Когда родилась Луна (ЛП)

Владелец «Изогнутого пера» в Домме.
― Грим
Доверенное лицо, «правая рука» короля Каана.
― Дотия Вейгор
Нынешняя королева Тени. Супруга Кадока Вейгора и мать Туруна Вейгора.
― Игнос
Один из пяти Творцов — бог огня.
― Каан Вейгор
Нынешний король Пекла. Старший сын Остерна и Ковины Вейгор, родной брат Кадока, Тирота и Вейи Вейгор.
― Кадок Вейгор
  
Нынешний король Тени. Супруг Дотии Вейгор, отец Туруна Вейгора, сын Остерна и Ковины Вейгор, родной брат Каана и Вейи и близнец Тирота Вейгоров.
― Калис
Один из пяти Творцов — бог эфира.
― Кизари Вейгор
Принцесса Тени. Внучка Остерна и Ковины Вейгор. Потомок рода, которому был доверен Эфирный камень.
― Клод
Одна из пяти Творцов — богиня воздуха.
― Остерн Вейгор
Бывший король Пекла. Супруг Ковины Вейгор и отец Каана, Кадока, Тирота и Вейи Вейгор.
― Пирок
Не очень полезный член императорского двора короля Каана. Родной брат Роана.
― Рейн
Одна из пяти Творцов — богиня воды.
― Рекк Жарос
Знаменитый охотник за головами.
― Роан
Алхимик и член императорского двора короля Каана. Родной брат Пирока.
― Руз
Владелица «Изогнутого пера» в Горе.
― Серим
Высокопоставленный член «Восставших из пепла».
Слатра
Мунплюм Эллюин Неван.
― Тирот Вейгор
Нынешний король Тени. Сын Остерна и Ковины Вейгор, родной брат Каана и Вейи и близнец Кадока Вейгора.
― Уно
Питомец Руз, мискунн.
― Фэллон
Подруга Рейв, которую она давно потеряла.
― Хейден Неван
Бывший принц Тени. Сын Эдрика и Юдоры Неван и родной брат Эллюин Неван. Потомок семейной линии, которой был доверен Эфирный камень.
― Эдрик Неван
Бывший король Тени. Супруг Юдоры Неван и отец Эллюин и Хейдена Невана.
― Феникс
Глава «Восставших из пепла».
― Эллюин Неван
Бывшая принцесса Тени. Дочь Эдрика и Юдоры Неван и родная сестра Хейдена Невана. Потомок семейной линии, которой был доверен Эфирный камень.
― Эсси
Юная подруга Рейв, которую она спасла из подземного города. Эсси живет с Рейв в Горе и очень умна.
― Юдора Неван
Бывшая королева Тени. Супруга Эдрика Невана и мать Хейдена и Эллюин Неван. Потомок рода, которому был доверен Эфирный камень.
КАРТА
ПРОЛОГ
Мир начался с пятерых.
Первым был Калис, бог эфира, невидимый невооруженным глазом.
Пустое пространство, о котором никто не задумывался. Там, где формировалась материя, его просто отодвинули в сторону.
Его баритональная песня была наполнена содержанием, но в то же время полностью его лишена. Одинокое эхо, разносящееся по пустому пространству между ближним и дальним солнцами ― неслышное в его бесконечности, как бы громко он ни пел.
Отчаявшись быть замеченным, он предложил пустой холст остальным, чтобы те заполнили его.
Булдер, бог земли, вылепил сферу одним рыком, создав прочный шар, который не вращался. Мир, с одной стороны залитый солнечным светом и усыпанный густой рябью песка цвета ржавчины, а с другой ― вечно погруженный в тень, настолько густую, что она проникала в камень и делала его черным.
С помощью простых напевов Булдер вылепил ландшафт, создавая низменности, возвышенности и трещины в этом мире. Он построил стену, которая прорезала Сумрак, где солнечный свет и тень отказывались встречаться, а небо навсегда окрасилось в розовые, пурпурные и золотые цвета.
Следующей была богиня воды.
Рейн пролилась на землю миллиардом тоскующих слез безответной любви, заполняя низины, созданные Булдером, наполняя его ущелья своей бурлящей страстью. На затененную сторону она опустилась вихрем снега, заключая острые горные хребты в морозные объятия.
Ее любовь была бурлящим потоком. Глубоким, раздирающим душу воем лавины. Почти беззвучным плачем проливного дождя.
Ее печальная песня была так не похожа на песню ее сестры Клод ― богини воздуха, которая балансировала на краю пропасти неизмеримого безумия. Ее голос был шелковой лентой, мягкой на ощупь, если только она не поворачивалась и не рассекала тебя своим краем.
Ее слова, произносимые шепотом, проносились над ветвями, усыпанными листьями, кружа их в кокетливом танце. Ее яростные крики с неистовой скоростью раскалывались об острые углы, просто потому что ей нравился этот звук. Неспособная выносить мрачное спокойствие Рейн, Клод своими порывистыми стонами часто превращала Лофф в бурлящую массу, которая обрушивалась на берег, как барабанный бой.
Игнос был жаден до Клод. Бог огня наслаждался ею. Поглощал ее.
Любил так сильно, что не мог без нее дышать.
В его обжигающей песне звучал свирепый голод и страстная потребность, но Клод не могла быть укрощена его яростным желанием, даже когда он испепелял джунгли и дарил ей дым, чтобы она танцевала в нем. Даже когда он плавил куски камней Булдера, превращая их в красные реки кипящей лавы, отчаянно пытаясь задобрить Клод вулканическими извержениями, сотрясавшими небо.
Связанный своим скорбным одиночеством, Калис наблюдал за всем этим, завидуя другим Творцам за их способность почувствовать прикосновение, быть увиденными, услышанными, но благодарный за то, что является частью чего-то.
Хоть как-то.
И он в тихом изумлении наблюдал, как на этом пышном и плодородном холсте, который он подарил своей пустоте, расцветает жизнь. Разнообразие какофонии народов, населивших землю, снег и песок, ― некоторые из них обладали острым слухом, что делало их способными воспринимать песни четырех других стихий. Некоторые из них создали свои языки. Начали говорить на них.
Обрели в них силу.
Другие наткнулись на серебряную книгу, которую, как говорят, написал Калис в своем отчаянии быть услышанным. Они нашли иную форму силы в тех рунах, которые никто не мог прочесть или произнести, обнаружив, что странными знаками можно управлять. С их помощью можно соединять кости, останавливать кровотечения, накладывать чары на предметы…
Множество существ заполнило все уголки мира, но ни одним из них Творцы не гордились больше, чем огромными крылатыми тварями, которые господствовали в небе.
Драконы.
На казавшейся непригодной для жизни скалистой вершине Пекла, где под суровыми лучами солнца кожа покрывалась кровавыми рубцами, благоденствовали саберсайты ― огромные, мощные звери с черной, бронзовой и красной чешуей. Не было существ, равных им по свирепости.
Они сделали Гондраг своим гнездовьем.
Некоторые отваживались приблизиться. Напасть на гнездо и похитить яйцо.
Храбрые… или глупые.
Менее капризные, чем их дальние родственники, молтенмау нашли свой дом в Сумраке. В Боггите ― туманном клочке болота, который окутывал все вокруг мутным серным зловонием.
Их отточенные клювы были достаточно остры, чтобы наносить удары, и когти были не менее суровым оружием. Их перья были такими же пестрыми, как вечно переливающееся небо в их части света, и не существовало двух молтенмау с одинаковым окрасом.
Чтобы украсть яйцо молтенмау, нужно было быть храбрым или глупым… но, пожалуй, чуть меньше.
А вот на Незерин совершить набег было практически невозможно ― это было излюбленное место размножения неуловимых и коварных мунплюмов.
Находясь дальше всего от солнца, Незерин был самой темной вершиной Тени, и там царил такой холод, что кровь большинства простых фейри просто застывала в венах. Но только не у мунплюмов с их светящейся кожей, такой холодной на ощупь. С их длинными шелковистыми хвостами и глазами, напоминающими переливающиеся искрами чернила.