Отшельник (СИ)
— Нет, у меня все еще осталось очень много вопросов, — признался я.
Крестоносец медленно кивнул.
— Понимаю. Тебя не было здесь слишком давно, а твой спутник, судя по всему, не отличается ни осведомленностью, ни достаточным уровнем интеллекта, чтобы удовлетворить твои информационные потребности, — проговорил он.
Егор аж жевать перестал.
Тяжелым взглядом он смерил Крестоносца, потом посмотрел на невозмутимого меня и что-то беззвучно проворчал себе под нос.
А наш новый знакомый между тем продолжал:
— Но я тоже долго ждал. Я плутал во тьме в поисках пути. Пытался нащупать аналогии и вскрыть с их помощью взаимосвязи, — кивнул он на свой отложенный листок со схемами. — И вот Священная Гамма подарила мне встречу с тобой. А ты… даже посмотреть не хочешь, — с укором проговорил он.
Я тяжело вздохнул.
— Ну… Давай я еще раз попытаюсь вникнуть в твою идею.
Егор чуть не подавился, пытаясь подавить прошибающий на слезу гомерический хохот.
Очень, блин, смешно.
За гостеприимство и ужин надо платить, между прочим.
Крестоносец обрадованно схватился за свой листок.
— До сих пор считалось, что человек, покидая рифт, выносит с собой некую новую данность.
— Так и есть.
— Но он выносит оттуда на самом деле полную руку! Ты играешь в карты?
— Не особо. Но в общих чертах представление имею.
— Так вот представь, что каждый поход в рифт — это новая рука. Ты видишь только верхнюю карту, но на самом деле их несколько. И когда к ним прибавляется новая партия, они могут усилить те самые скрытые карты настолько, что они станут так же видимыми. Сумбурно говорю?
Я почесал затылок.
— Сейчас попытаюсь перевести сказанное тобой на свой язык. Кроме очевидных мутаций человек приобретает еще и пачку скрытых, которые в дальнейшем могут складываться в определенную комбинацию, порождающую какую-то видимую аугментацию.
— Или наоборот, подавляющую ее! Чтобы развиться правильно, важно изначально выбрать себе направление и следовать ему, иначе приобретенный ранее багаж может помешать тебе или даже убить тебя.
— Ну, допустим. И как же понять закономерность?
— С помощью языка символов. Разделение способностей по стихиям и по уровням! Диаметрально противоположные подавляют друг друга, однонаправленные — усиливают, смежные — сосуществуют.
Я со вздохом окинул взглядом всех его Цезарей в стрелочках.
— Видишь ли… Я все равно не понимаю, что за связи здесь у тебя указаны, — честно ответил я. — Но одно могу сказать точно: я еще не встречал более одаренного проходчика, чем ты. Связано ли это с твоими наработками, банальным везением или чем-то еще… Извини, если разочаровал, — сказал я как можно мягче. — Я — всего лишь проходчик. Путешественник по рифтам, такой же, как ты. Не ученый, не пророк и не мудрец. Просто изрядно задержавшийся в последней командировке. И не обладаю никаким особым пониманием истины или чем-то в этом роде. В мое время и теорий-то таких не было, как эта твоя парадигма.
— Но ты был в священной Гамме Триптиха!..
— А я и не отказываюсь. Да, был.
— Скажи, что ты там видел?
Я усмехнулся.
— Да много чего… Папоротники, ящеров всяких видов и мастей, насекомых размером с подводную лодку… — Тут я притормозил, решив на всякий случай не говорить о своей главной находке в Гамме. Тем более, она не имела никакого отношения к божественному познанию смыслов. А когда поднял глаза на своего внимательного слушателя, увидел, что и Егор уставился на меня с таким лицом, будто правда ожидал услышать какую-то мудреную истину. — Кошмары видел. В рифтах это частая история, сам знаешь. И больше, к сожалению, ничего. Я не встретил там никаких сверхъестественных существ, не нашел книги жизни или чего-то еще в этом роде. Так что… Не знаю, как насчет всего остального, но насчет этого рифта ты, к сожалению, действительно ошибся.
Тяжело дыша, Крестоносец положил бумагу на тумбочку. Несколько раз с громким шуршанием поутюжил примятый листок огрубевшими ладонями. А потом обернулся и тихо, полушепотом проговорил:
— Тогда скажи мне, что ты вынес из этого неособенного мира папоротников. Каким даром наделил тебя рифт?
Егор оживился.
— А вот это хороший вопрос, — задумчиво произнес он. — И, кстати, все остальные рифты тоже вниманием не обделяй? Заэпически интересно.
Я усмехнулся.
— По ощущениям, никакой приличной аугментации я оттуда не вынес. Хотя, признаться, рассчитывал кое-что получить. В общем, с этим я пока не разобрался. Может, это была способность перешагнуть сто пятьдесят лет?
Тут лицо Крестоносца посветлело.
— Значит, твой навык еще не проснулся в тебе… Как интересно… Скрытая карта. Скрытая карта может нести перевернутое значение. Луна будет преобладать над Солнцем…
Продолжая бормотать что-то неразборчивое себе под нос, он поднялся, забрал наши плошки и понес их на стол.
А Егор, повернувшись ко мне, приглушенно проговорил:
— Я не понял, это что, реальная правда? Про сто пятьдесят лет?
Я пожал плечами.
— И что, если так?
— Пруфы, мать твою, в студию. Только не для высокого интеллекта твоего нового друга, — зыркнул он в сторону Крестоносца, который, продолжая бубнить что-то себе под нос, натирал посуду песком. — А для моего, приземленного.
— Пруфы все остались в рюкзаке, — проговорил я, нахмурившись. — Причем стоят они немалых денег. И если мы постараемся навестить Медведя как можно скорей — вместе с твоими парнями, разумеется — то есть серьезный шанс успеть вернуть кое-что из этих ценностей. Сорок процентов от выручки, если что — твои.
Егор негромко рассмеялся, сверкнув зубами.
— Прям все сорок?
— Прям все сорок.
— А не боишься, что схерали ты мне нужен при таком раскладе?
— Не боюсь, — улыбнулся я. — Ты же не дурак. Что брать, не знаешь, кому предложить — тем более.
— А ты прям знаешь?
— Да, теперь знаю. В общих чертах.
— И они с тобой прям будут готовы говорить?
— А почему нет? Я же не стрелял своему начальнику в лицо.
Егор широко улыбнулся.
— Ну да, ты кого-то другого завалил. Это прям вообще другое дело.
— Я кого-то завалил? Да ты что. Ничего подобного. Я же порядочный человек, проходчик.
— Шестьдесят на сорок. Сорок — тебе.
— Пятьдесят на пятьдесят, и это последнее условие. Без меня тебе с Медведем не справиться.
— Тебе без нас — тоже, — хмыкнул Егор.
— За это я и готов тебе заплатить. Или придется искать другую компанию.
Бородач вздохнул.
— Ладно. Только у нас боеприпасов почти нет. Не удалось разжиться, где планировали.
Я присвистнул.
— Нет боеприпасов, говоришь? Это плохо…
— Боеприпасы — есть, — сказал вдруг Крестоносец, повернувшись к нам.
А мы-то думали, что нас не слушают!
— У тебя есть патроны? — переспросил я, одновременно на всякий случай напоминая, что в нашем мире называют «боеприпасами».
— У меня много чего есть, — ответил Крестоносец. — Встаньте. Переглянувшись, мы с Егором поднялись со своих мест.
Крестоносец присел и отодвинул в сторону шкуры.
И в полу мы увидели еще один люк!
Наш рыцарь победоносно улыбнулся и открыл дверцу.
Снизу пахнуло чем-то удушающим.
И когда мы заглянули вниз с лампой в руках, то реально онемели от увиденного.
Под жилой комнатой у Крестоносца находилась еще одна большая комната.
Слева и справа в ней располагались стеллажи с коробками и железными ящиками. На старых тряпках ровными рядами лежали гранаты, пистолеты, пара разобранных автоматов и даже здоровенный пулеметище с толстенным кожухом вокруг ствола и здоровым блином сверху!
Крестоносец спустился по железной лестнице вниз, шурша по металлу огрубевшими босыми ногами и с довольным видом экскурсовода принялся описывать свои богатства:
— Три ПП-2050, один с модернизированным прицелом. Все в полном боекомплекте. Гранаты противопехотные осколочные. Шашки дымовые. Есть точная копия ручного пулемета Льюиса — как работает, не знаю, не проверял. Вот пистолеты. Один коллекционный ТТ, два пистолета Репина. Коробки с патронами — много разных, тут нужно разбираться.