Время вне времени (ЛП)
Рэн глянул вниз и понял, о чем она спрашивает. У него перехватило дыхание, когда он увидел красный кристалл, содержащий кровь Ветра-провидицы. Кровь, которой они привязывали его к Духу Гризли.
В голове раздались злобные проклятия стервы, и он наконец понял. Когда Страж освободил Рэна от Гризли, Ветру-провидице пришлось вернуться на службу к Духу Гризли. Ее освободили благодаря пленению Рэна, и ее свобода зависела от его рабства.
Неудивительно, что Ветер столь сильно ненавидела его.
Но он не мог рассказать об этом Катери и радовался, что она не понимает значение метки раба Духа Гризли.
— Ничего.
Катери знала, что Рэн врет. Просто не понимала причину лжи. Но решила довериться ему. Возможно, у него для этого есть веские основания. И все же, ему лучше к такому не привыкать. Лжецов она ненавидела больше всего на свете, но не была столь наивна, чтобы думать, будто не существует оправданной лжи. Так в детстве она всегда говорила Саншайн, что ее картины красивы, хотя думала тогда совсем иначе.
Рэн что-то скрывает.
И это что-то очень плохое. Катери, как ни старалась, не могла избавиться от этого чувства. Хуже всего, ее не покидало видение одержимого Рэна.
Как он уничтожает весь мир, а она не в силах ему помешать.
ГЛАВА 16
Ашерон Партенопеус замер, зайдя в спальню Катери. Скромный дом без излишеств, но наполненный теплотой.
Как и его дом в Новом Орлеане.
На его губах заиграла улыбка при мысли о жене и сыне.
«Как же хочется побыстрей вернуться домой и оставить всю эту мерзость.
Если она их не доконает.
Мать порадовалась бы, услышав о моих сомнениях».
Но Эшу не хотелось думать о ней в эту минуту. Сейчас ему нужно найти камень времени Катери и отдать его ей. Время поджимало, а врата становись все тоньше и прозрачней.
— Проклятье, здесь дофига камней, — пробормотал он, узрев всю коллекцию. А еще куча лежала коробками в гараже и огромной грудой на крыльце. Ашерон в жизни такого не видел.
«Женщина конкретно на них повернута».
— Давненько не виделись, Ашерон.
Он замер при звуке голоса, который не слышал веками. Обернувшись, он увидел тень очень мудрой знахарки, с которой познакомился на прошлой миссии предупреждения конца света.
— Икскиб. Как дела?
— Не так хорошо, как хотелось бы, но я рада помощи старого друга.
— Радует, что я еще тут и могу помочь.
Она рассмеялась. И Эш сразу понял, что перед ним не настоящая Икскиб. Хотя они были похожи, у этой женщины другой смех. Не тот, что радовал душу.
— Кто ты?
— Мы знакомы.
Ашерон попытался вспомнить и не смог.
— Нет, я так не думаю.
Но как только слова совались с губ, Эш понял, как заблуждался. Он знал ее…
— Тива.
Богиня разрушения. Пока ее брат-близнец контролировал время и сохранял порядок, Тива жила ради уничтожения жизней и хаоса.
Они нарекли Время — Зевом.
А Безвременье — Тивой.
Она поцокала языком.
— Всегда так проницателен. Кстати, спасибо, что привел меня сюда. Без тебя я никогда бы не нашла это место.
Она подошла к одной из коробок.
Эш потянул ее к себе.
— Я тебе этого не позволю.
Она усмехнулась.
— Ты не можешь меня остановить.
— О да, еще как могу. — Эш почувствовал, как тело начало светиться, когда он выпустил свои божественные силы. — Хочешь испытать меня?
***
Катери по-прежнему волновалась за Рэна. Их броня сменилась обычной одеждой, и он заявил, что все отлично, но ее терзали сомнения. Что-то здесь не так.
Пока Рэн дремал в кровати, она улизнула за чашечкой кофе. Катери сидела за кухонным столом с Кабесой, который вернулся передать, что о Саше позаботились и он поправится.
Катери повесила трубку и улыбнулась Кабесе.
— Саншайн сказала, что у них все хорошо и Рейн доводит ее до белого каления. Она хочет, чтобы мы поскорей закончили и вернулись домой, пока она его не прибила.
Кабеса рассмеялся.
Посерьезнев, Катери провела руками по волосам.
— До сих пор не пойму, почему это все свалилось на меня. Я понимаю, что по материнской линии Санни не индианка, но…
— Твоя бабушка была особенной, — сказал Кабеса, прерывая ее рассуждения. — Еще до летописи между нашими народами велась ожесточенная борьба. Ахау Кин — наше божество подземного мира и времени. Нам очень повезло, что мы с ним не столкнулись в Шибальбе. С другой стороны, Рэн насладился бы его кровью. Зачем рисковать? В любом случае, ты же знаешь, кто он такой? Он почти всегда изображен в центре наших календарей.
— Бог с лицом ягуара. Рэн мне об этом уже рассказа. Ахау — отец Ани-Кутани.
Кабеса кивнул.
— Когда другие племена стали преследовать народ Рэна, их ненависть и яростные атаки возмутили Ахау Кина, так что он проклял их и разделил навеки. Он намеревался изгнать человечество с этого мира в преисподнюю, чтобы никогда больше их не видеть…
От слов Кабесы в голове промелькнуло видение. Вокруг царила тьма, а небольшая деревушка пылала в огне. Ахау Кин шел в центре разрушения, убеждаясь, что никто не выжил.
Внезапно он увидел девушку, которая загородила собой соседского ребенка.
Он подошел, чтобы убить их, но девушка не сжалась от страха и не отступила.
— Вы поступили бесчестно! — бесстрашно выкрикнула она. — Вы должны быть лучше нас, а выходит, это не так? Мой отец всегда говорил, что от скверного отношения к другим лучше не станет. Но если вам от этого лучше, мне вас искренне жаль. Как ужасно владеть вселенской властью и не найти лучшего средства самоутверждения.
Ее слова ошеломили Ахау. Никчемный человечек осмелился дать ему отпор. Не оружием.
А словами.
Храбрость и мудрость столь юного и чистого существа затронули душу божества. Он восхитился ею и не смог заставить себя убить ее. Вместо этого он сделал ее своей человеческой невестой, и она подарила ему сто сыновей и тридцать дочерей. Впервые в истории Вселенной Ахау Кин был по-настоящему счастлив. Но его действия против жителей материка стали причиной космического раскола.
Дисбалансом тьмы, вызванным его ненавистью.
Зло проникло в этот мир, уничтожая все, чего касалось. Хуже всего, оно пришло за человеческой семьей Ахау.
Чтобы спасти от смерти горячо любимых детей, Ахау Кин изгнал тьму на небо, где древо жизни образует мост между этим миром и тьмой. Ахау отправил туда зло, чтобы оно не смогло навредить его семье.
Но тьма сильна и не останется в ловушке навечно. Ахау Кин понимал это, когда запечатывал врата.
— С того времени, каждый раз в день зимнего солнцестояния, когда стрелец пересекает небосвод, он открывает сердце неба, — Катери услышала голос бабушки, поведывающий ей эту легенду. — И в эту дверь вся тьма и идущее по ее стопам зло способно спуститься по священному древу, чтобы сеять хаос и прийти за детьми Ахау Кина.
Чтобы защитить детей и тех, кого они оберегали, Ахау Кин оторвал кусочек солнца с неба и поместил его в специальный камень. Во время парада звезд, когда ворота ослабнут, позволив мраку покинуть тюрьму, Икскиб — душа ягуара с прямой родословной от жены Ахау Кина — должна использовать камень, чтобы не позволить тьме вырваться на волю, и запечатать врата, тем самым перезагрузив календарь до следующего парада. Но если детей Ахау Кина не станет, человечество канет в лету…
Катери — последняя из прямых потомков. Ее матери было предначертано стать Икскиб. Тьма знала об этом, поэтому пришла за ней и убила.
Так же, как и бабушку. Вора, забравшегося к ней в дом, так и не нашли, потому что ее жизнь отнял демон.
Последняя из рода выжила лишь потому, что отца и отчима послали скрыть Катери от зла, которое жаждало ее смерти. Без них она умерла бы ребенком…
«Бред сивой кобылы!»