Жестокие наследники (ЛП)

— Ты, конечно, права, принсиса.
Глаза Джии расширились. А потом она начала качать головой. Кингстон поднёс яблоко к её сжатым губам с такой силой, что чуть не разбил ей лицо или яблоко. Лишь бы сок не вытек…
Что сказал нам Круз? Может ли его сок убить нас?
Её глаза расширились и устремились куда-то поверх моего плеча. Что она пыталась мне сказать? Был тигри…
— Римо, сзади! — закричала я.
Он развернулся как раз в тот момент, когда Куинн бросился на него с копьём. Римо издал рык, достойный тигри, и отскочил в сторону. Лезвие всё же задело его талию, прорезая насквозь изуродованную рубашку, и ещё больше окрашивая кремовую ткань в красный цвет. Не теряя ни секунды, он нанёс удар мачете по шее Куинна, отделив лысую бородатую голову мужчины от остального тела.
Джия взвизгнула, а затем её вырвало, в то время как Кингстон издал серию громких ругательств.
Дэниели распался, темнея на песке. Но это было не единственное, что он оставил после себя. Лиана, обёрнутая вокруг освежёванного куска мяса, упала, как змея, в лужу крови Куинна. Замешательство заставило кислоту, обжигающую слизистую оболочку моего горла, отступить. Когда золото и пурпур заблестели в тени, я поняла, почему Куинн привязал кусок мяса к своему поясу… чтобы приманить одного из монстров.
— Возьми Джию!
Римо схватил лиану и обмотал её вокруг своего запястья, а затем бросился прочь от нас, его рана заставляла его спотыкаться снова и снова.
Безумный смешок сорвался с губ моего дяди.
— Как удобны, эти маленькие тигри. Может быть, я приведу одного из них с собой в качестве домашнего любимца. Он станет новым гербом Вудов.
Впившись ногтями в ладони, я резко повернулась к нему и своей двоюродной сестре.
— Ты бредишь.
Джия снова покрутила головой.
— Прекрати извиваться, сука! — прошипел он, пытаясь прижать яблоко к её рту, но из-за остатков рвоты и слюны на её щеке яблоко скользило из стороны в сторону.
Воспользовавшись его рассеянностью, я сложила ладони за спиной, чтобы изготовить оружие, когда услышала глухой треск. Моя двоюродная сестра обмякла в его объятиях, но не распалась на части. Неужели он сломал ей шею? Разве она не распалась бы, если бы он это сделал? Его улыбка стала гротескной, ликующей. Он большим пальцем приподнял её подбородок, и у неё отвисла челюсть.
Когда он размолол яблоко об её зубы, моё сердце чуть не выпрыгнуло из грудной клетки, а пыль вернулась обратно в ладонь. Я не могла рисковать и швырнуть пригоршню виты в Кингстона, когда рот Джии был широко открыт, поэтому я врезалась в них, отправив обоих на землю. Яблоко выскользнуло из рук Кингстона, покатилось и подняло песчинки. Я бросилась к нему, но то же самое сделал и мой дядя. Когда я наклонилась, чтобы схватить его, он ударил меня ногой в челюсть. Я упала, и звёзды взорвались у меня перед глазами. Среди этих звёзд я увидела копну растрепанных каштановых волос и злобные карие глаза. А потом что-то тяжёлое опустилось мне на живот, выбив воздух из лёгких.
Очертания тела Кингстона расплывались и светлели, как будто он был окутан гирляндой огней. Я моргала и моргала, пока линии его тела не заострились. Я перевела взгляд в поисках Джии и обнаружила её скорчившейся на песке. Неподвижной. Она не была мертва, но я почти желала, чтобы она была мертва. Я хотела, чтобы она была вне досягаемости этого психопата.
Хотя мой мозг чувствовал себя взбудораженным и вялым, какой-то первобытный инстинкт самосохранения кричал мне, чтобы я вставала. Я извивалась, пытаясь сбросить его с себя. Он выругался, а потом поднял руку и ударил меня этим чёртовым фруктом по губам. Струйка тепла скользнула по моему языку — густая с привкусом меди. Я предположила, что это кровь. И всё же я не стала глотать. Когда он отдёрнул руку, я плюнула ему в лицо, забрызгав его красными капельками. Он моргнул. Надеюсь, моя кровь выжжет ему глаза. Как бы я хотела, чтобы это было так смертельно, как рекламировал Римо…
Я сжала рот как раз в тот момент, когда Кингстон взревел, и его кулак обрушился вниз. На этот раз мне удалось отвернуть лицо, и он задел мою щёку. Мой мозг затуманился, и маленький звёздный свет, обрамлявший лицо Кингстона, превратился в полноценные люстриумы. Я услышала, как ветер донёс моё имя — хрипло и глубоко. Возвращался ли Римо за мной, или я вызывала в воображении его голос, желая, чтобы кто-нибудь спас меня?
  
Пыль. Мне нужна была моя пыль.
Я пошевелила пальцами, отчаянно пытаясь вытянуть её одной рукой, но, как и каждый раз до этого, ленты сорвались с кончиков моих пальцев и съёжились на своих местах. Не прерывая зрительного контакта со своим вспыльчивым дядей, я подняла руки над головой. Когда мои ладони встретились, его брови приподнялись. Он поймал запястье моей татуированной руки и оторвал его от другой, обрывая нити магии.
Он ахнул.
— Куинн был прав. Ты можешь использовать захваченную пыль…
Я сопротивлялась его хватке, но его пальцы казались сделанными из твёрдой кости. По крайней мере, он перестал шлепать меня этим чёртовым яблоком. Он сунул мою татуированную ладонь себе под колено, а потом снова ударил меня дурацким яблоком.
Гнев пробежал рябью по моей коже.
Он считал, что моя вторая рука бесполезна. Что ж, он вот-вот должен был узнать, что меня учили использовать свои волшебные способности не только в драках. Направив весь свой адреналин в пальцы, я расцарапала ему лицо, ногтями содрав полоски кожи. Он усмехнулся, когда кровь бисером потекла по его щекам и носу, перемещая свой вес с моей зажатой ладони. Я выдернула её из-под его колена, а затем, взывая к неверрианским небесам, Великому Духу Готтва и всем земным богам, сжала пальцы в кулак. Вита Карсина металась и пульсировала.
Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не разорвись.
Медовые нити замерцали между моими пальцами и ладонью, как струны арфы. Отбиваясь от его хватки другой рукой, чтобы отвлечь его, я подняла искрящуюся пыльцу и приложила её к его носу и рту. Он застыл, когда уловил запах магии, а затем отшатнулся от меня, давясь рвотными позывами.
Перед следующим ударом сердца я сжала ладони вместе и сформировала из прядей нити биту. Я перекатилась и с размаху ударила его по рёбрам, перевернув на спину. А потом я оседлала его и засунула толстую палку ему в рот.
Слёзы потекли из уголков его ошеломлённых глаз. Я вонзала биту всё глубже ему в горло, пока его кожа не посинела. А потом я заткнула ему нос и рассеяла биту, чтобы вся пыль попала ему в горло и отравила лёгкие.
Он пытался бороться со мной, но быстро ослабел. Его руки болтались по бокам тела, как дохлая рыба. Прежде чем пыль успела его задушить, я отозвала виту Карсина. Возможно, она могла бы убить Кингстона, но что, если это просто отправит его обратно в грязевое поле? Я хотела покончить с этим боем раз и навсегда.
Пока он был без сознания, я протянула руку, чтобы схватить яблоко, но кто-то опередил меня. Я подняла взгляд и встретилась с ярко-зелёными глазами Римо.
— Его ищешь?
Мне хотелось обвить руками его шею и никогда не отпускать. Вместо этого я сказала:
— Не мог бы ты отрезать мне кусочек?
Используя окровавленное лезвие своего мачете, он нарезал фрукт, отрезав кусочек размером с укус.
— Амара, позволь мне сделать это. Убивая кого-то, даже того, кто заслуживает…
— Нет. Я могу это сделать.
— Я не сомневаюсь, что ты сможешь, Трифекта. Я просто…
— Я должна это сделать, Римо. Для Ибы. И для себя самой, — я встала. — Ты можешь его подержать? Я сейчас вернусь.
Мои ноги, казалось, были сделаны из проволоки и стали, а не из клеток и костей, и сами по себе двигались к блестящему бассейну. Добравшись до воды, я прижала кончики пальцев к ладони и создала лейку, затем наполнила её до краёв.
Как робот, я вернулась к Римо и оседлала своего дядю, обхватив его руками за голени.
— Ты можешь приподнять ему голову?