Сложные оборотни госпожи Дарианы (СИ)

— Томас. Только не надо обманывать. Вас все равно будут расспрашивать, крайне подробно, — слово «пытать», глядя на девушку, я использовать передумала.
— Ничего, от чего рождаются дети, — буркнул Томас и получил от подруги болезненный тычок под зад.
— Ладно-ладно. Так вышло, что я тороплюсь. Но, очевидно, что данные, которыми мы располагали, придется пересмотреть. Хотя у вампиров видимых признаков истинности не фиксируется, пара оборотень и вампир имеет шансы получить истинность по нашим обычаям. Разобраться бы еще, как это действует.
Новость меня шокировала, потому что открывала совсем уж необычные перспективы. Я не могла вспомнить, чтобы вампиры и оборотни интересовались друг другом в этом смысле. А тут в первый же день у нас появились сразу две пары. Хорошо, что потом хватило ума разделить факультеты.
Последним ко мне заглянул Бейлз. Когда прочитала его имя в списке, то, как и в предыдущем случае, не сообразила сразу, что бы ему могло от меня понадобиться. Он по-прежнему староста, но с возвращением Аделаиды мы практически не пересекались.
— Привет! Здорово, что зашел. Выкладывай, что у тебя. Потом, с твоего позволения, задам несколько вопросов. Помнишь, ты показывал мне тело? Вернон темнит и не выдает результаты официального вскрытия. Останки собирались отправить в ближайший к нам большой город со своей лабораторией.
— Вы читаете мысли, госпожа Дариана. Я только по этому делу и никакому больше. Чтобы предупредить вас, — вы постоянно заняты, — что тела больше нет. Ректор Сноу не посылал его в следующую инстанцию, потому что оно исчезло. Он считает, что его похитили. А я хотел бы выразить свою точку зрения: тело действительно могло испариться. Есть раса, у которой так и происходит. А у трупа имелись косвенные признаки и этой расы...
После Томаса и Бейлза все меньше понимаю, что происходит. Кристалл перестал доносить до меня излишки звуков. От него исходило напряжение. Так, отец уже выступает. Я должна успеть на основную, программную, часть.
Обычно атмосфера Огненной Луны действовала на меня, как эликсир бодрости. Все-таки главный полнолунный ритуал. Редкая возможность увидеть волколюдей из разных уголков объединенных княжеств. Нет, не потому что наши территории настолько обширны — представители всех трех домов неохотно покидали свои родовые гнезда. И без разницы, замок ли это или лачуга, продуваемая всеми ветрами.
Обычно подготовкой к празднику занимался отец, бравший себе в помощь одно-два семейства аристократов из другого клана. Тут же мне пришлось многое делать самой. Повезло, что списки гостей папенька утвердил полгода назад и разослал пригласительные примерно тогда же, однако накрыть гигантских размеров стол, закупить газировку и легкие вина, позаботиться о размещении всей этой толпы — все это легло на мои плечи, да еще за два дня.
Вернон, который горячо приветствовал идею собрать весь цвет волков в этих стенах, безусловно, пошел навстречу. Он справедливо рассчитывал, что мероприятие такого уровня поднимет статус академии на несколько пунктов. Кто еще мог заставить молодых преподавателей поступиться комфортом и эту ночь провести втроем, а то и вчетвером в одной комнате…
— Да-да, к хорошему быстро привыкаешь, — ворчал он. — В Балунском университете преподаватели, например, живут парами, хотя финансирует их собственное княжество, в то время как мы кормимся на вольных хлебах.
И он многозначительно смотрел на меня. Они с отцом вели на этот счет старинный спор. Тот заявлял, что свободному народу полагается независимое образование, после чего нехорошо ухмылялся. Тем не менее, Сноу в этот раз престиж поставил выше и согласился, чтобы маги расширили внутреннее жилое пространство. Раз оптимизация площадей не освободила их в достаточном количестве. Решился он не сразу, так как магическое вмешательство означало, что потом, в течение года, комнаты будут казаться чуть меньше, чем они есть на самом деле.
Так что сейчас я не без гордости констатировала, что смогла организовать празднество на семьсот двадцать оборотней. Многие семьи даже я видела впервые. У нас выросло целое поколение молодняка до трехсот лет от роду. На них пришелся пик рождаемости, когда хорошие урожаи плюс политика отца по избежанию войн дали свои плоды.
 
Многие обнищавшие дворяне вывезли сюда своих сыновей и дочек в надежде пристроить их не при помощи влияния или кошелька, а простым прадедовым способом — на смотринах. Здоровые зубы и крепкие мышцы — неплохая заявка на семейное счастье. Наверное, с годами я стала чересчур циничной.
Поговаривали, что среди приглашенных есть и совсем безродные, прославившиеся либо силой, либо способностями. Талантливые интуиты были огромной редкостью, кто уж станет смотреть на знатность рода. И папочка расстарался — разыскал их, оплатил проезд и даже выходной наряд. Правда, из общей казны кланов.
Я подходила к своему креслу в первом ряду, протискиваясь через гостей, которым отдельное место не положено. При помощи одних локтей это бы мне вряд ли удалось. Я шла и рычала, и вот от этих звуков народ расступался, потому что так рычать в человеческом теле может только первородный. В низком тембре, обещая расправу. Многие кланялись.
Что мне в этот раз показалось необычным, никто не шептался. Не обсуждал «больных Кёнингов». Меня провожало глухое молчание. Оборотни ждали новостей и реакции священного камня.
Отец кивнул мне с постамента, его речь так и лилась ровным потоком. Я заметил справа от себя, через четыре кресла, Аделаиду. Первое на моей памяти нарушение этикета на Огненной Луне. Занимать места в этом ряду могли только верховные семьи. Дер Варр сидел справа от меня, а разделяло нас одно пустое сидение, на которое вскоре вернется папа.
Пока ничего неожиданного не прозвучало. Уже находясь в зале, я услышала и про то, что народ сейчас богаче, чем сто лет назад, и про отсутствие войн, и про союзников среди соседей и других рас. Наконец родитель перешел к главному.
— Я не брал слова более ста лет. Не потому что боялся вердикта Луны. Не имел для этого поводов. Главные заявления сегодня жду от Дарианы. У меня тоже есть, что сказать. Я намерен создать новую семью и уже сделал предложение своей избраннице.
Как будто из легких вышибли воздух. Отец, конечно, передовой альфа, поругивает свой народ за косность. Но не до такой же степени! В то, что он спит с графиней, а уходит к другой… Нет, это крайне маловероятно.
— Я не уверен, что любимая пойдет за меня. И сомневаюсь, что главы двух других домов меня поддержат. Готов отказаться от управленческих обязанностей в княжествах в пользу дочери и супруга, которого она обещала выбрать в ближайшее время. Наверное, пора перестать контролировать каждый ваш шаг. Впервые в жизни я завишу от другого существа настолько, что плохо представляю, каким будет завтрашний день… Однако настаиваю, чтобы меня поняли. Я продолжу служить своему народу всем, что у меня есть и так, как я считаю правильным. Каждый по-прежнему может обратиться ко мне за помощью. Я остаюсь Вольфдерлайном и главой клана. Техническим наследником, пока не появятся щенки по прямой линии у моей дочери, становится Стефан дер Варр. За домом Ущербной Луны остается возможность выбрать главу на замену мне или моей семье.
Вот это объявление. «Вольфдерлайн уходит от дел», «Наш сухарь задумал сбежать», — прокатилось сзади. Да, узнаю, однокровников. Отец же, видимо, сказал все, что собирался, и сделал обязательную паузу перед тем, как произнести ритуальную фразу:
— Прошу Луну подтвердить мои слова.
Он склонил голову. Кристалл позади него завибрировал и засиял нежным розовым светом. Рудольф Вольфдерлайн говорил правду. Но и этого ему мало, он пошел дальше:
— Прошу Луну подтвердить мой выбор.
О таком отваживались просить единицы. Кристалл соглашался соединять только истинные пары. Но, как правило, у двоих есть другие способы это проверить. Да и не отец ли постоянно твердил, что твердолобые волки чересчур возвеличивают этот фактор… Он прикрыл глаза, чтобы не видеть реакции гостей. Кристалл поднялся на пару десятков сантиметров вверх и поменял цвет на яркий серебристый, режущий глаз. Цвет истинной любви.