Школа странников
— Как, что? — взвилась я. — Друзья, учеба… Профессия, планы, мечты.
Не самый шикарный факультет, обеспеченные друзья, которым скучно с вечно голодной общажной студенткой, работа с маленькой зарплатой и вечная экономия. Дом, милый дом, я обязательно вернусь.
— Извини, что вот так спрашиваю, — старик улыбнулся, — просто странниками обычно становятся те, кого ничто не держит в их мире. Это сироты, которые не могут найти общий язык с миром, не могущие ни выучиться, ни завести семью. Не жалей о прошлом. Думай о будущем, оно у тебя насыщенное. А к маме ты вернешься.
— Если раньше не помру.
Ноэль поднялся и подошел к книжному шкафу.
— К тому же, ты ничуть не постареешь. За годы странствий ты не изменишься.
— Но я ведь могу умереть? — поинтересовалась я.
— Смерть — единственное, с чем не может справиться магия, — согласился Ноэль.
Он достал небольшую квадратную книгу с явно драгоценными камнями на обложке. Я с любопытством попыталась прочесть название, но оно было слишком мелким.
— Поэтому я знаю язык! — вдруг дошло до меня.
— Да, — кивнул Ноэль. — Странники впитывают знание языка при переходе. Им приходится заботиться только о внешнем виде, в случае, если мир не знает чужемирцев. Возьми книгу, здесь наша история. Тебе будет полезно прочитать. Я буду откровенен: не имею ни малейшего понятия, зачем ты здесь. Иногда страннику достаточно сделать что-то простое, спасти бродячую кошку и тем самым запустить цепочку для спасения мира, а иногда самому сражаться на передовой или пробиваться наверх. Как ты уже поняла, помогать мирам довольно непросто. Но с этим мы разберемся. Сейчас тебе нужно учиться, а единственный, кто может тебя научить…
Сердце упало. Да, я догадалась, кто может меня научить, вот только жажда получать знания совсем не проснулась. Можно мне как-нибудь без магии, а?
* * *— Горничной пусть будет.
Эффект от этих слов был сравним с ощущением, что тебе на голову вылили ведро ледяной воды. Я задохнулась от возмущения и повернулась к Ноэлю. Тот, конечно, попытался вразумить Джера, но он уперся крепко. Вдобавок от него недвусмысленно пахло, и на ногах он стоял не очень хорошо. Я рассмотрела на столе початую бутылку виски. Судя по виду бутылки, виски хорошего, дорогого, но отнюдь не умаляющего некоторую несобранность после употребления.
— Джеральд, девушку нужно обучить…
— Я. Не буду. Ее. Обучать.
Он порылся в кармане и достал пару золотых. А затем бросил их мне. Машинально я поймала, и недоуменно уставилась на хозяина дома.
— На расходы, — бросил он.
И вальяжно скрылся в недрах дома, оставив нас с Ноэлем шокированно взирать на происходящее.
— Алена…
— Слушайте, я, конечно, все понимаю, но…
— У нас нет другого выхода.
Я тяжело вздохнула и как-то совсем пала духом. Перенестись в другой мир, оказаться какой-то странницей, на которую все надеются, поругаться с местной экс-звездой… а теперь работать у него горничной?!
— Я бы тебя к себе взял, но я не потяну двоих, сейчас, когда школа закрыта…
— Я могу работать, — предложила я. — В другом… месте.
С этим старик согласился.
— Конечно, можешь. Но у тебя совсем не останется сил на обучение. Странники почти не стареют во время своих путешествий, но… такая жизнь тебе не понравится. Сейчас единственный, кто может дать тебе и знания, и деньги — Джеральд. Он все еще богат, но категорически не хочет видеть в тебе волшебницу. Докажи ему, докажи, что тебе можно доверять, что ты пришла учиться и хочешь учиться. Расшевели его, и тогда все сдвинется с мертвой точки. Поверь, он привыкнет и примет тебя.
— А до этого я должна стирать его носки?
Сарказма в голосе Ноэль не уловил.
— Для этого есть прачечная. Ален, не во всех мирах о странниках знают. Иногда таким, как ты, приходится сливаться с жителями мира. Искать работу, выживать, надеясь на себя. Представь, что это тоже такая тренировка: ты должна стать экономкой Хейлов и завоевать их доверие. Мы тебе поможем, попробуй.
— Мне вообще-то не должность экономки дали, а должность горничной!
Он ласково и грустно погладил меня по голове и медленно пошел к выходу. Одна часть меня требовала его остановить, а вторая хотела стоять в ступоре, сжимая в руках уже теплые монетки.
— Погодите! — очнулась я. — А что мне делать-то? Что здесь входит в обязанности горничной?
— Сделай этот дом живым, — улыбнулся Ноэль и оставил меня в гордом одиночестве.
* * *У Джеральда на проблему был свой взгляд, и на то, как «сделать этот дом живым», ему было плевать.
— К семи тридцати должен быть готов завтрак, к часу — обед, ужин в восемь, и для Джилл между обедом и ужином перекус. С утра заправить все кровати, убрать белье в стирку, протереть пыль. Раз в три дня влажная уборка, раз в неделю генеральная. И вот, это обязательно.
Мне в руки сунули какой-то сверток, при ближайшем рассмотрении оказавшийся… ага, формой горничной!
— А…
Я как-то даже не нашлась, что сказать.
— Все, свободна.
Мы разговаривали в кабинете, вдоль стен которого стояли стеллажи с книгами. Из кабинета вели две двери: одна в коридор, вторая в смежную комнату, что-то типа небольшой гостиной.
— Кофе мне принесешь, — приказали мне. — Без сахара и сливок, крепкий.
Что, похмелье замучило? Я прикусила язык, чтобы не выводить лишний раз Джера. По сути, я теперь от него завишу.
— Где я буду жить?
— Комната для прислуги, цокольный этаж. — Джеральд уже вышел во вторую комнату и разлегся на диване.
Цокольный — в смысле подвальный? Отлично! Лучше не бывает. С самого первого визита в этот дом я сижу в подвале. И ситуация вряд ли изменится, несмотря на оптимизм Ноэля.
Я развернула бумагу и достала небольшое темно-синее платье с милыми белыми фартучком и воротничком. Платье было новое и чистое, так что здесь претензий не возникло. В комплекте шли аккуратные черные балетки. Мелькнуло легкое подозрение, что Джер знаком с каким-то миром, очень похожим на мой, когда я рассматривала платье, но мне и без того хватало поводов для размышлений. Я отмахнулась, решив не мучить себя еще сильнее. И так все произошедшее в голове укладывалось плохо.
Кофе так кофе. Посмотрим, что из этого выйдет.
Но прежде я отправилась в свою новую комнату, чтобы переодеться и оставить сумку с немногочисленными сувенирами из своего мира. Когда я вошла в комнату (она была в коридоре одна, вокруг больше незапертых дверей не имелось), так и застыла на пороге.
Комнатой это помещение назвать язык не поворачивался, потому что по факту это оказалась просто кровать, огороженная от всего пространства дверью и тремя стенами. Лишь у одной из этих стен была небольшая полоска свободного пространства. Там стояла тумбочка. Еще я нашла ящики: под кроватью. Очевидно, для одежды и обуви. Над головой, угрожающе покосившись, висела полочка. Я бы на нее не рискнула ставить книги. Похоже, меня погребет под этой полочкой в первую же ночь, и проблема с моим пребыванием в этом не слишком гостеприимном мире решится сама собой.
Еще было холодно. Я дрожала, переодеваясь. В этой каморке, без окон и мебели, казалось, остался утренний туман. Так и хотелось быстрее сбежать наверх, где хоть и находился Джеральд, все же было теплее.
Я скептически рассмотрела себя в гостиной, в большом зеркале. Платье, конечно, едва ли доходило до колен, а верх обтягивал все, что только можно было обтянуть, но в целом сидела форма неплохо, ткань мне понравилась. Никаких дурацких кокошников не выдали.
— Ты принесешь мне кофе или нет! — раздался вопль со второго этажа. — И сделай Джиллиан обед, она наказана!
Хорошо, что Джер меня не слышал. Я могла ругаться, сколько душе угодно. Но вот только поделать ничего не могла, ибо пообещала Ноэлю сделать все, чтобы Джер меня принял. Кофе? Сию минуту!
Однако сию минуту не получилось. Все шкафы на кухне оказались пустыми. Ни зернышка кофе, ни крошечки хлеба. Мне захотелось рычать. Неудивительно, что его сестра предпочитает есть в шалаше еду, которую приносит соседка. Как так можно запустить собственную семью? Я могу понять депрессию, нежелание работать из-за закрытия школы и побега родителей. Но сестра нуждается в нем, в его помощи, а он закрывается с бутылкой. Похоже, Джер нанял не только горничную, но и няньку. А я ведь понятия не имею, как общаться с детьми. Меня растила тетя, имевшая странные представления о детском досуге. Мое счастье, что я росла довольно замкнутой девочкой и не жаждала общения и массы друзей. Когда мне стукнуло восемнадцать и пришлось переехать в общежитие, я была в шоке от того, как там кипит жизнь. И по первости не была уверена, что у тети было так уж плохо. Потом, конечно, одумалась.