Потапыч

Вика покрепче прижала к себе Потапыча и забилась в угол между изголовьем кровати и стеной.
Соня посмотрела на меня в полной уверенности, что я сейчас со всем разберусь. Блин, а.
— Ну! — сверкая глазами, поторопила нас врачиха.
— С новенькой знакомимся, — ляпнул я первое, что пришло в голову.
— С новенькой? Ну-ну. А ну, марш отсюда!
Дважды повторять не пришлось, нас с Соней как ветром сдуло. Мы только успели на самом пороге показать Вике сжатый кулак, типа держись, мы с тобой. Реакцию самой новенькой мы уже не видели.
  
2
 
Хали-Гали сидел с крайне задумчивым видом и смотрел в окно, подперев подбородок ладонью.
Снаружи текла нормальная жизнь. Люди спешили по своим делам, бегали по магазинам и дожидались автобуса. Они наверняка не засыпали каждую ночь в страхе, что сегодня твари из стен вырвутся оттуда, и не просыпались от собственного крика. Уверен, что вечерами они бестрепетно смотрели в окно, не ожидая увидеть там какую‐нибудь зловещую надпись.
Раньше мы жили в нормальной жизни и смотрели всякие ужасы только по телику или на компе. А теперь мы оказались по другую сторону экрана.
— Что мы знаем? — рассуждала Соня, вдруг ни с того ни с сего взявшая на себя роль мыслителя. — Что та зелёная тварь откусила сестре новенькой нос.
— Нос, губы и вроде ещё грудь, — поправил я.
Соня посмотрела на меня таким взглядом, будто я сморозил какую‐то глупость. Но я ведь сказал по факту. Этих девчонок не поймёшь.
— Короче, после таких травм она не могла оказаться нигде больше, кроме как в реанимации, — заключила Соня.
— Или в хирургии, — предположил Миха.
— Или в травматологии, — не отставала Кира.
— Или в морге, — мрачно обронил Глюкер.
— Вот все эти места нам и придётся посетить, — брякнул я. — Ну, разве что кроме морга. Он вроде как в ЦГБ  [4], говорят.
Все уставились на меня.
Я всё время разговора сидел полулёжа на свободной койке в нашей палате. Но стоило всем обратить на меня внимание, как тут же стало не по себе. Я как‐то неосознанно подобрался, подтянул живот и сел ровнее.
— А что? Вы правы, сестра Вики может оказаться в любом из этих отделений. И если уж её саму определили к нам, то, в общем‐то, и сестру, поди, должны были сюда же. Все эти отделения тут есть. Ну, кроме морга разве что. Ну, так и надо их проверить. Эй, ХалиГали, а ты что думаешь?
Наш заводила по-прежнему сидел, уткнувшись взглядом в окно, и ни на что не реагировал. Мишка толкнул его плечом, чтобы привлечь внимание. Тот встрепенулся и часто-часто заморгал, как будто успел задремать.
— А? Что? — наш планировщик завертел головой из стороны в сторону.
— Я говорю, что ты об этом думаешь?
Хали-Гали нахмурился.
— Я н-е могу п-понять логики этих с-сущ-еств, — сказал он совсем не то, о чём я спрашивал. — Мы знаем об их п-присутствии уже ч-четыре дня, т-три из к-к-о-торых ак-т-тивность тварей шла по н-нарастающей. А сегодня вдруг с-спала. Вы дум-али, — он посмотрел на нас, пацанов, — что ночь вышла с-спокойнее из-за ма-магических символов, к-ка-каторые Дима рисовал всю ночь, но д-девчонки т‐тоже спали с-се-егодня более-менее с-покойно. И, насколько я знаю, т-твари из стен вообще вели себя оче-чень лениво. П-ачему? Что с-егодня ночью с-случилось та-кого, ч-его не было в п-предыдущие?
— Может, дело в полнолунии? — предположил я. — Точно! — Идея так меня вдохновила, что я соскочил с кровати и заходил кругами от выхода к столу и обратно. — Позавчера, когда мы уходили из седьмой палаты, я случайно посмотрел на отражение Молоденькой в окне. Прямо в районе её лба оказалась луна. Блин, это смотрелось очень крипово, ребят. Но, в общем‐то, я не об этом. Я про луну. Она была почти уже полная, но не совсем.
Посмотрев на своих товарищей, я не увидел в их глазах понимания и решил, что надо пояснить ещё:
— То есть пока луна увеличивалась, активность тварей из стен росла вместе с ней. Вчера было полнолуние, то есть прям пик их деятельности. А сегодня луна пошла на убыль, и потому твари присмирели.
  
— Сегодня луна тоже была полной, — хмыкнул Глюкер, которому все эти разговоры не нравились, но меня было не так‐то просто сбить со своего.
— Это нам так кажется, — настаивал я. — В действительности астрономическое полнолуние длится одни сутки. Всё. Как мобила появится, можешь специально загуглить, если не веришь.
Хали-Гали тем временем кивнул и проговорил:
— Х-орошо. Зву-учит л-л-огично.
— Так что насчёт сестры новенькой? — напомнил я. — Мы будем её искать?
Поскольку Хали-Гали пропустил весь мозговой штурм, пришлось вкратце пересказать ему наш разговор. Пацан согласился со мной, что в идеале надо проверить все перечисленные отделения, причём сделать это надо быстро, то есть одновременно. А для этого придётся разделиться.
— Нет! — тут же завопил Глюкер. — Нет, нет, боже мой, нет! Вы что, сами не понимаете, что несёте? У вас крыша поехала? Шифер треснул, я спрашиваю?
Мы все в полнейшей оторопи смотрели, как беснуется толстый. А тот то за голову хватался, то размахивал руками у нас перед лицами, а то и стучал себе кулаком по лбу, будто надеясь, что ему кто‐то откроет.
— Хали-Гали, я не верю своим ушам! Нет, ты же умный пацан, я отказываюсь верить, что ты только что предложил нам совершить классическую ошибку всех главных придурков в ужастиках! Вы что, блин, фильмы не смотрите? Стоит нам разделиться, и до свидания! Вас чем‐то обкололи или что? Мы же вот буквально вчера никуда по одному не ходили.
— Ты п-рав, — примирительно улыбнулся ХалиГали. — Не к-кипятись. Д-для з-защиты б-будем ходить п-па двое. П-предлагаю раз-д-елиться прямо с… — парень, наверное, хотел сказать «прямо сейчас», но видимо устал столько болтать языком или разволновался; как бы то ни было, но проклятая «с» ему так и не покорилась, поэтому Хали-Гали закончил более коротким: — Тут.
И посмотрел на меня, а потом на Соню. Мои уши тут же запылали, как рождественский камин в «Один дома».
— Не, — услышал я свой голос. — С Соней я уже ходил, нужно менять напарников, чтобы никому не было обидно! — выпалил я, хотя на самом деле ни с кем другим, кроме Сони, никуда идти не хотел. — Софа, ты как?
Та скорчила кислую рожицу и заявила, что вообще не собирается куда‐то ходить и кого‐то искать. Тем более для этой стрёмной девахи.
Я опешил. Сказать, что это было унизительно, — просто ничего не сказать.
— Пф, — фыркнула сидевшая на противоположной кровати Кира. — Ну, и сиди тут, как клуша, дожидайся, пока тебя крысюки заточат. А у меня хоть защитник будет! — девчонка улыбнулась мне и захлопала ресницами. — В какое отделение пойдём, Дима?
— В травматологию, — промямлил я, будучи не в силах поверить, что мне бросили спасательный круг в виде компании. Да ещё и Кира.
— Ок, — кивнул Хали-Гали. — М-Миша п-пайдёт с С… — он глубоко вдохнул и выпалил на одном дыхании: — Соней. Я т-т-так п-понимаю…
Наш Шерлок выразительно посмотрел на Глюкера. Тот развёл руками и подтвердил опасения:
— Да, я останусь охранять Софу.
— Я так и д-думал, — кивнул Хали-Гали. — Б-боюсь, ш-што я вам т‐тоже не п-па-мошник. Луч-ше п-пабуду тут и п-падумаю, как нам б-быть д… дальше.
Больше обсуждать как будто бы было нечего, и Миха с Соней первыми вышли из палаты. Я проводил их взглядом и сдвинулся с места только тогда, когда Кира потянула меня за руку. Уже в дверях я остановился и посмотрел на Хали-Гали.
— Про полицейского ничего не слышно? Мы же его не убили?
Хали-Гали молчал.
— Я постараюсь узнать, Дим, — сказала Софа. — Обещаю.
— Спасибо, — кивнул я и вышел вслед за Кирой.
Итак, нам предстояло проверить три больничных отделения: реанимацию, хирургию и травматологию. Кроме этих и нашего — педиатрического — отделения в больнице была ещё интенсивная терапия, кардиология и онкология. Иронично, но детское онкологическое отделение находилось на восьмом, то есть последнем жилом этаже больницы. Выше было только рентгеновское отделение, но там никто не лежал. Почему самых тяжелобольных разместили выше всех — всегда оставалось для меня загадкой.