Complete Maximum (СИ)

— Доброе утро.
— Нормальное такое утро, — усмехается Тэ и, почувствовав, что горло болезненно садануло, слегка сморщился и инстинктивно потёр пальцами шею.
— Что такое? — Чонгук моментально встрепенулся и приподнялся на локте.
— Горло болит.
— Заболел?
— Сосал кому-то всю ночь, — задорно отзывается Тэхён, вовремя вспомнив фразочку и наблюдая, как на лице у Чонгука поочередно сменяется целый спектр эмоций.
— Это из-за меня, прости, пожалуйста, вообще себя в руках держать не умею, — Чонгук подползает ближе, тянется к нему и нежно целует под подбородком. Аккуратно обводит пальцем алые отметины засосов, — бля, ещё и засосов понаоставлял.
Выглядит при этом слегка расстроенным.
«Ты же и так до последнего держался, дурачок».
— Да ладно тебе, боже, ничего страшного, — усмехается Тэхён, ероша его волосы.
На то, чтобы заставить себя подняться с кровати, не спеша позавтракать и принять душ, уходит полтора часа. Тэхён стоит в одних трусах, любезно предоставленных Чонгуком, у большого платяного шкафа. На лице — крайняя степень задумчивости.
Чонгук, положив руки ему на бока, приближается и нежно целует его в место, где затылок переходит в шею, носом зарываясь в волосы. Просто хочется так.
— Чонгук, не заводи, повторить не получится, я на работу опоздаю, — почти недовольно бормочет Тэхён. Хотя по ощущениям готов расплавиться прям на месте.
Чонгук, стушевавшись, отдаляется, но руки не убирает.
— Да я даже не думал ни о чём таком. Я понимаю, что тебе на работу. Просто поцеловать захотелось, — немного обиженно.
Тэхён делает вид, что не заметил его интонации, бросает взгляд через плечо, намереваясь увидеть проказливое лицо, но Чонгук недоумённо свёл брови к переносице. Будто бы и правда ни о чём подобном не думал.
— Окееей, что мне из этого выбрать, это вообще всё не в моём стиле, — тянет Тэхён, поворачивая голову обратно, в сторону шкафа. Взгляд скользит по десятку рубашек, развешанных на рейле.
— Выбирай, что хочешь, можешь себе потом оставить, — Чонгук снова доверительно прижимается со спины.
Тэхён опять бросает на него скептический взгляд.
— Решил шмотками подкупать?
— Да я…
— Меня не интересуют твои деньги, Чонгук.
Чонгук резко отстраняется, на лице уже явно проглядываются обида и растерянность.
— Да господи, зачем ты в каждом слове подвох ищешь? Мне просто было бы приятно увидеть тебя в своих вещах, не знаю, я так подумал… Ладно, — Чонгук нервно проводит рукой по волосам и устремляет взгляд в пол, поджав губы, — я кофе пойду ещё сделаю.
Тэхён мысленно ругает себя за своё поведение. И ловит разворачивающегося к двери, явно выглядящего озадаченным и расстроенным Чонгука за запястье.
— Подожди, — мягко притягивает обратно к себе, — извини, у меня когнитивный диссонанс, до сих пор не вяжется твой образ из казино с тем, что я сейчас перед собой вижу, — бормочет ему уже прямо в губы.
А ещё не вяжется, как он, такой большой, плечистый, ничем не уступающий по размерам Тэхёну, так удобно умещается у него в руках.
Не вяжется, как он из противного вечно пьяного Чон Чонгука, который швырялся чаевыми и мерзкими подколами в казино, превратился в этого ласкового, боже упаси, котёнка.
Не вяжется образ мега-богатого чувака, который может себе кого угодно позволить, с тем уязвимым, запыхавшимся парнем, отдавшимся первый раз ему, непонятному, грубому, мудаковатому Ким Тэхёну.
Не вяжется ощущение абсолютно глупой теплоты, разливающейся в этот момент по собственным венам, с ощущением безудержной ярости пару недель назад, когда он, казалось, готов был этого высокомерного придурка стучать головой о стену, пока тот не отрубится.
Многое, на самом деле, не вяжется. Он обязательно объяснит себе это всё, но потом, не сейчас.
Впереди и так куча абсолютно дерьмовых дней, Тэхён чувствует это уже сейчас. Чонгук ему нравится. И многое случилось за эти сутки. Справляться с последствиями будет сложно, поэтому нужно остаток сегодняшнего дня провести так, чтобы потом хотя бы об этом не жалеть.
 
♥️
Чонгук целует его. Жадно, нежно, прикусывая. Всё вместе.
Одна рука покоится у него на щеке. Другой он нежно сжимает ляжку и поглаживает бедро. Тэхён сидит в полоборота в чёрном тонированном мерине. Не самая незаметная машина, но хотя бы не авентадор.
Тэ разрывает поцелуй и бросает взгляд на часы.
7:43 p.m.
Ему бы поторопиться, но он возвращает губы Чонгуку, нежно поцеловав его под нижней, там, где прячется родинка, и, постепенно утягивая его в новый, глубокий поцелуй. Тэхён, если честно, не останавливался бы. Голова идёт кругом. Руки путаются в мягких волосах на затылке. Он давно не целовался с кем-то вот так — с языком, не скрывая ничего, никак себя не ограничивая.
Скользит по его губам, нежно сдавливая их своими, сплетается языками, углубляя поцелуй, постепенно возвращаясь обратно к медленному, нежному темпу, легонько покусывает нижнюю губу, лаская место укуса проколотым языком. Млеет сам от ощущения того, что Чонгук буквально тает под его губами.
Даже от своих собственных рамок и правил рано или поздно можно устать. Но это не значит, что от них нужно отказываться.
Чонгук первым прерывает поцелуй. Его сбивчивое дыхание всего в паре сантиметров от губ Тэхёна. Проводит языком по его нижней губе, убирая ниточку слюны, протянувшуюся между ними. Тэхён снова льнёт за поцелуем, но Чон мягко останавливает его. Он расстроенно вздыхает и совершенно нежно целует Тэ в уголок губ. Тэхён медленно моргает, хочется закрыть глаза и подставлять лицо под приятные, нежные поцелуи снова и снова.
— Беги, опоздаешь. — Затуманенный взгляд из-под ресниц напротив.
— Угу, — на выдохе.
Тэхён не двигается с места. «Ещё минуту».
— Тебя забрать вечером? Или… позвонишь? — Чонгук смотрит доверчиво, явно не ожидая никакого подвоха.
— Дааа, я позвоню тебе, давай там уже потом решим… че, кого, — уклончиво отвечает Тэхён, прочистив горло.
Он на пару секунд залипает на растрёпанного, зацелованного Чонгука. Поправляет его торчащие волосы, которые сам до этого разлохматил.
— Ладно, я побежал, — нежно целует его в щёку, выходит из машины и быстро скрывается за углом здания, поспешно закрывая за собой дверь чёрного входа. «Главное — не оборачиваться».
Они не обсуждали тот факт, что Чонгуку следует помалкивать о том, что между ними произошло. Нельзя, чтобы это дошло до работы Тэхёна. Служба безопасности не одобряет любые контакты с посетителями вне казино.
Но Тэхён отчего-то уверен — что бы ни произошло дальше, Чонгук ему не навредит.
Тэхён не помнит, как преодолел расстояние от входа до раздевалки, как переоделся в форменные брюки и остановился у зеркала. Он рассматривает коллекцию темнеющих засосов, которую оставил ему Чонгук.
Ему нужно подумать. Нужно взвесить все «за» и «против». Чонгук не предлагал ничего. Не намекал на продолжение. Но дал понять, что не собирается обрывать связь. Тэхён запутался. Ещё в тот самый момент, когда услышал это его «осторожнее».
На самом-то деле своими ограничениями он довёл себя сам и давно изголодался по простым человеческим чувствам и ощущениям. По возможности не только принимать, но и дарить.
«Ты что, робот, блять?» — нет, он не робот. Далеко, к сожалению, не робот.
Тэхён жуёт губу, продолжая гипнотизировать отражение в зеркале.
Он не может продолжать просто проводить время с Чонгуком, как было с тем же Джином. Не сможет просто спать с ним иногда, исключительно по потребности. Не сможет целовать небрежно одними губами. Не получится просто.
Хотя бы потому, что внутри начинает опасно трепетать, он даже не уверен, что сможет спокойно отработать смену в казино без происшествий. Прошлая ночь грозит тем, что он вполне может уйти в свои мысли тогда, когда не нужно, и не миновать проблем.
Тэхён, выдрессированный самим собой, своими же ограничениями и правилами, давно научился дифференцировать каждую эмоцию и чувство и сейчас объективно оценивает своё к нему отношение. От прошлой злобы не осталось и следа. Чонгука хочется оставить себе, но не так, как Джина. Хочется узнать его поближе. Изучить полностью. Выучить наизусть.