Тайфун

— Командуете лодкой вы. Если хотите выслушать мое мнение, я бы сказал, что если вы поведете «Портленд» через «проход», чайки обгадят дерьмом всю нашу палубу. Мы находимся в двадцати милях от четырех из пяти крупнейших русских баз подводного флота. Вы готовы рискнуть «Портлендом», надеясь на то, что русские нас не ждут?
«Рисковать придется в любом случае, — подумал Стэдмен. — «Портлендом», своей карьерой, жизнью четырнадцати офицеров и ста шести матросов и старшин. Банк полон, ставки велики как никогда».
— Полагаю, для мирного времени риск слишком велик.
— Подводные лодки постоянно находятся в состоянии войны. Единственный мирный поход лодка совершает, отправляясь на свалку. До тех пор каждая субмарина, каждый корабль, каждый самолет является для нас врагом. Считайте, что русские думают о нас так же, и вы не слишком ошибетесь.
— До «прохода» осталось триста ярдов.
У Стэдмена возникло ощущение, что вся его жизнь сфокусировалась в одну точку. Все решится здесь и сейчас.
— Двести ярдов, — доложил штурман.
Ванн пристально смотрел на Стэдмена, словно пытаясь разглядеть что-то в глазах старшего помощника.
— Итак?
— Рулевой, — сказал Стэдмен, — переложить руль влево на десять градусов.
Ванн озвучил вопрос, который был на умах у всех:
— Какова глубина?
— Сто восемьдесят футов. Мы идем прямо на щель.
Ванн быстро заговорщически подмигнул Стэдмену.
«Портленд» уходил дальше в глубину. На экране гидролокатора щель расширилась. Стэдмен внимательно изучил ее. Обрывистые края. Дно усыпано камнями.
— Следите за продольным углом лодки относительно курса, — напомнил Ванн.
Только сейчас Стэдмен обратил внимание на то, что стрелка отклонилась вправо.
— Руль вправо на пять градусов, — сказал он. Стрелка продолжала отклоняться. — Право руля!
— Продольный угол! — повторил Ванн. — Боком мы не войдем.
— Дистанция восемьдесят ярдов, — доложил Уэлли. — Течение попутное.
Попутное течение несло лодку прямо на банку. Вдруг до Стэдмена дошло: «В попутной струе воды эффективность вертикального руля снижается!»
Необходимо обеспечить обтекание вертикального руля достаточным потоком воды, и как можно скорее.
— На мостике! Полный вперед! Шевелитесь!
— Боже милосердный, — ахнул Мазила.
Стэдмен протянул руку к тумблеру аварийной тревоги, расположенному над панелью управления балластными цистернами, но Ванн схватил его за запястье.
— Старший помощник, продолжаем игру.
Большой грациозный гребной винт «Портленда» завращался быстрее. Вертикальный руль ухватился за воду. Изображение на экране гидролокатора начало смещаться.
— Так держать, — сказал Стэдмен, хотя все и без этого уже были сосредоточены до предела. — Идем вперед.
«Портленд» вошел в щель, имея запас восемьдесят футов до дна, сорок до одной стенки и девятнадцать до другой.
  
Глава 4 
 
ВЕШАЯ КОЛОКОЛЬЧИК КОШКЕ НА ШЕЮ
 
Субмарина выскочила из подводного тоннеля в более глубоководную внутреннюю часть Кольского залива. Экран гидролокатора показал, что последние осколки Мурманской банки уступают место ровному песчаному дну.
— Стоп машина! — приказал Стэдмен. Только сейчас он поймал себя на том, что все. это время с силой стискивал стальную скобу над головой, и у него онемели пальцы. — Глубиномер?
— Двести девяносто футов.
— Вахтенный, увеличить глубину погружения до двухсот пятидесяти футов.
Лейтенант Чоупер в оцепенении таращился на экран над постом рулевого управления.
— Эй, лейтенант, очнитесь!
— Так точно, сэр. Увеличить глубину погружения до двухсот пятидесяти футов. — Боцман Браун, усмехнувшись, отрегулировал балласт, поддерживая необходимую плавучесть. Его пальцы замелькали на панели управления балластными цистернами, на мгновение останавливаясь то тут, то там, прикасаясь, поворачивая. Опытный подводник предвидел, как скажутся тысячи фунтов воды, принятых в балластные цистерны сейчас, на семитысячетонной махине подводной лодки через несколько секунд.
 
— Отличная работа, — похвалил Стэдмен всех, кто находился в центральном посту. — Всем спасибо.
Ванн фыркнул.
— Незачем рассылать любовные послания.
— Так точно, сэр, — ответил Стэдмен, хотя внутренне он был несогласен.
Что в этом может быть плохого?
— Вам уже приходилось проходить через эту щель?
— Дважды, — просто ответил Ванн. — Теперь вам понятно, почему русские так и не удосужились поставить здесь гидрофоны наблюдения. Кому может прийти в голову лезть через такую узкую дыру? — Он позволил себе едва заметно улыбнуться. — А вы действительно собирались включить сигнал аварийной тревоги?
— Я был уверен, что мы налетим на подводную скалу.
— Центральный пост, докладывает акустик. Эта «ядерная дубинка» определенно направляется в нашу сторону. — Шрамм упускал из виду приближающиеся русские корабли, но при этом он внимательно вслушивался в шумы, пытаясь обнаружить малейшие признаки присутствия поблизости бесшумной атакующей субмарины. — Я слышу ее очень отчетливо. Определяю ее как цель номер один. Она по-прежнему идет в надводном положении.
— Разве это «Дельта»? — спросил Стэдмен.
— Нет, это не «Дельта», старпом. По шумам похоже на «Оскар», но в таком случае акустик напутал с числом гребных винтов. Возможно, все дело в том, что в заливе высокая концентрация пресной воды из рек, и это как-то влияет на распространение акустических сигналов.
«Оскары» были новейшими российскими подводными лодками, вооруженными крылатыми ракетами. К этому классу относился злополучный «Курск».
— Выведите ее на громкоговоритель, — распорядился Ванн.
Из громкоговорителей, установленных над постом рулевого управления, послышалось низкое зловещее ворчание, сопровождаемое гулом водопада. В нем громко и отчетливо выделялся равномерный рокот сдвоенных гребных винтов. Не плеск маленьких лопастей, врезающихся в воду с большой скоростью, а глубокий, мощный, тяжелый рев.
— Неужели русские купили «Куин Мери»?
Лицо Ванна, казалось, было вылеплено из воска.
— Старпом, принимаю командование на себя.
Стэдмен отошел от поста рулевого управления.
— Командование принял капитан.
— Всем постам приготовиться к всплытию на перископную глубину, — объявил Ванн. — Рулевой пост, дайте скорость четыре узла. Переложить руль влево на десять градусов. Акустик?
— Ищу. — Шрамм внимательно вслушивался, пока подводная лодка осторожно описывала широкий круг. — Центральный пост, докладывает акустик. Поблизости никаких контактов нет.
— Очень хорошо, — сказал Ванн. — Вахтенный офицер, поднимитесь на глубину шестьдесят футов.
«Портленд» медленно и грациозно заскользил к поверхности.
— Центральный пост, докладывает акустик. Пеленг на цель номер один ноль тринадцать. Если она выходит из внутренней бухты, расстояние до нее около тысячи шестисот ярдов. Определяю корабли сопровождения как цели номер два и номер три. Вне всякого сомнения, это «Гриши».
Быстроходные хорошо вооруженные противолодочные корабли.
— Глубина шестьдесят футов, капитан.
— Поднять поисковую антенну, — приказал Ванн. — Проверим, ждут ли нас.
Над поверхностью моря поднялась тонкая антенна, разглядеть которую было практически невозможно. Она была необходима для того, чтобы разнюхать, нет ли поблизости русских радаров.
В это утро радиоэфир был заполнен самыми разнообразными сигналами. Из приемника донеслась какофония тихих попискиваний и щелчков. Радист, сидевший у экрана локатора, присвистнул.
— Активность высокая. Две береговые радиолокационные станции, три корабельных радара. Из них две тарелки. Возможно, это «Гриши».
Ванн поднялся на мостик к перископам.
— Поднять поисковый перископ.
Как только оптическая головка поискового перископа показалась над поверхностью моря, вместе с ней поднялась и антенна радионаблюдения. Через мгновение в компьютеры Розы Скавалло, подключенные к сканерам, хлынули потоки радиосигналов. Радиотелефоны. Связь между кораблями. Сигналы портативных раций. И, хотя это было нарушением правил, более слабый шепот цифровых телефонов сотовой связи. Все сигналы отделялись от шума и записывались для дальнейшего анализа.