Аферист (СИ)

— Тьфу ты, я-то думал ты серьёзно, а тебе лишь бы издеваться.
— Я совершенно серьёзен, Борис. И ты подумай над моим предложением. Мне без помощников как без рук, а ближайшие дела требуют молодых и энергичных исполнителей.
— Опять гастроном грабить?
— Во-первых, не опять, а снова. Во-вторых, не грабить, а экспроприировать награбленное. Ну и в-третьих, помимо гастронома намечен ряд сугубо гуманитарных миссий, имеющих целью своей восстановление справедливости без каких бы то ни было корыстных устремлений. И первая цель — Малиновский. Кристинка идеальный исполнитель, ей даже прикидываться почти не придётся. Она уже учится в том же вузе. Ну просто лучше не придумаешь.
— А зачем тебе, чтобы она там училась?
— О, Боря, тут такая замечательная схема вырисовывается. После осуществления моего плана Антон Игоревич получит такого леща от судьбы, что нескоро оправится. Ну так как, ты в деле?
— Мы вернём машину Розе?
— Машину или её эквивалент в рублях, как получится. И попутно бездну унижения и страданий Малиновского. Как тебе такой курс валют?
— Хорошо, я в деле.
— Молодец, возьми с полки пирожок. Но это всё завтра, а пока спать.
Борькин бубнёж сквозь сон я услышал чудом, не иначе. Возглас «Мы с тобой будем тайными агентами, представляешь⁈» подбросил меня в постели и заставил примчаться в Борькину комнату.
— Ты что творишь, студент! — выдернул я трубку из его руки, зажимая её ладонью. — Крис, извини, сейчас перезвоню, — сообщил я и нажал на рычаг отбоя.
— Сэв, ты, ты чего⁈ — подскочил Борис. — Я же…
— Ты же? Ты мне всю операцию на корню загубить хочешь⁈ Ты кем себя возомнил? Бондом? Штирлицем? Придурок! Кто так с девушками разговаривает⁈
— Но ты же сам сказал.
— Это я тебе сказал, честно и без экивоков, потому что ты мужик и в курсе моих дел. Я тебе доверяю.
— Ей я тоже доверяю.
— Ну и дурак. Она избалованная папина дочь, у неё в мозгах одно «хочу» и «дайте». Там корона до небес, за облака цепляется. Чтобы с неё получить хоть какую-то пользу, надо тонко лавировать между самомнением и желанием всем доказать, какая она крутая. А тут ты со своим предложением руки, сердца и прочего ливера.
— Я не понимаю.
Не понимает он. И дальше пусть не понимает, что его Крис не на него запала, а на меня. И чтобы она своё отношение изменила, надо бэтмэном стать.
— Извини, Боря, но тебе рано пока вести переговоры с людьми. Лучше наблюдай за мной и мотай на ус. Так сразу конечно не научишься, это с опытом приходит, но кое-каким мелочам тебя научим.
Я набрал Криськин номер. К телефону, как назло, подошёл папа.
Караулит, не иначе. Засёк, наверное, её интересный разговор с Борькой.
— Юрий Михайлович, добрый вечер, — не растерялся я. — Извините за поздний звонок. Беспокоюсь, как там наши дела?
— Помаленьку, товарищ майор. Передал документы человеку из отдела образования. Опытный специалист, надёжный, неболтливый. По окончании проверки напишет заключение.
— Благодарю за оперативность. Я тоже без дела не сидел. Послезавтра привезу свои поздравительные открытки.
— Поздновато конечно. А завтра никак? Не хотелось бы задерживать наших девочек.
— Боюсь, что никак. Зато могу завтра точно сказать, кому мои открытки нужно нести, а кому нет. Часть я почтой отошлю.
— Хорошо, завтра ждём ваш список. Товарищ майор, тут Кристина. Она утверждает, что вы должны были ей позвонить. Это так?
— Передайте ей трубку на два слова. Крис, слушай меня. Что там Боря наговорил, не знаю, но завтра жду для серьёзного разговора без лишних ушей. Кулинарию на Ленина знаешь? Я там буду в тринадцать ноль-ноль. Если заинтересована — приходи, нет — забудь о Бориных словах и этом разговоре.
Крис конечно пришла. Прибежала. Сейчас и посмотрим, на что способна влюблённая девица сопливых лет.
— Привет, — чуть запыхавшись, поздоровалась она.
Вся такая в джинсах и в какой-то вырвиглазной рубашке с вот таким вырезом. Это она зря конечно, хвастать там особо нечем. Причёска и боевой макияж соответствовали образу сильной и независимой женщины. Ты кому пыль-то в глаза пустить хочешь, девонька?
 
— Присаживайся, — пригласил я её. — Значит так, люди мы взрослые, говорить будем по-взрослому. Мне с вами нянькаться особо некогда. За отца тебе благодарен, но на этом всё.
— Как — всё, — чуть не выронила она тёмные очки, которые крутила в руках, демонстрируя окружающим свою крутость.
— Да так — всё.
— Подожди. А Борька сказал…
— Не Борька, а Борис. Мой помощник заслуживает уважения.
— Но он сказал, ты меня тоже берёшь!
— Я передумал.
— Почему? Если Борь…я подошёл, чем я хуже? Да у меня мозгов всяко побольше.
— Ну давай подумаем. Он парень. В деле показал себя хорошо. Отличается ответственностью, смелостью, хладнокровностью, обдуманностью решений.
Я безбожно завирал и завышал Борькины достоинства, тем самым обозначая планку требований.
— И самое главное, он стоит доверия. А теперь назови хоть одну причину, почему я должен взять тебя.
Крис аж задохнулась от возмущения и несогласия с подобной точкой зрения. Нечасто значит, тычут тебя мордой в грязь. Как же, принцесса советского розлива, суперзвезда среди серой толпы обывателей. Почти Софи Лорен, только страшненькая, но она об этом не догадывается. А правду считает возмутительно лживой напраслиной. Ну и что? Пошлёшь или как?
— Я… я докажу, что тоже достойна. Испытай меня, дай какое-нибудь задание. Вот увидишь, я не подведу.
Задумчиво-оценивающий прищур даже изображать не пришлось. Я на минутку усомнился, а мне точно нужна эта ходячая проблема?
— Ну хорошо. Будет тебе задание. Но сперва инструктаж. И его соблюдение — это основа основ всего. Ни одна живая душа не должна знать о твоей миссии. Никто, даже Борис. Он работает по своей линии, ты по своей. Если возникнет необходимость объединить ваши усилия, я выдам каждому недостающую информацию. Что бывает за разглашение, надо оглашать? Вижу, надо.
Я вдохновенно перечислил статьи и пункты закона о соблюдении государственной тайны. Российской Федерации правда, но ей и этого достаточно. Надо найти свод советских законов.
— Так вот, это ответственность по закону. Но иногда вред от разглашения совершенно секретных сведений перевешивает букву закона. И тогда человек просто исчезает.
— Как это? — заёрзала Крис.
Она начала елозить ещё на слове «разглашение». Знаю, страшно. Бояться — это полезно. Особенно, когда дело касается моей шкуры.
— Очень просто. Вот был человек — и нет его. И никто никогда не узнает, что с ним стало.
Я ещё хотел рассказать, какие способы избавления от трупов существуют на свете, включая известь и другие химически активные вещества, но взглянув ей в лицо, подумал, что на первый раз достаточно. Готова.
— Ну как, не передумала?
— Нет. Я готова, — упрямо выдвинув подбородок, сообщила она.
Ну, я как-то так и думал. Приятно, что не ошибся.
— Хорошо. Тогда вот тебе задание, по итогам выполнения которого станет ясно, на что ты годишься. Во-первых, никто не должен заметить, что в твоей жизни что-то изменилось. Живёшь, как жила, учишься, гуляешь с друзьями и всё прочее. И при этом собираешь любые сведения о Малиновском Антоне Игоревиче. С кем общается, спит, насколько ценят его коллеги, с кем дружит. Любые мелочи, любые слухи и сплетни. Как только появляется новая информация, несёшь её мне. Если удастся войти в круг его общения, будет просто замечательно. Всё понятно? Вопросы есть?
— Есть один.
— Ну давай.
— А кто это?
— Приехали. Это ваш преподаватель, с кафедры истории КПСС.
— Наш — из нархоза?
— Именно. Ваш, из института народного хозяйства.
— Ясно.
— Это все вопросы? И даже не спросишь, как действовать, с чего начать?
— Разберусь, — вызывающе ответила эта гордячка.
Отлично, всё-таки, не прогадал. Ну что, держись, Антон Игоревич, твоя весёлая жизнь началась.