Сложные оборотни госпожи Дарианы (СИ)

На самом деле мало кто из присутствующих с ходу бы определил, что это значит. Аделаида громко вскрикнула: боль смешалась с недоверием. Отец, не говоря ни слова, спускался к ней. А я уже знала, что он получил свои доказательства. Татуировки Жозефины вряд ли отличались от тех, что теперь украшали холеные кисти древнейшего вампира Белогорья.
Маркус сжал мои пальцы.
— Лучше не говори ничего. Ты поддерживаешь его. Ты сразу все понял.
— По-моему, он все озвучил. Единственный раз наш умнейший альфа послушался сердца. И одно это делает его по-настоящему мудрым.
Графиня что-то тарахтела на языке, в котором преобладали гласные звуки. Отец умудрился за эту неделю изучить праязык вурдалаков? Или он освоил его раньше. Он всегда повторял, что врага нужно знать лучше, чем друга.
Аделаида вылетела из зала. Оборотни расступались перед ней, а два боевика Ущербного дома выскользнули следом. Отец со вздохом расположился рядом со мной. Я старалась его игнорировать. Тем более что пришла очередь Маркуса толкать речь с камнем Серых за спиной.
— Я бы попросил госпожу Дариану встать по правую руку от меня. Тем более что она выступает сразу за мной. То, что я скажу, относится и к ней тоже. Она последние десять лет была самым близким человеком для моего сына.
Конечно, я занервничала сильнее, но, как всегда, хорошие манеры взяли вверх. Я поднялась к альфе и раскланялась с присутствующими. Отсюда открывался нормальный обзор, можно спокойно разглядывать знакомых и незнакомых волков. Я тут же заметила Яриста, мы не виделись миллион лет. Даже обязательные церемонии вроде этой умудрялись пропускать по очереди. Он тоже сидел на первом ряду, вместе с еще несколькими дер Варрами и Стефаном.
Стоило ли брать ребенка сюда? По регламенту, первые лица дома появлялись на огненном празднике не ранее ста шестидесяти, однако Маркус, очевидно же, собирался объявить, что вместо разбившегося с матерью и сестрами Энди прямым наследником станет наш мальчик. И он обязан развеять слухи о том, что Стефан — не его сын. Иначе это отравит будущее всего клана. Я старалась не продолжать эту мысль.
После того, что я услышала, то единственное, что пресекло бы россказни, это анализ крови. Но и здесь нашлись бы горячие головы, которые бы утверждали, что всесильный дер Варр подделал результат. Так что вердикт кристалла был бы идеальным решеним, но отважится ли на это Маркус?
Мы с ним ни разу не обсуждали и эту тему. Зная об аффликции и его любви к Стефану, которая после гибели остальных членов семьи приняла болезненный характер, я боялась даже пикнуть. Не то что спросить, верит ли он сам в то, в чем убеждает Стефана. Потерла ледяные руки. Любой ценой необходимо защитить ребенка — но для этого стоило оставить его дома.
Ярист тоже нервничал, а Стефан что-то возбужденно ему рассказывал. Наверное, делился своими успехами на полигоне и в обращениях. Да много где еще. С возвращением отца он как будто раскрылся, стал смелее, не стеснялся выпускать энергию. Дядька поправил съехавший у Стефана набекрень галстук. А я и не в курсе, что между ними приятельские отношения.
С трудом оторвалась от них и рассеянно пробежалась по задним рядам. Сколько юных лиц. Внимание привлекала молодая обортница, сидевшая между двумя волками, скорее всего с бабушкой и дедушкой — на физиономиях последних написан ужас. Наверняка, они впервые надели костюм и кружева. И все, чтобы сопровождать эту взъерошенную девицу с не слишком правильными чертами, но необычайно живую. Такая открытость — большая редкость в нашей расе. Кого-то она мне напоминает.
— Все вы знаете о беде, постигшей мою семью и нас с сыном. Последние годы я, по понятным причинам, избегал общества, однако откладывать далее нельзя. Слишком много вопросов у всех. И после откровений Вольфдерлайна, я думаю, их еще больше, — начал Маркус.
Отец сохранял свое любимое невозмутимое выражение. И я порадовалась, что все-таки смотрю на него со сцены, а не разрываюсь рядом от желания схватить его за локоть и вывести для беседы.
 
— У меня тоже есть новости личного характера, которые по-своему не менее значимы, чем возможность появления вампира в самой могущественной семье среди княжеств. Чего скрывать, влияние Вольфдерлайнов велико, как никогда. И решение главы рода перевернет жизнь общины. Но я все-таки вернусь к дер Варрам.
«Маркус, только не говори им про аффликцию, не подставляй всех боевиков разом», — захотелось взмолиться мне.
— Я тоже сделал предложение женщине, которую люблю. И тоже не знаю, что дальше. Если она отвергнет меня, то я не собираюсь больше участвовать в брачных играх. Это окончательно. Многие из вас уже в курсе, что в течение нескольких веков истинность подделывалась оракулами, и мы получили сотни фальшивых знаков лотоса. Это в особенности касалось знатных семей. Таким образом со стороны кто-то пытался контролировать и нашу рождаемость, и нашу политику. Я благодарен Рудольфу за содействие. За то, что нам удалось пресечь эту сеть, которая вела за пределы континента. Тем не менее, настоятельно прошу в ближайшие десятилетия не пользоваться заклятиями по поиску пары — только лунные ритуалы и всем известный способ, подразумевающий физический контакт.
В зале зашумели. Те, кто попроще и не мог претендовать на сидячее место, те засвистели. Ну прямо вылитые мои студенты. Свист в данном случае необязательно выражал протест — скорее возмущение вкупе с удивлением. Да, эта информация долгое время не выходила за пределы узкого круга и Совета старейшин.
— Я не собираюсь комментировать мою семейную жизнь. Я выполнял то, что считал своим долгом, и был счастливым отцом. Пожалуйста, не надо присылать фотографии и флаконы с запахом ваших дочерей. Траур подходит к концу, и я только что высказался относительно матримониальных планов. У меня уже есть наследник — это Стефан дер Варр. Кроме того, дер Варры на нас не заканчиваются. Я ожидаю, что эстафету подхватят и мои родные братья, в частности Ярист.
Он замолк и что-то подсказывало мне, что он готовится к тому, ради чего и прервал молчание, длившиеся все последние годы. Оборотни, расхаживавшие между столами с едой и напитками, достаточно набрались. И шелест — «нагулянный», «наследник-то не его» — звучал все громче.
Отец вопросительно поднял бровь. Неужели они согласовывали друг с другом, что конкретно будет сказано сегодня? Ярист побледнел сильнее, а Стефан замер.
— Я знаю об отвратительных слухах, которые вы распространяете за моей спиной. Стефан — такой же дер Варр, как и все мы. Кровь невозможно обмануть или заставить замолчать. И его кровь чиста. Мы потомки первых волков этих земель, совершивших полуоборот. А Стефан — прямой наследник Ясноокой Розалинды и Эдмунда Неотразимого. Он интуит, как и моя матушка, которая своими предсказаниями и заговариванием спасала шкуры многим присутствующим здесь.
Теперь уже замерли все. Маркус не зря напомнил, кто такие дер Варры. После столь громкого заявления ошибки ему не простят. Жизнь Стефана будет погублена. Но альфа ни разу не сказал слово «сын», вдруг дошло до меня.
— Прошу Луну подтвердить каждое произнесенное мной слово.
Сотни глоток зашлись в крике, приветствующем нового наследника. Дер Варры вскочили со своих мест, они рычали и задорно огрызались друг на друга. Ярист подхватил порозовевшего Стефана на руки. Маркус уже подбежал к ним и обнимал их обоих.
Я наблюдала сегодня графиню, которая в один миг потеряла все — свое положение, родственные связи, весь огромный клан, который сама же и основала. Но это зрелище было не менее тяжелым. Я отказывалась в него верить. Оба брата выглядели такими искренними.
Отец пожал плечами и кивнул, показывая, что, если мы не настроены здесь ночевать, то теперь моя очередь стоять под кристаллом.
Кстати или некстати всплыла фраза, которую он произносил с неизменной досадой: «Думаешь, почему от стольких славных семейств не осталось и следа, а дер Варры рано или поздно всплывали наверх? Они держались друг друга как никто другой».