Кипчак. Книга 1. Последний из рода Ашина

– Отдай! Ты что, с ума сошла? – пытаюсь я отнять у неё свёрток с заказанным бельём.
Я намедни занялся заменой своего гардероба на более удобный. Решил посетить местный базар, расположенный рядом с пристанью. Естественно, за мной увязалось одно любопытное создание и, к моему удивлению, Бурче. Дядька тоже захотел что-то себе прикупить. У меня же были вполне конкретные планы.
Ну вот не нравятся мне половецкие штаны и сапоги. Я уже видел, что люди носят вещи, которые меня устроили бы гораздо больше. Готовые рубахи, штаны и сапоги я купил у хитроватого булгарского купца. У него же приобрёл материал для портянок и перевязки ран. Далее добавил к покупкам несколько мелочей вроде иголок и запаса ниток, а также несколько небольших ножей из хорошей стали и маленькие ножницы. Большим разочарованием для меня стало то, что, оказывается, трусов ещё нет. Их просто не изобрели, в данной местности уж точно. Когда я услышал от очередного хитроумного булгарина, сколько стоит кусок шёлка, то реально обалдел. Только потом до меня дошло, что этот материал сейчас самый дорогой в мире.
Всё это время сестрёнка внимательно меня слушала, совала свой нос в ткани и помогала торговаться. А далее настал её черёд делать покупки для себя любимой. В общем, меня основательно растрясли, пока Бурче своим рыком не прекратил этот рэкет. Пару раз я ощущал на себе взгляд и не мог понять, кто на нас пялится. Только в самом конце удалось увидеть невысокого человечка в халате, который быстро отвернулся и растворился в толпе.
По дороге расспросил дядьку, почему на торжище одни булгары. Как оказалось, ещё не сезон, корабли и сухопутные караваны с товарами прибудут позже. А вот многие представители этой торговой нации живут в Шарукани постоянно. Чуть севернее проходит старинный торговый путь из Булгара в Киев, откуда к нам регулярно заглядывают караваны, привозящие товары своим единоплеменникам. Несмотря на видимую бедность, в Шарукани хватает покупателей и есть что прикупить для дальнейшей перепродажи. Это центр, куда съезжались на торжище все окрестные куманы.
По возвращении, пока сестрёнка мерила новинки, попросил тётку Эсин найти хорошую портниху. Та кивнула, и минут через пять в горницу зашла искомая мастерица. Ею оказалась весьма симпатичная молодка по имени Андрона, вдова одного из сыновей нашего гончара. Когда я начал объяснять, что именно хочу пошить, голубые глаза портнихи стали как у анимешной героини. В итоге просто сказал, что хочу малые штаны на завязках. Если возьмётся, то пусть шьёт, нет – найду другую. Судя по сузившимся глазам, мадам реально разозлилась. Сказала, что сошьёт всё к послезавтрашнему обеду. На мой вопрос, как быть с меркой, почему-то прошипела – чего она там не видела. Далее резко развернулась, стегнув меня тугой косой по лицу, и быстро вышла из комнаты. И что это было?
Я и забыл про трусы, занявшись своими делами. С утра делал разминку, затем чистил оружие и одежду, занимался конём. Часов в восемь начиналась тренировка, где дядя гонял нас с удвоенной силой. Далее обед, небольшой отдых и вторая тренировка. Плюс я потихоньку собирал вещи, которые потребуются в дороге. Всё-таки это не поход, а дипломатическая миссия. Не представать же в рванье перед Рюриковичами. Сам выбрал два варианта представительской одежды – если чего не хватит, то прикуплю уже в русских городах. А ещё нужны подарки, которые тоже начал подбирать, советуясь с дядей. Хан выделит дары, но я-то еду к родне, а это целый этикет.
После очередной тренировки я хорошо подкрепился и решил прилечь на лавочке. Не прошло и пары минут, как хлопнула дверь и кто-то начал тыкать мне в лицо тряпичным свёртком. В общем, Шамал увидела, что мне принесли заказ, разобралась, о чём речь, и решила устроить скандал. За её спиной около двери стоит невозмутимая Андрона, но, судя по глазам, явно наслаждается ситуацией.
– Это подштанники, – выхватываю свёрток у сестрёнки. – И к кое-кому у меня будут вопросы. К одной – зачем та отдала чужое? Ко второй – чего прибежала скандалить? Дайте отдохнуть спокойно.
  
– А почему ты мне не рассказал? – сбавив напор, спрашивает сестрица. – Я тоже хочу подштанники.
Здесь я начал хохотать, в чём меня поддержала портниха. В моей же голове встал на место очередной пазл, отчего она ведёт себя вызывающе. Оказывается, у Алтана с Андроной была круглосуточная дружба. Здесь на эти вещи смотрели проще, к тому же она вдова, а с мужчинами сейчас совсем беда. Я по-новому присмотрелся к рукодельнице и начал понимать молодого кумана. Немного мейкапа, маникюр, современную причёску – и девушку не отличишь от красавиц моего времени. Почувствовав мой взгляд, портниха зарделась. Но она неверно меня поняла. Я пока не готов к таким поворотам, так как тоскую по невесте и прежней жизни.
– Она увидела мою работу, когда я заканчивала. – Голос у Андроны тоже красивый. – Извини, что так получилось.
Вот как обижаться на эту святую невинность? Хотя, судя по воспоминаниям Алтана, девушка очень страстная. Чур меня.
– Так, Софья, – обращаюсь к сестрёнке максимально строго, – нам давно надо поговорить о твоём поведении. Носишься, как маленький щенок по двору, пристаёшь ко всем с разными глупостями. Ты девушка из знатного рода, вот и начинай вести себя соответственно.
Вижу, что ребёнок на самом деле обиделся. Крещёным именем, чего она крайне не любит, Алтан называл сестрёнку, когда бывал рассержен. Но её непосредственность действительно переходит все границы. С другой стороны, что я знаю о чувствах сестрёнки? Она очень тяжело переживала гибель отца. Может, это просто защитная реакция. Ладно, поговорю с ней потом наедине. А пока решаю немного похулиганить. Машу рукой Андроне, чтобы подошла поближе, и начинаю объяснять.
По мере того, как до девушек доходит, что я предлагаю, нарисовав на дощечке мелом прототип лифа или как эта штука называется, они обе стали красными как свёкла. Ну а что такого? Я здесь не видел платьев с открытой грудью, даже шея прикрывается.
– Но это же просто бесстыдство, – произносит Андрона, не отрывая взгляда от моих рисунков.
– Можно пока использовать этот наряд дома, для мужа, а далее – как получится.
– И после этого ты говоришь, что я веду себя непристойно! – выпалила сестрёнка, а у самой глаза смеются.
Чувствую, что эти две деятельницы что-то придумают. Главное – быстрее сбежать с посольством, а то как бы меня не побили какие-нибудь разгневанные моралисты.
Этой же ночью слышу скрип камышовой половицы и звук открывающейся двери. Рука машинально хватает кинжал, с которым я не расстаюсь даже во сне. Небольшое окошко практически не даёт света, но он и не требуется. Слышу шорох сбрасываемой одежды и лёгкие шаги. Горячее тело, пахнущее травами, залезло ко мне под простынку и обхватило руками.
– Может, оставишь в покое свой кинжал? Или я чем-то обидела тебя, что ты бегаешь от меня, как от заразной? Ни слова не произнёс, как вернулся. Только приказал штаны тебе пошить, будто рабыне какой, – голосом, полным обиды, произнесла Андрона.
Ну что ей ответить? Я не Алтан, а Серёжа из двадцать первого века? И что в памяти этого балбеса девушка была отнюдь не на первом месте… А ведь она действительно не рабыня. У степняков женщины вообще занимают какое-то странное положение. Вроде за человека не считают, при этом бабы командуют похлеще какого-нибудь хана. Та же Андрона из семьи, которая, можно сказать, составляет с моей федерацию, но отнюдь не подчиняется. Шарукань вообще необычный город, который сильно изменил моё представление о мрачном средневековье и диких кочевниках. Моё тело, вернее, его конкретная часть, весьма положительно отреагировало на обнажённую девушку. Я всё-таки не железный. И не выгонять же её, вдруг домашние уже дом заперли. Прости меня, Василиса, это всё Алтан!
Переворачиваюсь на бок и целую податливые губы. Рука тем временем нащупывает небольшую, но твёрдую грудь. Далее медленно провожу рукой по спине девушки и слышу судорожный всхлип. Не могу больше сдерживаться и переворачиваю её на спину. Надеюсь, мы не перебудим всю усадьбу.