Трон великих Предков (СИ)
Их приготовления не вызвали серьёзных подозрений, так что над оврагом было тихо, если не считать цоканья копыт по каменистой дороге. До приметной ели оставалось всего ничего, когда Ноори Тайко свистнул громко, аж в ухе зазвенело, и остановил коня, заставив того развернуться поперёк дороги.
Шоуки споро вытряхнул ноги из стремян, открыл клапан седельной сумки, выхватывая из неё ворох ножей и тонких спиц, бросил новую порцию духовной силы в ноги и оттолкнувшись от крупа недовольно всхрапнувшего Пятнышка вспрыгнул вверх и влево. Охрана отряда его опередила, приземлившись на краю оврага, и он бросился вдогонку за вырвавшейся вперёд пятёркой. Противники вскакивали из своих укрытий, поднимая луки, кто-то, с той стороны, орал приказы. Шоуки отправил стайку спиц в тех лучников, у которых заметил амулеты, сбивая щиты один за другим. Большая часть успела сделать по выстрелу, но кариты легко смели стрелы в сторону, прежде чем врубиться в нестройный ряд явно паникующих северян.
Сбоку полыхнуло ярко-рыжим, огонь хлынул в овраг, но тут же вспучился и был отброшен вперёд и вверх мощной волной духовной силы.
Спицы и ножи метались в воздухе, обозначали щиты и впивались в тела. Луки были отброшены, участники неудавшейся засады схватились за клинки, но четырёхкратный перевес на этой стороне оврага уже ничего не решал.
Они, должно быть, собирались ударить в спину.
Иначе — какой смысл нападать на каритов столь малым числом?
***
Ничего удивительного в том, что Шоуки первым заметил неладное. Амарими встрепенулся, поняв что тот направляется к голове отряда. Наблюдал. Чуть прищурился прочитав указания, что раздавались знаками, и как только дана была отмашка, резко натянул поводья, поворачивая коня боком и выхватывая клинок. Якобы — защищал драгоценный сундучок, что был навьючен на идущего в поводу коня. На деле — перегородил дорогу жеребцу Алана, прикрыв его собой и вызвав возмущённый взгляд и тихое шипение.
Шотиши и Тарики прикрыли с боков, командир Тайко остался впереди, выхватив своё оружие — все три укороченных, но широких клинка, которые подвесил в воздухе, оставляя руки свободными.
Одновременно с этим две пятёрки каритов ловко ушли вверх, взяв каждая по стороне оврага. Шоуки почесал следом, умудрившись повторить высокий прыжок прямо из седла.
Серебряный, однако.
Непонятные типы из неудавшейся засады спохватились слишком поздно, кто-то заголосил, отдавая приказы, с неба как ниоткуда рухнуло целое море огня, и бесславно отступило под натиском духовной силы командира. На принца только жаром повеяло, да кони заволновались. А ещё затрещал знакомо, заставив чуть дрожать воздух над головой щит. Амарими обернулся, глянув на чем-то даже удивлённого Алана, но спрашивать не стал, завертел головой, высматривая потенциальные опасности. Где-то наверху кричали, слышался звон клинков, но заклинаниями больше не кидались, да и вообще возня быстро стихала и частью удалялась. Кони волновались, перетаптывались, сбившись в кучу, но покладисто дожидались хозяев, не пытаясь разбегаться. Некоторые, похоже, были недовольны тем, что их оставили в этом недоущелье, без возможности присоединиться к драке — ржали, воинственно вскидывая головы и били копытами.
Но всё кончилось довольно быстро, только далеко впереди что-то громыхнуло напоследок.
Не прошло и минуты, как на краю справа показалась пара каритов, волокущих языка — потрёпанного мужика в стёганой броне и вида довольно бандитского. Впрочем, Амарими половина северян с их пышными бородами казались бандитами.
Слева показалась вся группа. Двое были ранены, по виду несерьёзно, за Шоуки зависли кинжалы и ворох вязальных спиц, которые уже не казались такими глупым приобретением, когда их покрывала кровь.
— Маги ушли, — доложился один из воинов справа. — Избавились от побежавших подчинённых, мы успели прикрыть одного.
— Мы оставили пару раненых. Но говорить они смогут недолго, — заметил карит слева, и покосился на Шоуки, вернувшего ему невозмутимый взгляд.
С них и начали. Амарими не отпустили на допрос, оставив “караулить” ценный сундук, и сопеть в компании собственных телохранителей, да под присмотром ещё пятерых. Алан тоже порывался следом, но его останавливали почти отвесные стены оврага, карабкаться по которым на потеху присутствующим ему не хотелось, должно быть. Но хоть лошадей развернули, пока ждали. Вернуться к перекрёстку и пойти другим маршрутом решили с ходу.
Допрос тех нападавших, что остались наверху, много времени не занял. А после глава отряда со спутниками вернулся, и занялся тем побледневшим типом, которого сволокли вниз, и поставили на колени посреди дороги. Ему пару раз врезали, чтобы он заткнулся, и мужик всё зыркал на помалкивающих каритов, и в особенность на невозмутимо протиравшего спицы от крови Шоуки.
Раскололся мужик быстро, с ходу отвечая на вопросы и перестав юлить при первой же угрозе. И его слова принцу не понравились. Шестёрка, полунаёмник-полубандит, знал он, конечно, немного, но главное, что вынес из его бедного на информацию рассказа Амарими, так это то, что их основной целью был “самый молодой тщедушный узкоглазый из этого отряда”.
Сколько им пообещали, где их наняли и как не назвавшиеся маги с аристократическими замашками убеждали их что хорошего залпа в спины отряда хватит, чтобы вывести из строя большую часть воинов, его не интересовало. Амарими неверяще перекатывал на языке эти два слова — “самый молодой”…
Описание, однозначно указывало на него самого. Другого толкования в принципе быть не могло.
Поймал напряжённый взгляд Алана. Похоже, им нужно было поговорить… Но возможности не представлялось долго. Очень долго.
Бандита, знавшего так мало и так много одновременно, зарубили, оставив валяться посреди дороги, и подгоняя коней, вернулись по своим следам к перекрёстку, который прошли несколько часов назад, и скакали по другому пути почти до самой темноты, то и дело бросая назад, на дорогу печати, заравнивающие следы. Срабатывали они через раз — проклятие вокруг хоть и было слабо, но ни разу не исчезало, а из-за него напитанные духовной силой знаки дестабилизировались и рассасывались без должного эффекта.
Заночевали в лесу, пройдя по руслу мелкой и широкой речки с каменистым дном и едва найдя место, чтобы выбраться на высокий противоположный берег. Уже в сгущающихся сумерках нашли наконец место с совсем слабым проклятием, и старшие кариты принялись обустраивать лагерь, ставя защитные барьеры. Кто-то кашеварил, кто-то обхаживал коней, чистя их и проверяя копыта. Алан сам бочком отодвинулся в сторонку, и Амарими насел на него, сощурившись недовольно:
— Ты что-то знаешь?!
— Знаю, — согласился он, поглядывая по сторонам. Не хотел, чтобы их услышали посторонние. — Помнишь тех типов, что мы взяли по пути к парку? Они шли по твою душу. Взять столицу нахрапом не удалось, и, пожалуй, единственное, что могло бы дестабилизировать ситуацию достаточно, чтобы им помочь хоть в чём-то, это твоя смерть. Нас, должно быть, срисовали, когда мы перебирались через остатки моста, тот южанин указал район поисков, и они развесили сигналку в нескольких местах нашего предполагаемого маршрута.
— И мне не сказали?!
— Не хотели тебя зря тревожить, — будущий Император улыбнулся неловко и немного виновато.
— И морем ты меня отпускать не захотел тоже поэтому? — сощурился Амарими.
— Среди заговорщиков есть несколько хладоморских родов, так что определённая опасность была… Да и погода в этот месяц обычно выдаёт всякие сюрпризы… — неохотно согласился Алан.
— А мне сказать?!
— Мне казалось, шанс, что среди нас окажется филин мизерный. К чему было тебя зря тревожить?
— Филин? — не понял молодой принц.
— Я расскажу тебе эту сказку позже, пообещал Алан, заметив возвращение старших каритов, закончивших с барьером.
***
Шоуки украдкой сцедил зевоту в кулак, и попытался взбодриться, прогоняя по телу потоки духовной энергии. Получалось у него это уже весьма неплохо, прогресс был значительный… По крайней мере, ему так казалось. Выспрашивать о скорости развития на этой ступени у присутствующих каритов было как-то неловко, такие разговоры полагалось вести с учителем.