Великая перезагрузка. Война за мировое господство
Аналогичным образом мы не найдем понятия равноправия и в биологии. Есть органы, способности, характеристики. Птицы летают не потому, что имеют на это право, а потому что у них есть крылья и они могут летать. И неверно будет сказать, что эти органы, возможности и характеристики «неотъемлемы». Многие из них постоянно мутируют и могут со временем исчезнуть вовсе. Страус – птица, утратившая способность летать. Поэтому «неотъемлемые права» следует переименовать в «изменчивые характеристики»120.
Кажется, будет не слишком большой натяжкой сказать, что в этом абзаце Харари опасно приближается к утверждению, что человечество не имеет сущностной природы.
Затем Харари переходит к нападкам на идеи свободы и счастья (он не может подобрать научного способа измерения счастья, на основе чего приходит к выводу, что счастья просто не существует), чтобы в конце концов предложить нам собственную Декларацию независимости, которая будет работать в его реальности:
Вот что получится, если строку из американской Декларации независимости пересказать в биологических терминах:
Мы считаем самоочевидными истины, гласящие, что все люди эволюционировали по-разному, что они рождены с различными изменчивыми характеристиками, среди которых можно отметить жизнь и стремление к удовольствиям121.
Вот так, одним абзацем Харари описывает всю суть плана глобалистов. Возможно, природа и естественный отбор создали людей, а вовсе не Бог, однако теперь инженеры, ученые и менеджеры нового мирового порядка займутся пересозданием человека по угодному им образу и подобию. И в этом замечательном новом мире нет места вашей «свободе». Харари утверждает, что любой общественный порядок отражает вовсе не реальность или общепринятый способ управления сообществом, а является лишь «воображаемым порядком».
По мнению глобалистов, у человека нет никакого естественного состояния и сущностной природы.
Конечно, необходима элита, которая будет понимать реальный порядок вещей, но для того, чтобы общество функционировало, необходимо большое количество дураков («искренних верующих»), которые будут верить всей той чуши, что изливают на них вожди. Харари объясняет это следующим образом:
Часто один священник стоит сотни солдат – что намного дешевле и эффективнее. Более того, как бы ни были полезны штыки, всегда нужны руки, которые будут их держать. Зачем же солдатам, тюремщикам, судьям и полицейским поддерживать воображаемый порядок, в который они не верят? Среди разных человеческих занятий насилие организовать сложнее всего. Если общественный порядок поддерживается военной силой, то возникает вопрос, а что поддерживает порядок военный? Армию невозможно создать исключительно принуждением. По крайней мере часть солдат и командиров должна во что-то верить – в Бога, родину, мужество или хотя бы деньги122.
Не отдавая себе в этом отчета, Харари говорит, что сущностная природа у человека все-таки есть. В естественном состоянии человек не желает применять насилие к другим. Нужна структура – армия – или приверженность определенным принципам, чтобы человек согласился участвовать в организованном насилии.
* * *Итак, если любой общественный порядок «воображаем», то как же заставить людей принять ваш новый и лучший порядок?
Нужно все время «организовывать» людей и постоянно их «обучать». Чтобы стать глобальным диктатором, повелевающим всей планетой, придется потрудиться. Нужно будет работать с рассвета до глубокой ночи. В школе диктаторов этому не учат, но Харари поясняет:
Кроме того, людей нужно постоянно обучать. С момента рождения необходимо постоянно напоминать им принципы воображаемого порядка, которыми проникнуто все и вся. Эти принципы должны пронизывать детские сказки, драматические произведения, картины, песни, правила этикета, политическую пропаганду, архитектуру, кулинарные рецепты и моду. Например, сейчас люди верят в равенство, поэтому дети состоятельных людей часто носят обычные джинсы, которые раньше были одеждой исключительно рабочего класса123.
Как вам? Нравится, как Харари исподволь готовит вас к отказу от равенства? Ко всему прочему он открыто предупреждает, что собирается объявить войну всему, во что вы верите.
Вместо культуры, к которой Харари относится с подозрением, поскольку она поддерживает «воображаемый порядок» общества, а не накопленную мудрость столетий, он превозносит бюрократию. Вот небольшая выдержка из главы, которую Харари без всякой иронии назвал «Чудеса бюрократии»:
Чтобы те, кто управляет этой системой картотечных ящиков, эффективно функционировали, их нужно перепрограммировать и заставить мыслить, как клерков и бухгалтеров, а не как людей. Как известно с древности, клерки и бухгалтеры имеют отличающееся от обычного человеческого мышление. Их мышление похоже на картотеку. И они в этом не виноваты. Если они будут мыслить иначе, все карточки перепутаются, а сами клерки не смогут выполнять порученную им правительством или корпорацией работу. Это и есть одно из наиболее важных результатов появления письменности для человечества: она постепенно изменила мышление и мировоззрение людей. Свобода ассоциаций и целостное мышление уступили место фрагментации и бюрократии124.
Найдутся ли среди читателей бухгалтеры, которые считают, что Харари не прав? Мой опыт общения с представителями этой профессии свидетельствует, что бухгалтеры великолепно разбираются в человеческой природе, поскольку ничто не говорит так много о человеке, как его привычки тратить деньги.
Бухгалтеры – это не какой-то отдельный подвид человека, наоборот, они как никто другой связаны с остальными людьми. И я рискну предположить, что большинство профессиональных бюрократов прекрасно осведомлены о существовании массы фактов, свидетельствующих, что ужасы гитлеровской Германии были бы невозможны без молчаливого игнорирования действий диктатора со стороны немецкой бюрократии. Вы не теряете человечность и не превращаетесь в какое-то другое существо, становясь бухгалтером или бюрократом. Кроме того, я убежден, что именно «фрагментация» немецкого общества сыграла важнейшую роль в скатывании нации к варварству. Именно благодаря фрагментации действий и решений средний немецкий бюрократ мог спокойно засыпать, убеждая себя: «Я не уничтожаю евреев. Я всего лишь отвечаю за то, чтобы их погрузили в поезд и отправили в лагерь».
В главе «Стрела истории» Харари начинает в деталях представлять, как можно создать всеобъемлющий мировой порядок:
Купцы, завоеватели и пророки первыми смогли преодолеть это двойственное противопоставление «их» и «нас» и прозреть возможность объединения человечества. Для купцов весь мир был едином рынком сбыта, а все люди – потенциальными покупателями. Они пытались установить экономический порядок, которому подчинялись бы все и везде. Для завоевателей мир был единой империей, а все люди – потенциальными подданными. Пророки же видели в мире единую правду, а всех живущих считали потенциальными последователями своей веры125.
Легко представить, как Харари сидит в своей башне из слоновой кости и размышляет: «Что самые опасные мегаломаны истории сделали правильно, а где ошиблись? И как нам с друзьями этих ошибок избежать?»
И похоже, в следующей главе «Запах денег» Харари приходит к удовлетворительному ответу на этот вопрос. Тираны прошлого просто не дали достаточно взяток необходимому количеству нужных людей, а когда события начинали развиваться не по плану, они стеснялись действовать с достаточной жестокостью. Вот как Харари заканчивает эту главу:
В наши дни распространено убеждение, что рынок всегда одерживает верх, а преграды, выстраиваемые царями, жрецами и обществами, не могут удержать поток денег. Думать так – наивно. Жестокие воины, религиозные фанатики и озабоченные граждане неоднократно ухитрялись переиграть расчетливых купцов и даже менять экономические механизмы. Таким образом, невозможно воспринимать объединение человечества как чисто экономический процесс. Чтобы понять, как тысячи отдельных культур в течение веков слились и образовали глобальную деревню сегодняшнего дня, нужно принимать во внимание роль, которую в этом сыграли серебро и золото, но нельзя сбрасывать со счетов важнейшую роль, что сыграла сталь126.