Жало 3 (СИ)
Так вот, дым хоть и стал убывать, но очень медленно. Потому забравшихся в яму крэчи уже накаченный слой удушливого дыма сейчас скрыл полностью. Но моему «негативу» это не сильно помешало продолжить идентифицировать врагов. Просто теперь ослепительная белизна земляного пола сменилась даже боле приятным глазу темно-серым маревом, в глубинах которого гораздо более светлые тушки трех мертвых и пары живых крэчи отслеживались так же легко, как раньше.
Меня слепошарые ублюдки продолжали игнорить, как потустороннего призрака, и двигались строго в направлении пары крысюков. Потому мне не составило ни малейшего труда незаметно подобраться к ближайшему крэчи и, привычно согнувшись в три погибели, нанести серию безответных ударов по намеченной точке уязвимости. Отчаянно дымящийся и уже начавший покрываться ямками коррозии по краям клинок чудом выдержал очередное испытание и, проникнув в мозг очередного крэчи, упокоил четвертого врага.
Пятый же крэчи, беспрепятственно добежав-таки до крысюков, сомкнул широченные, как штыковые лопаты, тесаки жвал на многострадальной ноге бедолаги Ччверсса. До того уже отчаянно матерящийся крысюк теперь заверещал настолько пронзительно, что вывел даже из прострации самку, и Ффаффа, спасая от острого ультразвука собственные уши, обеими лапами зажала бедняге самцу пасть.
Я, разумеется, тоже не бездействовал и, подскочив к последнему слепошарому ублюдку, стал отчаянно лупасить ножом по точке уязвимости. Но…
Короче, дымящийся клинок таки поломался. Аккурат на третьем ударе. Просто разлетелся ворохом бесполезных осколков, оставив в ладони лишь никчемную укороченную рукоять.
А ведь мне не хватило совсем чуть-чуть. На хитиновой броне крэчи в нужном месте уже появилась трещина, а вот загонять туда для фатального урона смертоносное жало вдруг оказалось нечем.
Впрочем, определенную пользу принесла даже такая беззубая последняя моя атака. Забеспокоившийся от повреждения наджваловой брони крэчи сдернул свои страшные жвала с почти перерубленной ноги Ччверсса и, сдав назад, грозно защедкал монструозными «лопатами» над поврежденным участком хитина.
— Сука! Отцепился гад, наконец, но я ногу совсем не чувствую! — захрипел в пустоту Ччверсс, предварительно смахнув единственный здоровой рукой с пасти «намордник» из лап самки. — Чел, скажи, что ты кончил ублюдка, сделавшего меня инвалидом⁈
— Извини, не успел. У меня нож сломался, — ответил я, как есть.
— Капеф! И фье над делать⁈ — запаниковала Ффаффа.
— Где они? Скажи: откуда ждать угрозы? — куда более конструктивно, несмотря на серьезную рану, среагировал крысюк. — А то из-за этой вони проклятущей теперь даже на нюх надежды нет.
Параллельно с разговором наблюдая за отступившим одиноким крэчи (уже прекратившим бестолково рубить жвалами воздух), я заметил, звук моего голоса отчего-то сильно нервирует руха. Еще на первом вопросе крысюка уже двинувшийся было в новую атаку слепошарый говнюк вдруг резко передумал и попятился назад на моем ответе.
Сейчас, после нескольких реплик обоих гэручи, вновь осмелевший крэчи снова стал осторожно продвигаться вперед. Поскольку оружия, чтоб добить руха, у меня больше не было, пришлось проверять дурацкую догадку. Оттого, в ответ крысюку, на сей раз я разродился длинным и обстоятельным отчетом:
— Из пяти забравшихся сюда крэчи четверых я успешно завалил. Кстати, едкий кислый дым — это последствия тех самых четырех убийств. Потому что кровь крэчи, как выяснилось, содержит не малую примесь кислоты. Из-за чего, кстати, в конечном итоге и разрушился мой нож. Клинок чересчур сильно окислился в крови четырех первых жертв, и разлетелся в дребезги при попытке пробить хитиновую броню последнего крэчи… — Охренеть, мне не показалось. Действительно звук моего голоса действовал на врага, как лютый ужас. Одинокий крэчи уже откочевал от меня в самый дальний угол ловчей ямы, и сейчас застыл там, ощерившись растопыренными жвалами, дрожащими на каждый мой звук, как пресловутый осенний лист.
Значит, пока я продолжаю говорить слепошарый утырок не только не способен кого бы то ни было атаковать, а даже складывается такая картина, что, если продолжу также болтать, крэчи и вовсе вскоре кони двинет от ужаса. Вот только продлиться это читерское запугивание последнего уцелевшего врага в моем исполнении, увы, сможет не долго. Потому что до окончания действия Мимикрии остается всего двадцать секунд. А после деактивации пассивной функции, уверен, мой голос мгновенно перестанет пугать крэчи. Я сделаюсь таким же беззащитным, как двое гэручи, и даже единственный уцелевший крэчи запросто растерзает нас всех троих… Но это случится только через двадцать секунд, а пока продолжаю пугать утырка:
— На хитиновой броне последнего крэчи я успел все же сделать трещину. Это испугало руха, вынудило отпустить твою ногу, Ччверсс, и отступить. Кстати, о твоей ноге, хвостатый…
— Э-э, там внизу! — донесся из провала в «потолке» перебивший меня недовольный маринкин голос. — Вы, часом, о нас не забыли?.. Треплетесь там о чем-то, вместо того, чтоб дело делать… Фу, блин, вонь какая из вашей дыры!.. Э-э, вы там мертвяка что-ль какого откопали?
Сууукааа! — я мысленно приложил себя поочередно руками по лицу еще в самом начале сбивчивых предъяв Черникиной. Как же я мог забыть о дожидающихся наверху друзьях? Ведь с их помощью вопрос с последним уцелевшим крэчи решается быстро и просто — на раз-два.
— Фьелка, отвали! Вот ни рафу не до тебя фейфьаф! У нас тут ферьефный…
— Марин, слышь меня? — перебив Ффаффу, пресек я в зародыше назревающую между дамами пикировку.
— Ага, командир. Че надо, говори, — откликнулась Черникина.
— Сейчас очень быстро, на веревке, спускайте сюда вниз мачете Ччверсса, — распорядился я и, для предельной четкости понимания, дополнительно уточнил: — Не бросаете вниз. А именно спускаете на веревке. Чтоб я смог заметить, подбежать и забрать мачете.
— И как это, интересно, в такой темнотище, как там у вас, ты что-то замечать собрался? — послышалось с верхотуры в ответ ехидное маринино ворчанье.
— Не твое дело: КАК? Живо исполняй! Время на исходе!
— Да успокойся, истеричка. Гуруда уже его тебе опускает…
Действительной на фоне белесых стен ловчей ямы я заметил плавно скользящий вниз серебристый силуэт заказанного оружия.
Подпрыгнув, я цапнул мачете за рукоять и, не отвязывая веревку (потому как на таймере обратного отсчета действия пассивной функции Мимикрии осталось лишь ничтожные четыре секунды), ринул с вновь обретенным оружием на последнего врага.
Если бы в этот момент удерживающий наверху свободный конец веревки здоровяк Мих после моего резкого рыка по приколу забычил, и в ответку так же потянул свободный конец на себя. Нет, рукоять спасительного оружия я бы все равно не отпустил, но драгоценные секунды в этом дурацком перетягивании каната потерял бы точно. К счастью, обошлось. Гуруда ослабил хват на своем конце, а длина веревки позволила легко добраться до цели и осуществить задуманное.
— Лежать-бояться, сука! — на бегу рявкнул я на шевельнувшегося было крэчи.
Парализованный ужасом рух тут же принял прежнюю позу. И, подскочив, я филигранно вогнал широкое мачете в пробитую предыдущим оружием трещину.
На последней секунде действия Мимикрии я успел насладиться видом забившейся в агонии тушки крэчи. И краем глаза успел зафиксировать дымящееся от белесой слизи лезвие извлеченного из смертельной раны мачете.
Дальше эффект «негатива» резко сошел на нет. И на меня со всех сторон навалилась вонючая чернильная тьма.
Глава 21
Глава 21. Эвакуация
К счастью, бонус от достижения Истребитель рухов продолжал действовать, и с пятнадцатипроцентным допингом к Силе и Скорости первый просад в здоровье (из-за начавшегося отката) прошел незаметно и безболезненно.
Как только «выключили свет», я тут же вогнал зажатый в руке мачете на максимальную глубину в землю, пытаясь избавить таким доступным способом дымящийся клинок от кислотной крови крэчи. Невольно отметив, при этом, что снова подскочившая было после очередного убийства крэчи концентрация кислотного дыма в ловчей яме тут же пошла на убыль, и буквально через пару секунд вонь стала такой же, какой была до пятого убийства. Уж не знаю из-за чего случился такой эффект. Может, длинное мачете гораздо сильнее разрушило мозг слепошарого ублюдка, посему последний крэчи сдох в разы скорее предыдущих, и ядовитой крови из него на землю выплеснулось (и начало, соответственно, испаряться) в разы меньше. Или повезло, что последнее убийство произошло очень близко от пары открытых нор, мощная вытяжка из которых тут же засосала вниз новые клубы кислотных испарений…