Время вне времени (ЛП)

— Ох… И кто тогда может сгонять за нашим парнем?
— Я могу.
Они повернулись и увидели в дверном проеме Уриана. Высокий и смертельно опасный с длинными светлыми волосами, собранными в хвост.
Эш резко вздохнул.
— Ты тоже сын бога.
— Полубога, а еще я мертвый и бездушный. Я не предан и не лоялен ни одному из пантеонов. — Уриан зыркнул на него. — Кроме твоего, конечно, но без обид, всем глубоко начхать на атлантов.
«Без обид… почему люди используют эти два слова всякий раз, зная, что заденут чувства другого, как будто это извиняет их поведение?»
Алексион расхохотался, прежде чем обратился к Ашерону:
— А я-то думал, что стараюсь изо всех сил достать тебя. — Он снова хохотнул. — Блин, Уриан, ты это делаешь с завидной легкостью.
Уриан показал ему средний палец.
Эш не обращал внимания на подтрунивания двух мужчин, которые большую часть времени вели себя как братья.
— Ты, правда, этого хочешь? — спросил он Уриана. — Если мне не изменяет память, ты сражался за уничтожение человечества, а не ради его защиты.
Уриан пожал плечами.
— Благодаря папочке я пересмотрел свое отношение. И тебе нужен кто-то, способный призвать силы основного источника, чтобы вытащить их оттуда. Существа, привыкшего входить и выходить из адской обители.
Уриан определенно был в этом асом. Его отец — лидер даймонов, ради борьбы с которыми и были созданы Темные охотники. В течение многих столетий Уриан служил правой рукой отца, пока Страйкер не убил его жену, поскольку Уриан солгал отцу ради ее защиты.
И если этот поступок покажется недостаточно хладнокровным, то стоит упомянуть, что Страйкер бросил Уриана умирать. Если бы не Эш, Уриан сейчас бы здесь не стоял.
С другой стороны, Уриан был внуком Аполлона — греческого бога солнца и эпидемий. Так что, возможно, отправить его в Шибальбу не такая уж плохая идея, так как нельзя заранее угадать, что овладеет Рэном. Если кто-то и мог обуздать зло, то только Уриан.
— Ладно. Но тебе нужен кто-то, способный разыскать их.
— Я позвоню Саше. В худшем случае, если волк с доблестью погибнет по глобальной глупости, его, как и меня, некому оплакивать.
Эш, прищурившись, посмотрел на одного из немногих людей, которому доверял и считал своей семьей.
— Ты прекрасно знаешь, что это чушь собачья.
— Я не говорю о дружбе, Ашерон. Если мы умрем, вы это как-то переживете. Это не сравнимо с потерей супруга или ребенка. Как я уже сказал, нас с Сашей некому оплакивать.
Эш вздрогнул от боли, с которой Уриан жил каждый день. Смерть одного за другим унесла его родных братьев, сестру и мать. Он лишился двух усыновлённых детей и бесчисленного количества друзей. Но самое печальное, Уриан потерял горячо любимую Фиби.
Сердце кровью обливалось за друга. Эш потер большим пальцем свое обручальное кольцо. Хотя он и раньше представлял, насколько больно Уриану из-за потери Фиби, но теперь Ашерон узрел все масштабы трагедии в новом, ужасающем свете. Одна лишь мысль о потере жены разрывала сердце на части. Поэтому Эш поражался, как Уриан может дышать и двигаться.
И он даже думать не мог о потере сына, не испытывая жажды убить всех окружающих. Впервые за одиннадцать тысячелетий Ашерон полностью понял гнев своей матери. Если бы что-то подобное случилось с его семьей, то ярость матери по сравнению с его была бы похожа на нежный летний ветерок.
Для Уриана можно считать огромным достижением и победой, что он каждый день встает с кровати, не выплескивая дерьмо на весь мир. Эш никогда не знал более сильной личности и безмерно уважал этого мужчину.
— Я хочу, чтобы ты был осторожен и взял с собой кроме Саши Кабесу. Вам нужен кто-то, знающий пантеон и способный говорить и читать на их языке.
— Я говорю и читаю по-гречески, Ашерон. Скажи, что на земле может быть хуже? — с насмешкой спросил Уриан
— Язык ольмеко и майя. Ты когда-то пробовал их изучать?
— Дай подумать… нет. Для этого никогда не было причин. Кроме того, я считал их космическими пришельцами.
Алексион фыркнул.
— В последнее время он частенько смотрит исторические передачи.
  
Уриан скривил губы.
— Приходится чем-то заниматься, чтобы заглушить твои с женой охи и вздохи. Желаю вам двоим обзавестись звукоизоляционной комнатой. Хотя мне еще предстоит понять, как двое бестелесных могут… проехали. Не желаю даже думать об этом.
— И на этой ноте я возвращаюсь в мир людей, чтобы помочь в борьбе со злом, стремящимся уничтожить человечество.
— Ты не отправишь сюда Тори и Баса? — спросил Алексион.
Эш покачал головой.
— Я отправил их к матери, когда все началось. Если мы проиграем, то мне кажется, там будет безопасней всего. По крайней мере, я знаю, как далеко мать зайдет ради их защиты.
— Это уж точно. Ладно, я пойду наблюдать за статуями и дам знать, если хоть одна из них рыпнется.
— Сделай одолжение!
Уриан кивнул Ашерону.
— А я отправляюсь на встречу с Сашей и Кабесой.
Эш не двигался, пока эти двое не исчезли исполнять свои обязанности. Он провел рукой по татуировке, где на его теле спала Сими, раздумывая стоит ли отправить и ее к Аполлими. Но он прекрасно знал причину своих колебаний. Сими никогда не бросит его одного сражаться с врагами, и этот факт больше всего тревожил Ашерона. Как бы он ни старался, но не смог забыть, что из-за него одного Сими лишена матери, ведь до удочерения Сими стала сиротой по его вине. Ее мать умерла, пытаясь не дать Аполлону выпотрошить Ашерона. Бедная шаронте потерпела неудачу, но, по крайней мере, она пыталась.
Каждый раз, глядя на Сими, его съедало сильное чувство вины. Вот поэтому он не мог отказать Сими ни в чем, кроме убийства других существ. Это единственное, что он запретил ей делать. Конечно, если в первую очередь ей не угрожали. В этом случае открывался сезон, и Сими могла залить идиотов соусом барбекю и слопать их с потрохами. Все по ее вкусу.
Закрыв глаза, Ашерон попытался увидеть будущее, что не должно было стать для него проблемой. Но поскольку оно влияло на многих людей, о которых он заботился, Эш ничего не смог увидеть.
Он чувствовал его в сердцебиении мира, раздающемся твердым гулом у него под ногами. Оно вибрировало сквозь него. Звезды становились в ряд, а врата ослабевали.
Зло придет, и оно не станет брать пленных.
Да начнется война…
 ГЛАВА 11 
 
Рэн тихо выругался. Никогда в жизни он не чувствовал себя настолько никчемным, что подводило жирную черту в сложившейся ситуации и его неспособности вытащить их из этой сферы.
— Мне так жаль, Катери.
— Эй… — Катери потянула его за руку, вынуждая остановиться, пока они продвигались через бесконечный лес. — Ты не должен извиняться за то, над чем не властен. Мы справимся. Обязательно выберемся отсюда.
— Откуда столько веры?
— Ой, да ладно, ты победил саму смерть и вернулся к жизни. Ты тоже должен верить. Уверена, что все так и есть.
От ее слов у него слегка изогнулись края губ. Рэн заглянул в самые красивые глаза, опалившие его сердце до основания, глубоко поражаясь способностью Катери найти позитив и повод для смеха даже в самой скверной ситуации.
«Отойди от нее. Сейчас же!»
На этот раз он не прислушался к доводам рассудка. Откинув все сомнения, Рэн поцеловал ее. От аромата кожи и вкуса рта Катери тело вмиг воспламенилось. Всё вокруг шло наперекосяк. В буквальном смысле. Его основные сверхспособности не работали. По пятам их преследовали демоны. Первый Страж до сих пор не объявился. Чу пленен…
А Катери стала подобно тихой гавани среди бушующего шторма. И это напрочь лишено логики. Тут в самую пору заняться самобичеванием за неспособность разобраться в ситуации, но, глядя ей в глаза, он не видел и следа презрения или неуважения. Одна лишь дружба. Доброта. Поддержка.
Хуже всего огонь ответной страсти.