Ледяное сердце. Проклятие Драконов (СИ)

Крик повторился. Это, безусловно, был Лукас, но на этот раз я благоразумно осталась в стороне, не пытаясь штурмовать помещение. Крик тянулся, перетекая в захлебывающийся, леденящий кровь вой, и мне пришлось напомнить себе, что ларки — это те еще твари, не знающие ни страха, ни жалости, что они уничтожали Драконов, не глядя ни на пол, ни на возраст. Не помогло, и по щекам против воли потекли слезы какой-то бессильной злости. На себя. На ларков. На всю ситуацию в целом. Почему всегда кто-то должен страдать? Почему нельзя просто мирно существовать на всей огромной территории Алассара? Чего им всем каждый раз не хватает? Обхватив себя руками, я снова прижалась к стене, ненавидя себя за собственное бессилие. По телу разлилась какая-то тоскливая слабость, лишающая воли, и когда булькающий хрип ларка внезапно оборвался, я даже не повернула головы в сторону открывшейся двери.
— Он ничего не знает, — мрачно бросил Киану, пройдя мимо меня, после чего вернулся и посмотрел в мои опухшие от внезапных слез глаза. Я не стала прятать лицо. Я больше ничего не могу от него прятать, вся как на ладони, со своими чувствами, надеждами и переживаниями. Владыка вышел вслед за братом, и выглядел он донельзя разочарованным.
— Теперь вся надежда на вас, лесса, — оценив мое состояние, старший Скайгард хмыкнул и направился в сторону лаборатории.
Я не ответила, гипнотизируя взглядом открытую дверь. Сама не знаю, чего я ждала. Повинуясь какому-то беззвучному приказу оборотни скользнули внутрь и выволокли наружу парня. Он выглядел целым, невредимым и безнадежно мертвым. Руки плетьми свисали до самого пола, голова безвольно раскачивалась из стороны в сторону, а из под упавших на лицо волос на пол частым дождем капала кровь.
— Он жив, — развеял мои опасения Киану. Он хмурился, глядя на меня. — Не предполагал, что ты станешь так переживать о ларке.
— Дело не в ларке, — качнула я головой и, подумав, решила не пояснять. Вряд ли он меня поймет.
— Идем, — Дракон принял мой ответ и предпочел закрыть тему. — Недалеко от лаборатории есть проход в старую башню. Там как раз есть подходящее помещение.
И, не дожидаясь меня, последовал за братом. Я, глядя под ноги, пошла за ним. Логично было бы привести больше охраны для ритуала, но, видимо, свободных оборотней больше не было, а от общения с прочими Драконами меня тщательным образом ограждали, на них проклятие действовало в полной мере. Догнав Киану, я поравнялась с ним.
— Он совсем ничего не сказал вам? — спросила я.
— Ничего такого, чего бы мы не знали до этого, — поморщился Скайгард и вдруг остановился.
— Скажи мне, Кай, — он прямо и очень серьезно смотрел мне в глаза. — Ты знаешь, как снимается твое проклятие?
Я закусила губу. Цена слишком велика, да?
— Не знаю, — ответила я и в доказательство немного ослабила щиты, которые в этом коридоре, лишенном магии, итак практически слетели.
— Это хорошо, Кай, — он улыбнулся как-то искренне, отчего мое сердце затрепыхалось, переполненное надежды. — Это замечательно.
Что в этом замечательного, мне, видимо, он решил не объяснять, но и без того мои губы невольно растянулись в ответной улыбке, потому что если Киану Скайгард говорит, что все будет хорошо, значит, так оно непременно и случится. Потому что до того, как полюбить этого несносного, самоуверенного Дракона, я сочла его заслуживающим моего доверия, и если решение это вдруг изменится, то и жизнь моя, скорее всего, окончательно утратит всякий смысл.
 Глава 33 
 
Башня действительно была старая. Складывалось ощущение, что в нее давно никто не заходил. Заклятие консервации, которое обычно накладывали на запертые помещения, то ли развеялось, то ли и вовсе не было использовано. За тяжелой дверью нас встретил затхлый воздух и занавески из паутины, при виде которых Драконы едва заметно поморщились, а я, почувствовав, что силу здесь ничего не ограничивает, зачерпнула из резерва самую малость, но даже этого хватило, чтобы серые лохмотья прахом осыпались к ногам. Киану бросил на меня взгляд, который я с трудом могла бы охарактеризовать. Странный? К сожалению, с проветриванием я помочь ничем не могла, разве что уничтожить стекла в окнах, расположенных высоко наверху.
 
— Здесь никто не живет? Почему? — спросила я, не заметив никаких видимых разрушений. В середине огромного холла была лестница, спиралью поднимающаяся вверх вокруг толстой колонны и скрывающаяся в потолке. Судя по всему, она ведет на верхние этажи башни, и высота там, похоже, внушительная.
— Нет, это крыло замка давно закрыто для посещений, — пояснил Киану. — Мы пользуемся только подземельем, потому что там находится лаборатория, и перенести ее в другое место нельзя из-за особенности скальной породы, в которой вырезаны ходы.
— Она гасит магию, — я хмыкнула. Место, уравнивающее магов с простыми смертными. Для каждого, наделенного стихией, лишиться своей силы равносильно смерти. Мы так привыкли чувствовать потоки, пользоваться магией даже в быту, что без этого, наверное, стали бы самыми настоящими калеками. К счастью, башня стояла поверх загадочной скальной породы, и я чувствовала свой резерв так же четко, как собственное сердцебиение.
— И не только, — удивил меня Дракон. — Еще понемногу тянет из тебя энергию, поэтому пленники в наших темницах не живут долго. Дело не только в холоде.
Я отвернулась, стараясь не думать, чего мне удалось избежать. Наверное, Тео не мог просто взять и убить меня, но запереть в камере, где сами стены высасывают жизнь, ему было по силам. И все же, на вопрос младший Скайгард так и не ответил, а я не стала допытываться дальше. Может, это какая-то страшная семейная тайна. Может, здесь некогда произошла трагедия, и башню закрыли, чтобы не напоминала лишний раз. Но если это место смерти, то я, как некромант, смогу почувствовать фон, даже если кровь пролилась несколько сотен лет назад. Жаль, что я понятия не имею, как это сделать. И даже не знаю, не повлияет ли местная обстановка на течение ритуала. По-хорошему, здесь бы как минимум стоило прибраться.
Но, похоже, я ошиблась. Пройдя сквозь холл башни, Драконы остановились у неприметной двери в дальнем его конце. Мне не нужно было особое зрение, чтобы увидеть защитное плетение, окутывающее проход двойным слоем. Кто-то очень не хотел, чтобы сюда проникли посторонние. Старшему Скайгарду пришлось повозиться, прежде чем магическое свечение угасло, пропуская нас внутрь очередного просторного помещения, вырубленного, кажется, прямо в горе. Мне хватило мгновения, чтобы оценить обстановку. Каменный пол с полустертым узором на нем, вырезанные в стенах многоярусные ниши, заставленные оплывшими огарками свечей, высокий алтарь, с которого свисали обрывки свечей и статуя неизвестной мне богини, внешне похожей на шанару. В дальнем конце практически идеально круглого зала темнел широкий зев пещеры. Видимо, как раз там и располагался основной вход.
— Это все, что осталось от старого храма Матери Драконов, — Киану остановился рядом со мной, разглядывая однокрылую статую, руки которой были протянуты над алтарем.
— А цепи зачем? — спросила я и тут же получила ответ на свой вопрос, когда оборотни закинули бесчувственного ларка на алтарь и для надежности зафиксировали его запястья при помощи тех самых цепей.
— На заре нашей цивилизации, когда мы только получили разум от крылатой расы, мы верили, что они — наши создатели, и что всем, что имеем, мы обязаны именно им. Нам внушали, что мы хозяева этого мира, самые сильные, самые большие, но еще могущественнее мы становимся, получив невинную кровь, отданную добровольно. И жители Долины, чтобы получить наше покровительство и не вызвать немилость, приводили нам в дар своих дев.
 
Младший Скайгард говорил совершенно серьезно, глядя на каменный алтарь, а я вовремя удержала челюсть, которая едва не отвисла от такого заявления. То есть легенды о том, что некогда Драконам приносили в жертву девственниц не лгут, и такое действительно происходило?