нападения докладывали торговцы, прибывающие с их земель. Собравшееся по фирману (указу) румелийско-силистрийское войско традиционно отправилось в поход с началом мая, на основной западный фронт. Но могло остаться много тех, кто не вошёл в список фирмана, главным образом из сипахов и их джебелю, а также многочисленные кочевые юрюки, местные христианские сторонники сарацин — мартолы и войнуки, гарнизонные янычары, ветераны — отураки, дорожные дербентчи и просто местное исмаилитское городское ополчение, которого в городах было много. Все торговцы называли разные числа, но самые надёжные высказывались, что их будет от двадцати до тридцати тысяч человек. Такое число исмаилиты смогут собрать с получения сведений о начале войны с ромеями за две-три недели.
Учитывая, что в разноплеменном войске едва насчитывалось шестнадцать тысяч человек, задача предстояла непростая. Поэтому и важно было выбрать, куда наносить удар. Выбор был — и огромный. Североитальянцы и представители торговых кругов настаивали, что сначала надо занять контроль над Пропонтидой, нанеся удар по Румелихисару и Родосто, заняв контроль над выходом в первом случае и уничтожив многих сарацинских конкурентов во втором, а затем дальше идти вдоль восточного побережья, сжигая или захватывая прибрежные города. Вторая группа настаивала, что разделять войска нельзя, и надо единым кулаком идти к ключевому городу в регионе — бывшему Адрианополю, являющемуся крупным центром, где находилось множество припасов и мастерских для сарацинских армий.
— Ведь наша задача, господа, в первую очередь помочь истекающим кровью полкам мессиан запада, отвлечь и нанести наиболее болезненный удар! И мы должны с честью выполнить порученную нам их императорским и их королевским величествами задачу.
Третья группа выражала мысли, что надо бы подождать савойцев и тех, кто будет с ними, а уж затем, объединившись, совершать действия против султанатов.
Это были три основные точки зрения. И только после выбора кандидатуры фон Русворма командующим, его решением был принят план, постаравшийся учесть пожелания всех трёх группировок. Голоса ромейской части учитывались в последнюю очередь, так как зависящие почти во всём от латинян, находящиеся в гигантских финансовых долгах перед западным купечеством, оставшихся с прежних времён и взятых в трудные годы для выплаты дани своим «покровителям», которую платили уже с перерывами почти две сотни лет, они были вполне послушными.
Решено было две турмы, в составе пяти тысяч человек с пятнадцатью орудиями сразу направить на север, к Румелихисару, гарнизон которого в несколько сотен человек должен был быть блокирован и с моря флотом, который находился в Городе. Так как своего флота не было, то каждому капитану корабля, который находился в городе, пообещали щедрое вознаграждение в случае согласия присоединения к общей эскадре. Выдавать вознаграждение было из чего — всё имущество подданных султанатов было арестовано и должно было быть продано.
Кавалерию, обменявшись вслух о том, какое это убожество, отправили вперед, искать врага и перехватывать бегущих от наступающего войска местных жителей и то, что они уносили.
Так как Румелихисар находилась на расстоянии менее одного дневного перехода от Галаты, то осадив и взяв город, друнгарии должны были погрузиться на корабли эскадры и вернуться вдоль северного побережья назад, проследовав к Родосто, к которому уже должно было подойти всё основное войско. В самой крепости оставить одну-две турмы, для контроля ключевой крепости. Противодействия от румелийско-силистрийского флота не ожидалось. Силистрийцы никогда его в большом количестве не имели, ограничиваясь небольшим количеством галер, стерегущих разбойников в районе Несебра, Варны и дунайского устья. Румелийцы же держали свои корабли у Отранто и в Адриатике, охотясь на ускоков и ведя необъявленную войну против всех. Проще говоря — пиратствуя.
 
Вот и шли сейчас, выполняя приказ, новые войска Ромейской империи. Под красно-золотыми знаменами, с двуглавым орлом и лабарумом, собранные и обученные на деньги заклятых врагов прошлого, под командованием иноземных офицеров, на войну, в которую каждый из них вложил свою надежду.
  
Глава 8
 
Солдаты шли.
Напряжение первого дня, ожидание, что их сейчас встретит сарацинское войско не оправдалось. В первый же день вышли к маленькому полупустому городку Кючюкчек, бывшей Батонее. Местное население, представлявшее собой обычных греческих рыбаков, не знали чего ожидать, осторожно выглядывало из домов. Стен у него не было. Сарацины вообще очень негативно относились к строительству стен в поселениях, где их народ не составлял большинство.
Опасаться жителям пока было особо нечего. По крайней мере — чего взять с нищих? А сарацинское население вместе с мухтесибом, сюбаши, если они тут и были, сбежали.
По войскам передали приказ о том, что строго настрого запрещается грабить податное население. Ослушавшихся будут вешать на месте. Всё только с разрешения старших офицеров. Иноземцы и многие ромеи начали шептаться о том, что все богатства достанутся офицерам, а они только кровь проливать должны, ничего не получая взамен. Не зря кавалерия ушла вперёд, всё самое-самое себе заберут, гады.
Потом был Бучук, бывшая Афира. История была та же, что и с Батонеей. Главы и те, кто мог сбежали, оставив местное население. Названия, кстати, если кто помнил как они прежде назывались, возвращали прежние, данные до завоевания исмаилитами.
Первым более крупным городком, в несколько тысяч человек был Силиври — Евдоксиополь. Тут местное население вышло перед войском, преподнося дары и приветствуя, по их словам, возвращение долгожданных войск великого императора. Делегацию возглавляли несколько местных купцов, по виду греков, а по одеждам — сарацин. Глядя на их откормленные лица, трясущиеся в поклонах, не слишком верилось в их слова о том, как они страдали от сарацин. По крайней мере лично они.
Следуя по дороге, полтора дневных перехода и вышли к Чорлу. Ещё подходя к городу, Юх в придорожных кустах нашёл кусок мраморной плиты с староимперскими надписями и изображением человека, с сияющим кругом над головой. По уцелевшей части Лемк, который всё-таки в скриптории, до того, как его выгнали, успел кое-чего нахвататься, прочитал что речь идёт о императоре Аврелиане и о Непобедимом Солнце. Что за «Непобедимое Солнце», было непонятно. Из старых богов, в которых верили в империи, и которых порой вспоминали в своей речи люди, такого никто не помнил.
Как уже более крупный город, Чорлу, который прежде назывался Кенофруриумом, был населён в основном сарацинами и поэтому имел стены. Но эти стены были в ужасном состоянии, к тому же тонки, так в этих краях уже множество лет не шла война. Не слишком высокие, построенные лет сто назад, они с момента своей постройки, судя по виду, и не ремонтировались. Анатолийцев, когда были последние конфликты, останаливали ещё у прибрежных крепостей, стоявших в самых удобных местах: Килитбахир — Гелиболу, Румелихисар — Бучук, или Родосто — Ерекли, а потому надобности в постоянном выделении средств никто не видел. Но местные жители думали иначе, решив обороняться. Ночью подвезли орудия, тащившиеся позади войска. К утру закончили подготавливать позиции, и через пару часов после рассвета две батареи по двенадцать тяжёлых орудий дали первый залп двадцатичетырёхфунтовыми (по меркам латинян) ядрами по стенам, которые явно содрогнулись, что очень не понравилось местным жителям. Если сперва они стояли на стенах, выкрикивая что-то боевое, то потом заметались, забегали. Ещё несколько залпов, и кусок стены обвалился, открыв довольно широкий пролом. Тяжёлые орудия перенесли огонь на другой участок, а по попытавшимся заделывать пролом открыла огонь батарея более мелких двенадцатифунтовых орудий, калеча ремонтников, после ряда удачных попаданий убравшихся обратно.