Студиозус (СИ)

— Это мы сейчас и посмотрим, но я бы на твоём месте не создавал завышенных ожиданий. Исходя из того, что представители Апраксиных последние две сотни лет показывают лишь посредственные результаты на аттестации, это совсем не будет лишним.
— И даже дедушка?
— И даже твой дедушка. Во время обучения на факультете старшей крови он не входил даже в десятку лучших учеников. Всегда болтался где-то в конце списка. А сейчас сам прекрасно видишь, насколько сильным одарённым стал.
— В таком случае мне точно нечего бояться. Особенно завышенных ожиданий. И всё очень просто. Невозможно завысить то, чего нет.
И это было действительно так. У меня не было вообще никаких ожиданий по поводу ранга и способностей. Какая разница, какой у меня ранг, если я в любом случае смогу договориться даже со Стихийным Мастером. Немного больше практики и смогу договариваться уже с Абсолютами. Но это будет гораздо сложнее.
А по поводу того, какой дар я получил от родителей, тут вообще всё предельно понятно. Я уже видел обе моих силы и даже взаимодействовал с ними. Знаю, что они всегда придут мне на помощь. Пожертвуют собой, если понадобится.
— Раз ты так считаешь, то прошу подойти к первому кристаллу и выпустить в него силу. Максимум, на который ты способен. Не волнуйся, эти кристаллы невероятно прочны. Над ними работали лучшие артефакторы империи. Сам видел, что они смогли выдержать даже силу Абсолюта.
Это, да. Семён даже не заставил кристалл сильно светиться. У многих более слабых учеников свечение выходило куда сильнее. А у той же великой княжны кристалл и вовсе стал полностью белым. Словно в прожилки налили молока.
На ощупь кристалл оказался довольно приятным. Словно в знойный летний день положил руки на что-то прохладное, и теперь эта прохлада распространяется по всему телу. Прохлада понравилась и моим силам, которые тут же бросились к ней. Вернее, попытались это сделать, но я не разрешил, заставив их оставаться вдали от кристалла.
Пусть это и сделает результат куда хуже, но я чувствовал, что так нужно. Что не стоит показывать своих настоящих возможностей. Да и в том, что Годуновы знают о моих настоящих силах, я сильно сомневаюсь.
Опять же это исходит откуда-то изнутри. Словно у меня есть целый отряд невидимых советников, которые периодически что-то нашёптывают, помогая принять правильное решение.
Старшая кровь, чтоб её.
Но отказываться от помощи, когда тебе её уже начали оказывать невероятно глупо и тупо. Поэтому я и не стал этого делать. Придержу свет и тьму сейчас, а там посмотрим. Сперва необходимо понять, что из себя представляют следующие этапы аттестации.
Но всё равно необходимо было применить силу, чтобы кристалл смог определить мой ранг, поэтому я решил взять самую малость сразу от света и тьмы. Если сравнивать с тем, что мог, и тем, что использовать, то это капля в сравнении с огромным озером.
Сила устремилась в артефакт, и он поглотил её, даже не заметив. Словно включился огромный магический пылесос, принявшийся засасывать в себя мою магию. Причём он попытался залезть очень глубоко. Достать всё спрятанное. Пришлось мне сильно постараться, чтобы не допустить подобного и не разжать руки. Только после этого я посмотрел на кристалл. Он практически не изменился. Разве, что стал немного ярче светиться, чем у того же Кеши.
— Шестой ранг. — выдал вердикт Дмитрий Петрович.
В принципе довольно неплохо. Примерно средний показатель золотого факультета. Пусть для нашего это второй результат с конца, но я всё равно вполне доволен. Мои истинные силы остались втайне даже от всеведущих Годуновых. Будь иначе, и куратор точно не стал бы так сильно расстраиваться. На нём сейчас буквально лица не было. В один миг он превратился в старика, потрёпанного жизнью. Даже пришлось ему немного помогать. И мне это удалось, что говорит о небывалом шоке. Настолько сильным, что куратор даже забыл о защите. Слишком ошеломляющий результат я выдал.
Интересно, а на этот раз куратор спорил с Петром Алексеевичем? Когда мы встретились утром, он говорил, что отец должен ему бутылку вина. А что на этот раз?
 
— Потенциал — не ограничен. — явно с облегчением выдохнул куратор.
Ну точно, снова поспорил с отцом и на этот раз его взяла. Что же, посмотрим, что будет дальше. Сейчас самое интересное. Какие силы покажет последний артефакт?
Я подошёл к кристаллу и ухватился за ручки, при этом ощутил, как в руки воткнулись несколько игл. Настолько маленьких и острых, что их практически незаметно. Снова это знание мне подсказали.
Дальше всё было ещё интереснее. На этой аттестации необходимо просто держать кристалл за ручки и ждать, когда магия проверки закончит свою работу. Прошла минута, пять, десять, а кристалл всё ещё не отпускал меня. Хотя этот этап у всех предыдущих студентов занимал куда меньше времени, чем предыдущие. А вот мне не повезло. Даже Дмитрий Петрович подошёл поближе и стал вглядываться в молочно-белую поверхность кристалла. Понятия не имею, увидел он там что-нибудь или нет, но отошёл достаточно быстро и так же, как Скуратов достал телефон.
Я продолжал стоять возле кристалла, который не хотел отпускать меня. Даже попытался оторвать руки силой, но ничего не вышло. Зато услышал, как Дмитрий Петрович с кем-то очень импульсивно разговаривает, а затем услышал уже знакомый треск. Голова у меня была свободна, поэтому смог развернуться, чтобы не пропустить появление ректора. Только он один мог путешествовать по территории академии таким образом.
— Здравствуй, Виктор. Позволишь мне посмотреть, чего тут такого интересного, что сын вытащил меня с очень важного совещания?
— Смотрите. — пожал я плечами, как это было возможно. — Заодно посмотрите, как мне выбраться из этой западни. Руки, словно приклеили. Невозможно разжать. А ломать ваш артефакт силой не хочу. Не буду подставлять дедушку.
— И это правильно. Даже не представляешь, как нам, старикам, порой тяжело приходится. Хотя всё могло бы быть гораздо проще, если наши потомки чуточку думали. Вот как ты сейчас. Подумал, что не стоит применять силу, и сделал это правильно. В любом случае у тебя ничего не вышло бы до того момента, как артефакт не перестанет работать. И судя по тому, что я сейчас вижу. — ректор вовсю орудовал над кристаллом, ощупывая и поглаживая его. Разве, что на зуб не пробовал. Хотя всё ещё возможно. — Процесс оценки твоей силы уже практически завершён. Находится на финишной черте. Придётся ещё немного подождать. Да и паниковать раньше времени не стоит. Дмитрий должен был вас предупредить перед началом инициации, что подобное может случиться.
— Не предупреждал. — сказал я и увидел, побледневшего Дмитрия Петровича. Он явно был напуган и боялся отца. А я вот так ненароком его подставил. Значит, мне и исправлять. — Хотя, скорее всего, это я мимо ушей пропустил. Слишком занят был планированием того, как пройти аттестацию последним. Поэтому Дмитрий Петрович здесь совершенно невиноват. Да я никуда не тороплюсь, могу стоять здесь сколько угодно. Только кому-то придётся меня кормить. Да и проблему с естественными нуждами, также нужно будет решить.
Пётр Алексеевич рассмеялся, хотя я и не пытался его развеселить. Но это даже хорошо, точно не будет ругать сына. По крайней мере, при мне.
— Кормить и решать естественные проблемы точно не будет нужно, как я уже говорил, артефакт заканчивает свою работу. Результаты будут с минуты на минуту.
Словно в подтверждение слов ректора, невидимые иглы освободили мои руки, а вместе с этим они сами разжались, и я едва не упал. Оказывается, всё это время был сильно напряжён. А казалось, что совершенно спокоен.
Прошло ещё несколько секунд, и артефакт начал окрашиваться чёрным, перемешиваясь с изначальной белизной. Чернота вонзалась в белизну, рисуя замысловатые узоры и разводы. Её становилось всё больше. Но когда соотношение было примерно на равных, когда круговерть монохромных цветов остановилась, когда артефакт начал тускнеть, ректор резко взмахнул рукой и к защите Дмитрия Петровича прибавился ещё один слой. Мне даже показалось, что раздался чей-то крик.