Белый Шиповник и Черные Ягуары (СИ)

В автобусе Инса снова задремала, но в этот раз романтические видения её не посещали. Ей снилась ночная пустыня — огромные песчаные пространства и бескрайнее небо над ними с бесчисленным множеством звезд. Так что поводов для смущения после пробуждения у нее не оказалось, ну, разве что то, что, проснувшись, она обнаружила себя тесно прижатой к Ренцу, который заснул так крепко, что не проснулся, когда автобус остановился, и его пришлось будить.
Времени до поезда у них опять было больше часа, так что друзья наведались пообедать в уже знакомый «Полевой колокольчик», где снова накупили пирожков, поскольку вчерашних в итоге даже не попробовали.
В общем, до рассказа Инсы об общении с духами пустыни дело дошло, только когда они уже сели в поезд. Места у них снова были боковые, поэтому для того, чтобы хоть как-то уместиться за одним столиком, девушкам пришлось сесть к парням на коленки. Это было не слишком удобно, да еще и пришлось на всякий случай ставить защиту от прослушивания, на которую без артефактов был способен только Ренц, да и то ненадолго, так что беседа не затянулась.
Инса на всякий случай не стала рассказывать друзьям о том, что, по мнению духов пустыни, Гернисио Рентальо сам её найдет, когда придет время. Во-первых, она не хотела их волновать, особенно опасаясь реакции Ренца, а во-вторых, духи ведь говорили только о ней, значит, вполне возможно, что отыскать этого человека сможет кто-то из друзей. Так что её рассказ свелся к описанию похода в пустыню и к тому, что духи подтвердили, что Гер остался жив, хотя и пострадал от вызванной темным магом бури, но подсказать, как его найти, не смогли.
— Получается, — начал рассуждать Терд, — что раз магическая буря искорежила ауpы многих пострадавших, значит, результаты опознания погибших по ауре были не больно-то и достоверными.
— Получается, так, — согласился Ρенц. — И я не понимаю, почему дядя Нул ничего мне не сказал. Ведь он не мог всего этого не знать.
— Может, он просто не хотел, чтобы мы дальше лезли в это дело, но и прямо запрещать тоже не хотел? — предположила Кита.
— Или эта информация засекречена, и он не имел права ей делиться, — высказалась Инса.
— Ну, насколько я знаю своего дядю, обе причины вполне вероятны, — усмехнулся Ренц. — Но пока я не вижу, что еще можно сделать кроме того, чтобы всё-таки попросить у него сведения о том, кто участвовал тогда в усмирении бури.
— И что это даст? — не поняла Инса.
— Как что? — удивился Терд, в отличие от нее, ухвативший идею Ренца, — из-за искаженных аур пострадавших Гер смог выдать себя за кого-то другого, погибшего тогда, а значит, тот, другой, числится среди живых. И если кто-то из тех, кто тогда принимал участие в усмирении бури, сейчас работает в ЦМУ, значит, он и есть Гернисио Рентальо.
— Логично, — согласилась Инса. — Вот только под каким предлогом мы будем снова заглядывать в списки?
— А нам это и не понадобится, — успокоил её Ренц, — я ведь скопировал их ңа кристалл на всякий случай. Забыл сказать, как-то к слову не пришлось.
— Да? — удивилась Инса. — А я и не заметила.
— Неудивительно. Ты смотрела списки первой, а я — последним.
— Ну, значит, на этом и порешим, — подытожил Терд, — Ренц попробует получить списки тех, кто тогда усмирял бурю. Если получится, сравним их со списками сотрудников, если нет — будем думать дальше.
— Да, — согласилась Инса. — Других идей пока всё равно нет.
  
ГЛАВА 27
 
В понедельник утром у входа в столовую обнаружилось огромное объявление, гласившее, что перед обедом в этой самой столовой будет общее собрание факультета, явка на которое обязательна.
— Интересно, это в связи с чем? — озадачилась Инса.
— Не имею ни малейшего понятия, — ответила Кита.
— Думаю, это по поводу праздника на Йоль, — предположил Терд. — В прошлом и позапрошлом годах тоже всех собирали, чтобы распределить задания.
— Задания? — недоверчиво переспросила Инса. — А разве участие в подготовке праздника не добровольное?
 
— Формально — да, а фактически — нет, — усмехнулся Терд. — Так что отказаться, конечно, можно, но как показал опыт предыдущих лет, преподаватели тебе это обязательно припомнят, так что о своем отказе ты еще сто раз пожалеешь.
— Ну вот, не было печали, — расстроилась Инса, которая терпеть не могла участвовать в массовых мероприятиях.
— Не кисни, подруга, — подбодрил её Терд, — прорвемся. Главное, выбрать что-нибудь такое, что можно делать всем вместе, чтобы не очень тоскливо было.
— Конечно, прорвемся, ведь вместе мы — сила, — улыбнулась Инса, а Кита согласно кивнула.
Дальше учебный день пошел своим чередом. На бытовых заклинаниях они продолжали изучать различные способы чистки предметов быта, на неорганической алхимии — алхимические способы очистки металлов, а вот по восстановительной магии начали новую тему — восстановление изделий из ткани.
— Это потрясающе интересно! — с нездоровым, как показалось Инсе, энтузиазмом, вещала ана Кантарья. — При восстановлении ткани необходимо учитывать не только материал, из которого она сделана, но и переплетение нитей. К смешанным тканям нужен особый подход, отличающийся в зависимости от того, сделана ли ткань просто из двух разных нитей, каждая из которых имеет однородный состав, или сами нити являются смешанными. До конца этого семестра мы будем изучать восстановление изделий из натуральных тканей, потом перейдем к искусственным и синтетическим, и только потом — к смешанным.
— А чем искусственные ткани отличаются от синтетических? — не смогла сдержать любопытства Кита.
— Отличный вопрос, студентка Нантуаль! — восхитилась такой любознательностью преподавательница. — Нити для искусственных тканей изготавливаются алхимическим способом из натурального сырья растительного или животного происхождения, а синтетические — из сырья, полученного из неорганических материалов. Именно поэтому восстановление изделий из них заметно отличается, ведь искусственные ткани ближе по своим свойствам к натуральным, а вот синтетические отличаются от натуральных довольно сильно. Но начнем мы с самого простого — с изделий из льна полотняного переплетения.
И ана Кантарья приступила к подробным объяснениям.
Информации, полученной на восстановительной магии, оказалось столько, что о предстоящем собрании друзья совершенно забыли и были несказанно удивлены, обнаружив, придя в столовую, что никто почему-то не ест.
Выступал, разумеется, ан Марра. Сказав пару дежурных фраз о том, какое ответственное и почетное занятие — участвовать в подготовке Йольского праздника, он сообщил, что у уважаемых студентов есть ровно неделя, чтобы определиться, как именно они готовы это сделать, и записаться на участие через старост своих групп. Все, кто не уложится в этот срок, будут распределены деканатом в зависимости от того, на каких участках подготовки не будет хватать людей.
— Я уверен, что все вы с удовольствием поучаствуете в деле, очень важном для престижа нашего университета, — завершил свою речь декан, и обведя присутствующих многозначительным взглядом, покинул столовую.
— Куда будем записываться? — безо всякого воодушевления поинтересовалась Инса.
— Я предлагаю поучаствовать в украшении стадиона, — высказался Терд. — В предыдущие годы я так и делал и не пожалел.
— И в чем плюс такого выбора? — заинтересовалась Инса.
— Всё очень просто — по моим наблюдениям это займет меньше всего времени и сил, — пояснил друг. — Как именно украшать и чем, будет решать инициативная группа, которая обязательно образуется из тех, кому это действительно интересно. От нас же потребуется поучаствовать в собственно самом украшении, что займет часа три, в разборе украшений, хранящихся на университетском складе, на что потребуется в общей сложности часов пять — шесть, ну и ещё два — три собрания посетить, на которых всё это будет обсуждаться. Никаких репетиций и прочего, простые и понятные действия. И никто не заставит что-то придумывать, если сам не захочешь. Ну, что думаете?