Маленькие Песцовые радости (СИ)
Звучало соблазнительно: второй уровень магии Пространства давал возможность завести пространственный карман куда больших размеров, чем у меня сейчас. Так что я продолжил вдохновленно прыгать, хотя и понимал, что Песец сильно преувеличивал и что трачу на такое перемещение непозволительно много магии.
Резервы у меня закончились как раз перед хранилищем, охраняемым нарядом аж из трех магов. Я немного отошел в сторону и уселся в медитацию, потому что подходить почти с нулевым уровнем энергии к магам с непонятно какими умениями было бы не самым разумным поступком.
Проблема была еще и в том, что стояли они почти у самой двери, а мне нужно было оказаться к ней вплотную, чтобы реликвия соприкасалась с дверью. Или… со стеной хранилища?
Я аккуратно запустил сканирование. Дверь была не по центру помещения за ней, но в обе стороны расстояния хватало, чтобы отдалиться от охраны. Так что припереть меня к стене, как было бы в случае, обнаружь меня маги между собой и дверью, не получилось бы. Выбрав оптимальное место, я тихо туда подошел и все также под невидимостью вытащил реликвию из пространственного кармана. Маги даже ухом не дернули в мою сторону. Стояли, болтали, кто куда пойдет после дежурства, а на то, что у них под носом готовится диверсия, внимания не обращали.
Ждать пришлось долго. Причем Песец, как бы между прочим, заметил, что была бы у меня Жизнь второго уровня, я бы точно знал, дошло ли мое послание до Живетьевой, потому что Метки на этом уровне становятся информативней. Наконец метка Живетьевой начала целенаправленно приближаться. Дождавшись, когда она окажется совсем рядом, реликвию в пространственный карман я убрал. Опять потянулись минуты ожидания. Долгие: Живетьева во дворец прошла, но застыла на одном месте. Я был уверен, что она потребует проверки, поэтому уходить не торопился.
Я оказался прав: когда уже подумывал, не покинуть ли мне дворец, метка Живетьевой наконец начала перемещаться в мою сторону.
Пришла она не одна, а с императором, который выглядел в точности как на собственном парадном портрете: тот же снисходительно-понимающий взгляд и та же горделивая осанка.
— Сейчас, Арина Ивановна, сама убедишься, что ничего, принадлежащего твоему Роду, у меня в сокровищнице нет, — сказал он, открывая двери ключом и сложным пассом.
Внутрь вошли трое: Живетьева, император и я. Потому что я никак не мог не использовать возможность глянуть, что же тут находится.
Живетьеву не заинтересовали ни драгоценности, ни артефакты, лежащие навалом на полках, в шкатулках и сундуках. Все, что привлекло ее внимание, — это экранирующие контейнеры.
— Я гляну, Костенька? — заворковала она, наклонясь к ближайшему. — Или у тебя от меня секреты есть?
— Да какие секреты, Арина Ивановна? Все реликвии, которые тут есть, — это императорская и княжеские тех родов, кто отказались от земель в мою пользу.
Насколько я понимаю, отобранные у липовых наследников на случай, если найдутся настоящие наследники и потребуют проверить тех, кто отдал княжества императору. Нет реликвии — нет проверки. Хотя, конечно, было бы надежнее ее уничтожать, но там что-то завязано на безопасности даже не отдельного княжества — всей страны.
Живетьева «Костеньке» на слово не поверила, просмотрела все контейнеры, особенно долго задержавшись над императорской реликвией. Наверное, прикидывая заодно, что нужно сделать, чтобы та поменяла хозяина. Во всяком случае, вид у Живетьевой был такой, как будто она уже примерила чужую реликвию и сроднилась с ней. Уверен: старушка бы влегкую согласилась заменить этой утерянную. Понял это и император.
— Любуешься? — с насмешкой спросил он. — Ты давай свою ищи, пока я не решил, что с тебя хватит.
Живетьева разозленно захлопнула крышку и перешла к другому контейнеру. Проверила она все, потом осмотрела и сундуки размера, подходящего для того, чтобы в них можно было запихать тот отвратный шар.
— Ничего не понимаю, — сказала она в конце осмотра. — Костя, я абсолютно уверена, что моя вещь была здесь. Могу чем угодно поклясться.
— А я могу чем угодно поклясться, что ее тут не было, — возразил император. — Но не буду. Лишние клятвы — лишняя нагрузка. А повод незначительный, согласись?
— Незначительный? То, что меня обворовали, ты считаешь незначительным поводом? — возмутилась она и злобно прищурилась. — Костя, я все больше подозреваю, что ты меня обманываешь и ведешь свою игру, забыв о том, что мы союзники.
— Арина Ивановна, ты здесь все осмотрела? — раздраженно процедил он. — Нашла? Нет. Потому что твоих вещей тут никогда не было. Все. Экскурсия закончена. Пойдем.
Он направился к выходу, Живетьева нехотя засеменила за ним, притворяясь донельзя дряхлой и безобидной. Зыркала она при этом во все стороны, но не заметила, как контейнер с императорской реликвией переместился в мой пространственный карман, а сам я ускорился, чтобы выйти до того, как император с гостьей покинут хранилище.
После того как двери были заперты и запечатаны, император с Живетьевой пошел к выходу. Идти прямо за ними было очень удобно: не нужно было проходить сквозь решетки, которые поднимались по мере продвижения.
Посещение сокровищницы привело Живетьеву в раздражение, которое она не скрывала, все также выказывая подозрения императору и намеками, и намекающими взглядами. Наконец тот не выдержал:
— Арина Ивановна, дорогая, может, у тебя просто галлюцинации? Знаешь, бывает такое. Особенно в случае нагрузок, не соответствующих возрасту. И род, и целительская гильдия — многовато на тебя одну. Ты уж, пожалуйста, не переутруждайся, вернешься домой, попроси, чтобы осмотрел независимый целитель. А то, знаешь, как это бывает: сапожник без сапог, а целитель — без целительского осмотра.
Он оставил вскипевшую от злости Живетьеву посреди коридора, а сам зашел в помещение, куда ей хода не было без специального разрешения. Живетьева раздувала ноздри, наверняка в мечтах представляя, какие блоки поставит на императора при первой же возможности, но долго стоять в коридоре не стала, неспешно заковыляла на выход, опять притворяясь несчастной немощной старушкой.
В конце концов ее и до выхода проводили, и машину подогнали. Не императорскую, разумеется, поскольку приехала она на своей, большой представительной и черной, как душа этой псевдоцелительницы. К сожалению, в салоне мне места найтись не могло, пришлось распластаться на крыше, прикрепившись к ней липучкой и нанеся на себя несколько щитов.
Так ехать было куда неудобней, чем в кузове, особенно когда машина разгонялась и я боялся не удержаться и слететь. Тем не менее до живетьевского дома я добрался благополучно, а там и внутрь вошел вместе с хозяйкой, сразу направившейся к себе в комнату, а вот я прошел в кабинет, запоры на котором не претерпели ни малейших изменений с прошлого раза. Не появилась дополнительная защита, не наставили ловушек — ничему, похоже, недавние неприятности Живетьевых не научили.
Как я и думал, мебель в кабинете появилась новая, как и новый сейф, на котором пока защитных заклинаний не было, только пара замков, которые я вскрыл за считаные минуты, после чего поместил туда императорскую реликвию и приоткрыл крышку контейнера так, чтобы казалось, что она осталась открытой случайно. После чего сейф аккуратно закрыл, потом закрыл кабинет и направился на выход.
Вопреки моим опасениям, защита на телепортацию не среагировала, и я спокойно выбрался за пределы живетьевского поместья. Добежал до дороги и дождался подходящего грузовичка.
Машины с мигалками и орущими сиренами встретились, аккурат когда грузовичок въезжал в город. Быстро император заметил, что фонящая реликвия находится не там, где положено…
Глава 4
Себя я конкретно переоценил, потому что до номера добирался исключительно на волевых, силы закончились. Только и успел ответить встревоженному Олегу, сразу полезшему с вопросами, почему так долго и не случилось ли чего: «Все нормально. Расскажу завтра», упал на кровать и, если бы не Песец, даже не использовал бы модуль перед тем, как отключиться. Вырубило меня сразу. Даже удивительно, если учесть, насколько нервным выдался вечер.