История пишется победителями (СИ)
Ведь французы не успели отвести три армии с главной оборонительной линии, когда кавалерийские корпуса сразу двух конных армий ворвались в Дижон, а оттуда вышли к швейцарской границе. Миллионная армия была отрезана, и пусть еще ожесточенно сражался гарнизон Парижа, солдаты потеряли веру в победу и стали сдаваться в плен, потрясенные неудачным положением дел с целой цепью поражений. Особенно подействовала на «галлов» Александрийская катастрофа, когда из Египта не удалось вывезти во Францию экспедиционный корпус — яростная надежда на помощь от единственного союзника растаяла как утренний туман под жарким полуденным солнцем. И особенно важен тот факт, что непобедимый прежде Ройял Нэви, потеряв несколько вполне крепких броненосцев и броненосных крейсеров, теперь уже окончательно ушел в Гибралтар и порты Португалии и Алжира. И вряд ли надолго — пошли слухи, что Испания и Греция, где короли симпатизировали немецким кайзерам, решили вступить в войну.
И это весьма многозначительно — ведь всегда стараются поддержать победителя в самый последний момент, когда не придется воевать полной мерой, но «вкусить» плоды виктории!
Одновременно с этим Италия объявила войну Антанте, ее войска перешли Альпы и освободили занятые французами менее полувека тому назад Савойю и Ниццу, две провинции, которые никогда не находились под властью Парижа. Вместе с этим наступлением, объединенные под командованием адмирала Сушона (тот получил повышение для того, чтобы иметь равный с Гаусом чин во избежание противоречий) морские силы Германии, Австро-Венгрии, Италии и Оттоманской Порты сами начали операции в западной части Средиземного моря. Первым делом, плотно блокировали Мальту, от которой ушел Королевский Флот, и высадили десант из двух итальянских дивизий на Корсику, где местное население, с неприязнью относящееся к французам, с восторгом встретили одноплеменников.
Турки начали наступать из Триполитании на Тунис — колониальные войска не смогли оказать сопротивление и медленно отходили в Алжир. Так что в конечном исходе войны мало кто сомневался, и вслед за поражением Франции англичане встанут перед неприятной дилеммой войны с целым альянсом европейских стран, обладающих немалым объединенным флотом. Потому важно победить сегодня — по репутации Королевского Флота это будет удар страшной силы, и окончательно развеет миф о его непобедимости…
— Смотрите, экселенц, посмотрите — это линкоры Шеера!
«Зейдлиц» выскочил из-за полосы тумана, и как Хиппер ожидал, он увидел линейные крейсера англичан с «Эджинкортом». Британцы вцепились мертвой хваткой как их знаменитые бульдоги, и оно понятно — жажда реванша и мщения страшная штука. Но тут из другой полосы тумана вывалились шесть линкоров вице-адмирала Шеера, тут же начавшие осыпать «гончих» и «кошек» залпами из 380 мм орудий, противостоять которым английская броня не могла — она пробивалась подобно мокрому картону.
— Стрелять на пределе возможного, снарядов не жалеть!
Сорвавшись на хрип, прорычал Хиппер, понимая, что столь удачный момент упускать нельзя — противник подставился, и сейчас оказался зажатым между Сциллой и Харибдой, между молотом и наковальней. Все решали минуты, но команды гросс-крейсеров и так знали что делать — вокруг британских кораблей взметнулись десятки белопенных всплесков, и затем пошли попадания. С ужасающим грохотом взорвалась средняя башня на «Инвинсибле», броня которого не выдерживала и 280 мм снарядов, а тут попали 305 мм, несколько штук — стреляли по нему да «виттельсбаха», хотя первоначально, при закладке, их называли тип «Кайзер». Три уцелевших линейных крейсера Ройял Нэви стали быстро убегать к туманной дымке, а вот «Эджинкорту» не повезло — на него обрушились залпы из 380 мм снарядов всех четырех «бранденбургов», а 229 мм броня не могла устоять. Длина линкора с семью башнями, что последовательно расположились в диаметральной плоскости, сыграла злую шутку — куда не попади 380 мм снаряд, то везде он может наткнуться на барбет или погреб, который не защитит тонкая броня.
— Майн готт, словно перерубило пополам!
Только и смог прошептать Хиппер, потрясенно глядя как досаждавший гросс-крейсерам линкор погиб в огненной вспышке…
Линкоры типа «Кайзер», в этой реальности ставшие «Виттельсбахами», так как броненосцы этого типа были переданы туркам, сражаются в Ютландском бою…
Глава 64
— За ваш нейтралитет османам придется заплатить, и они это прекрасно понимают. Так что все Додеканезы с Родосом вашему адмиралу Эбергарду мы уже передали, броненосцы через Босфор пропустили. Остается Мудрос с тремя островками, что запирают Дарданеллы — пока там наши крейсера стоят, и вот их мы потихоньку передадим, переоформим, так сказать, аренду. Этого будет вполне достаточно, чтобы не один флот в мире не смог пройти в Черное море без вашего на то особого разрешения. А после войны соберем конференцию, и уже примем общий запрет для всех стран, кроме Российской империи — мы честно платим по долгам.
Принц Генрих усмехнулся — он не скрывал хорошего настроения. Ведь «дер Таг» состоялся, и Гранд Флит потерпел в нем поражение, и никак иначе. Потоплен конфискованный у бразильцев линкор «Эджинкорт», вместе с ним и два линейных крейсера с 343 мм пушками ушли на дно, и пара «инвинсиблов», пусть и не таких мощных, с тонкой броней и 305 мм артиллерией, но в общее число потерь они прекрасно плюсуются. Тем более, что на этом фоне два потопленных германских дредноута первой постройки с паровыми машинами выглядели не больше чем достойной «данью», отданной за великолепную победу, в поддержание престижа Британской империи.
Но никак не больше — и в победе Хохзеефлотте над досель непобедимым до этого «дня» Ройял Нэви никто в мире не сомневался!
— Французов мы дожали, хотя все расчеты опять пошли кувырком, как вы любите говорить — пять месяцев вместо трех, и вообще первоначальных двух. Сие есть большая разница, но мы воевали с могущественной страной, у которой колонии на всех континентах. Вот они и станут платой за нашу общую победу, Франция должна быть поставлена на свое место — такая опора для Британской империи нам не нужна.
— Как и Япония, — мрачно произнес великий князь Александр Михайлович, — у нас многие жаждут реванша. Так что Циндао мы им не дадим взять — сибирские корпуса отмобилизованы, как и бригады пограничной стражи, что развернуты в дивизии. Ники решил предъявить Японии ультиматум, хотя в мягкой форме — мы будем посредниками при заключении мира между вами, и как честные маклеры, как однажды сказал фюрст Бисмарк, должны получить обратно отданную Витте южную часть Сахалина.
— Теперь такого соглашения можно и нужно добиваться, — улыбнулся принц Генрих, но очень зло. В Германии наглое поведение азиатов, под шумок войны на европейском континенте, начавших занимать островные владения в Тихом океане, вызвало всеобщее возмущение. Но ничего сделать немцы не могли, слишком далека Япония, к тому же страна Восходящего Солнца имеет большой военно-морской флот, уступающий по числу вымпелов только Англии, Германии и САСШ. Да и армия весьма многочисленна, и справиться с ней может только Россия, имеющая втрое больший военным потенциал с огромным мобилизационным ресурсом.
— Да, у японцев большой флот, но Вилли скоро сделает открытое заявление, что на помощь вашей армии в Маньчжурию в самое ближайшее время отправят десяток наших корпусов, и эти вероломные азиаты будут полностью выбиты с материка нашими общими усилиями. Думаю, это произведет на японцев определенное впечатление, а мы его усугубим в должной мере, для вящей покладистости. Англия ведь не будет воевать за интересы Японии, чтобы не повторить злосчастную судьбу Франции. Времена Наполеона давно прошли, когда на «острове» могли плевать на устроенную им «континентальную блокаду». Теперь у нас есть флот, способный бросив вызов — ведь в Средиземном море это вполне получилось.