Отец Народа (СИ)

— Старший, чем ты их? — в голосе Острозуба ухо уловило благоговейные нотки.
— Неважно, потом расскажу. Раз уж серые побежали, надо этим воспользоваться. Выводите всех! Гоните серых, пока можете!
— Понял, старший! Сделаем!
Следующие команды получили Пушок и Максим. Диверсантам-гвардейцам предстояло выискивать в толпе и уничтожать магов высшего круга, задача сложная, но необходимая. Чем больше элиты сегодня погибнет, тем сложнее волкам будет восстановиться, тем дольше продлится мир на границе с ними. Засадному полку тоже придётся непросто. Им предстоит прорваться к зоне перехода, уничтожить находящийся там заслон, после чего продержаться до подхода основных сил, сдерживая натиск отступающего врага.
  
Жаль, что сам я небоеспособен. С другой стороны — существенная доля их элиты выбита, остальные о сопротивлении не помышляют, в лучшем случае желая сохранить кое-какой порядок и отступить к переходу. Многие уже израсходовали энергию, устали, к серьёзному бою не способны. Наши войска успели отдохнуть, некоторые части вовсе не вступали в сражение… Плохо, что медведи потрепаны, и со скоростью передвижения у них беда, волков они не догонят.
Плевать. Главное, что мы победили. Не меньше половины вторгнувшейся армии уничтожена, скоро наступит черед второй. Домой вернутся немногие.
  
Глава 9
 
Все Народы малочисленны, и мой — не исключение. Нас, по последней переписи, двадцать шесть тысяч с мелочью. Лепесток позволяет содержать до ста тысяч жителей; если население превысит безопасный рубеж, то возникнут проблемы с воздухом, питьевой водой, потребуются поставки пищи из мира людей и так далее. Не говоря о белой энергии, которой вечно дефицит.
Поэтому численность жителей мы контролируем. До евгенических программ не опускаемся, вреда от них больше, чем пользы, но я жестко выдерживаю запрет на браки двоюродных братьев и сестер, а также с неодобрением отношусь к бракам троюродных родственников. В последнем случае требуется отдельное разрешение.
Можно ли обойтись без регулирования? Запросто. Змеи, вон, обходятся. В результате полноценно разумных среди них не более пятисот, интеллект остальных в лучшем случае на уровне шести-семилетнего ребенка.
Примерно половину нашего населения составляют дети, не окончившие учебу подростки и мирные граждане. Фермеры, ремесленники, немногочисленные чиновники, прочий обслуживающий персонал, немного пенсионеров. В смысле, пенсионного фонда у нас нет, но старикам положены льготы, за ними присматривают не только родные. Остальные работающие так или иначе связаны с силовым блоком. Нестандартная (мягко говоря) структура общества вызвана спецификой оказываемых услуг, ведь зарабатываем мы в основном на людях, и вынуждены подстраиваться под их запросы. Таким образом, тем или иным способом с воинским ремеслом связаны почти четырнадцать тысяч сородичей.
Можно ли их назвать полноценными бойцами? Ни в коей мере. Стражников у нас около двух тысяч, остальные либо в охотниках, либо в чистой разведке, либо являются магами, в обязательном порядке проходящими воинскую подготовку. Армия наша невелика, поэтому в конфликтах основной тактикой является принцип «бей-беги», то есть всякого рода налеты, диверсии, нападения из засад и прочие уловки. За это нас не любят и считают бесчестным противником.
Так вот, в отражении вражеского нашествия стража участвовала почти поголовно, в других ключевых точках всего пара сотен осталась. С охотниками несколько сложнее. Мы опасались оголять границу со змеями, у нас имелись обязательства в мире людей, также в Городе всегда оставался резерв на случай непредвиденных проблем. Плюс больные, раненые, два засадных полка… После всех вычитаний получилось, что Медянку обороняли четыре тысячи защитников, ещё тысяча кружила по окрестностям, не давая серым расслабиться. Имелась у меня поначалу мыслишка стянуть к крепости вообще все силы, но, узнав, что в армии Серых почти нет наёмников, решил ограничиться переброской магов. Расчет оказался верным. Собранных войск вполне хватило, чтобы успешно обратить волков в бегство, а два тысячных отряда, вовремя подошедших к зоне перехода, успешно добили отступающих.
Хорошая вышла бойня.
— На ту сторону пойдём? Мои не против прогуляться.
— Смысла нет. О том, что их армия разбита, оставшиеся в лепестке волки узнали. Беглецы сообщили. Сейчас они торопливо собирают манатки, договариваются с лисами об эвакуации детей и готовятся партизанить. Учитывая, что свою землю они знают лучше нас, и долго находиться на их территории мы не можем, мы просто сожжем несколько поселений и уйдём не солоно хлебавши.
— Тем не менее, отряд на ту сторону ты послал, — обнаженная Фредерика повозилась на моей груди, устраиваясь удобнее. Походная кровать обеспечивала минимальный комфорт — впрочем, нам обоим приходилось ночевать и в куда худших условиях.
— Послал. Может, поймают кого. Нервы серым потреплют.
— Жаль. Детишки наймом довольны, им нравится с кошками работать. Я бы тебе скидку дала.
— Хватит того, что ты просто дала.
Ещё бы медведям не быть довольными! Денег заработали, ненавистных росомах и просто нелюбимых волков побили, большую часть сражения провели на стенах. Дополнительными защитными артефактами и медициной мы их обеспечили. Сказочные условия по их меркам! И главное — потерь нет. Вообще бой без покойников обошелся, основной удар приняли на себя големы, на долю мохнатых достались остатки. У них есть тяжело раненые, которые сейчас лежат в стазис-камерах, но Татьяна утверждает, что вытащит всех.
— Значит, закрываешь контракт? — похихикав, уточнила Фредерика.
— Закрываю.
— Тогда до следующего раза. Лет через двести, пожалуй, — прикинула она. — Серым теперь долго восстанавливаться. Рядовой состав они нарастят быстро, а вот магов, особенно высших, воспитать сложно.
Верно. Истребив носителей знаний, мы надолго обезопасили границу. Немного поколебавшись, я признался:
— Честно сказать, подумываю о том, чтобы залить их лепесток какой-нибудь долго действующей дрянью. Или чем-нибудь радиоактивным засыпать.
— Нет уж! Народов и так мало, незачем создавать прецедент. Раз уж мы хомяков не трогаем…
Вот так вот. Даже медведи, старые союзники, против геноцида.
— Что, кстати, с хомяками?
— Копошатся у себя, наружу не лезут, торговлю прекратили. Раньше мы через них к нетопырям ходили, а теперь проход закрыт, на свою территорию они никого не пускают. Не знаю, что с ними в Сапфире сделали, но сейчас хомяки ближе к демонам, чем к людям.
Демонами называют существ с планов иной мерности, разумных или не разумных. Их мышление слишком отличается от человеческого, поэтому контакт практически невозможен, мы не в состоянии понять друг друга. Люди старого мира работали в этом направлении, и у них что-то получалось, но катастрофа перечеркнула усилия. А вот лаборатории, размещенные в двух небольших лепестках с условиями, максимально приближенными к условиям базового мира, сохранились. Правда, теперь они не лаборатории, а храмы, шесть штук. Фанатики культа священных знаний, дарованных им древними предками. Хомяки в своё время с помощью одного из них пытались избавиться от зависимости от белой энергии, и вот чем дело кончилось.
Мы с храмами иногда торгуем, расчеты заказываем или ещё что. Однако сближаться не спешим.
— Ты обдумал моё предложение?
— Восточный континент? Да. Мы готовы попробовать, но быстрых результатов не жди — там придётся всё с нуля организовывать.
— Здорово! Я потом передам список, что нас в первую очередь интересует. На какой срок рассчитывать?
— Мы ещё не знаем, сколько и кого в анабиоз класть. Запасы в накопителях есть, и новые контракты заключаются, но насколько их хватит, пока неясно.
— Не вовремя вы с Бобровыми разошлись, — посетовала Фредерика. — А с другой стороны, когда разрывы происходят вовремя? Хоть кто-то на примете есть?
— Нашлась пара вариантов, сейчас их рассматриваем.