Старуха 5 (СИ)

Потому что о том, что такое «мелкий городишко», как Чикаго американцы еще в середине прошлого века подняли больше чем на два метра, он знал теперь не только в пересказе Старухи, а из «документальных источников, включая многие десятки сделанных в те времена газетных рисунков этого процесса и даже нескольких фотографий, а из всего 'массива документов» на него больше всего впечатления произвела смета на подъем огромной каменной гостиницы «Тремонт Хаус». По ней выходило, что ремонт почти любого здания для ликвидации последствий наводнения обошелся бы заметно дороже, чем собственно его подъем — а во что обходились такие ремонты даже после небольших наводнений в Ленинграде, Андрей Александрович знал отлично. И он с удовольствием бы поднял весь город — но пока у него просто не хватало нужного оборудования. Тех же домкратов гидравлических (городские инженеры о винтовых даже слышать не хотели) — но этот вопрос можно было довольно быстро решить своими силами. Но сначала нужно было саму технологию освоить — и люди к освоению ее уже приступили. А вот когда и люди научатся, и оборудования будет в достатке…
Девятого февраля в Москве состоялась очередное совещание «по вопросам обороны», на которое был приглашен и Андрей Александрович. И перед началом совещания к нему подошел Валентин Ильич, задавший простой вопрос:
— Я тут слышал, что вы занялись постройкой зданий на песке. И мне интересно, насколько старинная русская поговорка…
— Врет поговорка, строители говорят, что как раз на песке осадка зданий будет минимальной. Ну, если песок плотный — а мы его очень тщательно сначала укатываем и уплотняем. Вдобавок, по совету Веры Андреевны, мы в этот песок сразу добавляем процентов десять шлаков перемолотых, металлургических и угольных, с электростанций, золу опять же — а она говорила, что такая смесь очень быстро превратится практически в монолит — там процесс какой-то химический произойдет. Не совсем, конечно, монолит, а получится что-то вроде песчаника, и выходит, что через несколько лет весь этот район будет стоять на сплошной каменной плите. Ну а поверх мы, конечно, простой земли с песком на метр досыпаем, то есть растения разные, трава там, деревья, будут неплохо расти.
— Ну если Вера так говорит…
— Что?
— Она во всем, что химии касается, вроде не ошибается. А насчет затрат на то, чтобы старые районы поднять… нет у нас сейчас возможностей на это средства выделять.
— Это-то я понимаю прекрасно, наши строители пока так, тренируются не спеша. А вас-то это почему так заинтересовало?
— Вера сейчас с предложением вышла… странным. Нам в любом случае нужно будет несколько новых заводов выстроить, и она их хочет разместить в Рыбинском водохранилище, как раз на насыпных островах. Зачем так — это у нее спрашивать надо, а я пока у тех, кто что-то о таком знать может, заранее мнения выспрашиваю о принципиальной возможности. Стройки-то ведь мне планировать придется…
— Вы уж слишком заранее этим занялись, вот годик-другой простоят эти новые кварталы — тогда и информация будет… более точная. Ладно, вроде уже начинается, пойдемте…
Никаких важных вопросов на совещании не обсуждалось, руководство страны просто решило «собрать информацию о текущем положении дел» — и товарищ Жданов лишь отчитался о том, что получилось уже сделать за прошедший месяц и что в ближайшее время сделать еще предстоит. У представителей армии было множество вопросов по производству бронетехники — но тут вообще ничего нового Андрей Александрович сказать не смог. Ну да, производство монструозных КВ-2 было полностью прекращено, а выпуск КВ-3 (то есть КВ-2 с новой башней и пушкой калибром восемьдесят восемь миллиметров) шло с большими проблемами — главным образом потому, что наладить отливку новых башен на заводе пока не смогли, а «внешние поставки» шли «строго по плану», то есть покрывали всего лишь четверть общей производственной программы.
Жданов, откровенно говоря, думал, что по этому поводу он минимум выговор получит — но почему-то тот же товарищ Ворошилов лишь кивнул, принимая сообщение Андрея Александровича к сведению, и больше этот вопрос не поднимался. А вот совершенно мелкий вопрос — о производстве маленьких моторчиков, предназначенных для установки на «пионерские» авиамодели, почему-то вызвал большой интерес у товарища Сталина и за то, что крошечный (причем артельный) заводик, эти моторчики производящий, от обещанных объемов выпуска сильно отставал, товарищ Жданов получил «по полной программе».
 
А сидящая в уголке Вера Андреевна, все совещание молча слушавшая выступающих, в процессе «получения втыка» лишь ехидно улыбалась — и у руководителя Ленобласти создалось впечатление, что этой молодой женщине точно есть, что к полученному втыку добавить. А когда совещание закончилось, Андрей Александрович понял, что в этом он не ошибался…
  
Глава 11
 
Большую часть февраля Вера «руководила», причем строго «дистанционно», запуском новой установки на Воскресенском химкомбинате, где в начале марта началось производство суперфосфата. А еще в середине января там же началось производство диаммофоса (для чего предварительно там же запустили аммиачное производство), так что в сельском хозяйстве резко получшело с фосфатными удобрениями. Один раз Вера даже на комбинат съездила (не по необходимости, а скорее из «ностальгических» соображений) и с огромным удивлением обнаружила, что в середине пятидесятых оборудование было даже хуже, чем в начале сороковых. То есть оборудование-то стояло то же самое, однако износ и неквалифицированный ремонт за пятнадцать лет превратили комбинат в филиал ада на земле, а сейчас все же комбинат выглядел достаточно пристойно. Но нахлынувшие воспоминания сыграли и резко положительную роль: Вера в мельчайших деталях вспомнила, что предлагали «тогда» два молодых инженера — и в «Химавтоматике» у инженеров внезапно возникло новое задание, причем очень подробно расписанное.
Но требующее все же очень приличного финансирования. Настолько приличного, что уже в конце февраля вопрос поднялся до уровня Иосифа Виссарионовича, и на специально собранном совещании он задал совершенно естественный вопрос:
— Сейчас в стране со свободными финансами дело обстоит более чем напряженно, и мне хотелось бы точно знать, насколько проект модернизации Воскресенского химкомбината оправдан с экономической точки зрения.
— Я не химик, — ответил ему Станислав Густавович, — поэтому выскажу мнение только относительно экономики: комбинату потребуется вливание почти тридцати миллионов рублей только в текущем году, но уже одиннадцать миллионов в год мы сэкономим только на заработной плате рабочим, причем экономить начнем, если планы «Химавтоматики» будут выполнены в срок, уже начиная с осени. Насчет прироста производства удобрений тут вопрос более сложный, ведь объемы производства ограничены добычей сырья в тамошнем карьере, а если возить сырье из Апатитов, то это стоимость удобрений увеличит весьма заметно… то есть гораздо дешевле на месте, в Апатитах, еще один комбинат выстроить. Тем более что там заодно и нефелин будет производиться… только я не знаю, что это такое и насколько он стране нужен.
— То есть комбинат окупится за три года…
— Думаю, что за два, потому что можно будет спокойно отменить всю программу жилстроительства в Воскресенске. Просто можно будет спокойно обойтись без трех тысяч новых квартир, запланированных на два следующих года.
— Этот вопрос сейчас не рассматривается… но я учту это замечание, мы его отдельно обдумаем. Последний вопрос: у нас есть уверенность, что все нужное оборудование мы успеем изготовить и запустить до осени?
— Уверенности нет, — довольно сердитым голосом сообщила Вера, — потому что всякое может случиться. Но если мы работу не начнем, то никогда и не узнаем, успеем мы все сделать или нет.
— Веский аргумент, — усмехнулся Сталин, — практически неоспоримый. Тогда, Вера Андреевна, вопрос к вам: если Совнарком сразу, я имею в виду буквально на этой неделе, финансирование утвердить не успеет, вы можете без него к работе приступить? Я имею в виду НТК.