Отступник на краю империи (СИ)

Повеяло от этих слов таким холодом, что даже Брема проняло.
— И вам разрешили? — удивился Аракчеев.
— У меня особый статус, — рассмеялась Маро. — Я, можно сказать, вне категорий. Да, я получила персональное разрешение от князя, если вы об этом, граф.
С каждым словом мечницы Джан хмурилась всё больше и больше.
К счастью, церемониймейстер объявил об открытии бального зала. Музыка заиграла громче, и гости, которых уже выстраивали в нужном порядке хореографы, начали втягиваться в распахнутые двери. Голос из микрофона объявил о том, что Хозяева вечера — князь Николай Филиппович Трубецкой и княгиня Варвара Игнатьевна Трубецкая. Дальше началось перечисление титулов. После этого голос начал объявлять прибывших, а те, в свою очередь, подходили к главной паре, выражали своё восхищение и удалялись, занимая предписанные регламентом места. Первыми шли главы старейших Родов со своими жёнами, затем аристократы со статусами попроще. Мы с Джан попали в залу в числе последних.
Распорядитель представил меня как «Сергея Иванова, учащегося гимназии Эфы», а вот у Джан оказался километровый список регалий. Ну, пусть и не километровый, но я неожиданно для себя понял, насколько именита моя подруга даже по меркам РИ.
Князя Трубецкого я видел и раньше.
В телерепортажах и на первых полосах газет.
Убелённый сединами мужчина, который вместо фрака носил полувоенный френч, символизирующий боевое лидерство. Князь носил бороду, перехваченную на старинный скандинавский манер платиновыми кольцами. У пояса главы Дома красовались ножны меча, украшенные серебряными накладками и драгоценными камнями. Что касается княгини, то она была моложе, чем я ожидал. Женщина лет тридцати, высокая и стройная, с горделивой осанкой и ласковым, но немного снисходительным выражением на лице. А ещё в глазах светлейшей княгини читалась откровенная скука.
Есть подозрение, что платье Трубецкой стоило как целый автопарк моих «Бореев».
— Чувствуйте себя как дома, юноша, — князь пожал мне руку и одарил дружелюбной улыбкой.
Княжна добавила:
— Очень многие выпускники гимназии со временем перебираются в наши кварталы. Надеюсь, и у вас получится, господин Иванов.
— Слишком большая честь для ничтожного простолюдина, — изображаю Саму Скромность.
— Джан Курт, — вдруг произнесла Варвара Игнатьевна. — Редкая фамилия в наших краях.
— Я из Халифата, — тихо ответила морфистка.
— Курты? — брови Трубецкого удивлённо поползли вверх. — Помню-помню. Доблестные и серьёзные противники. Не припоминаю, что вы культивируете, но в битве за Бейрут…
— Оставь, дорогой, — Княгиня мягко перевела разговор в иное русло. — Нельзя уделять столько времени одной паре гостей. Кроме того, сейчас мы дружим с халифом, у нас много совместных проектов.
— И то правда, — согласился князь.
Распрощавшись с Хозяевами, мы поступили в распоряжение хореографа, который уже выстраивал людей для полонеза.
С нами раскланивались неизвестные аристо, мы отвечали вежливыми кивками.
Эльвира Джафаровна учила меня постоянно улыбаться, и я следовал этим наставлениям неукоснительно.
Занимаем отведённые танцмейстером места.
— Приготовься, — шепнула мне на ухо Джан.
Мы около четырёх недель репетировали это шествие, не говоря о других танцах обязательной программы. Мне даже пришлось урезать свои упражнения с шестом и рапирой, а такие вещи я не люблю. Впрочем, учился я быстро, поскольку между танцами и боевыми искусствами, если вдуматься, много общего. Позавчера Джан заявила, что я двигаюсь «вполне сносно», и ей не придётся за меня краснеть. У меня было альтернативное мнение по этому вопросу, но я оставил его при себе. В конечном итоге, я не собираюсь выигрывать чемпионат мира по квикстепу.
— Начинаем! — распорядитель трижды ударил скипетром по полу.
Заиграли первые аккорды, и мы двинулись через зал, подстраиваясь под ритм и ориентируясь на главную пару.
Полонез реально напоминал торжественное шествие, траекторию которого закладывали Хозяева. Был в этом некий символизм — клан неотступно сопровождает своего лидера. Поклоны, повороты, исполненные церемониального достоинства вращения…
 
Вслед за полонезом был медленный вальс, который мне напомнил выпускной из прошлой жизни. Мы, правда, танцевали вальс гораздо хуже местной элиты, но… Я сразу начал вести и вскоре поймал себя на мысли, что мы кружимся по залу без особого напряжения и даже получаем удовольствие от процесса.
Джан была счастлива.
Когда рядом промелькнуло знакомое чёрное платье, морфистка посмотрела на Маро с некоторым… превосходством? Кобалия танцевала с неизвестным седовласым аристократом — на её лице было безучастное выражение.
Не все клановцы носили смокинги. Примерно треть мужчин заявилась на бал в военных мундирах с высокими стоячими воротниками и пышными эполетами.
За вальсом последовал фокстрот, после чего мы переключились на зажигательную румбу. Вот здесь я понял, почему большинство девушек и женщин заявились во дворец с такими вырезами.
Начиная с третьего танца я был вынужден искать новых партнёрш для танца. Правила этикета предписывали приглашать разных девушек, при этом их партнёры должны были танцевать с Джан. Я успел покружиться по залу с Региной, Евой и симпатичной блондинкой, которая училась в моей параллели. Всякий раз приходилось поддерживать непринуждённую беседу, круг тем предсказуемо регламентировали до меня.
Я уже начал думать, что никаких сюрпризов этот вечер не принесёт, но тут объявили танго.
И напротив меня совершенно неожиданно возникла улыбающаяся Маро.
 Глава 38 
— Можно? — улыбнулась бессмертная.
— Это честь для меня, — склоняю голову в лёгком полупоклоне.
И ловлю себя на мысли, что наша встреча смахивает на начало поединка.
Предполагалось, что танго мы будем танцевать вместе с Джан, ведь это главное событие первого отделения. Вот только меня пригласила Маро, а к морфистке подошёл Гамов. Такого поворота не ожидал никто, и мы не могли отказать — опция не предусматривалась нормами этикета.
Мы одновременно шагнули навстречу друг другу.
Словно на террасе.
Я приобнял Маро правой рукой и притянул к себе. Ладонь женщины легла мне на правую руку, чуть выше локтя. В мою левую ладонь легли пальцы правой руки Маро — мы превратились в зеркальные отражения друг друга.
— В ПСП научился? — усмехнулась бессмертная.
— Пока дрался за еду с другими беспризорниками, — пошутил я.
Заиграла музыка.
С первых же шагов и покачиваний я понял, что Маро позволяет мне вести. Она двигалась идеально, но хотела, чтобы я раскрылся.
И…
У неё получилось.
Моё тело непринуждённо встраивалось в ритм, действовало естественным образом, и в какой-то момент я понял, что получаю удовольствие. Все эти корте, свивлы и повороты… Я больше не думал о них. Существовали только мы — два тренированных бойца, изучающих спарринг-партнёра в новом боевом стиле. Мы знали, на что способен каждый, умели эргономично перемещаться и выверять каждое движение.
Я даже перестал планировать действия наперёд.
Просто влился в поток.
— Твоя девушка с Гамовым, — тихо произнесла Маро, но я умею читать по губам. — Это небезопасно.
— Знаю, — процедил я. — Но ты сама меня пригласила.
— Хотела предупредить.
Мне стоило больших усилий не сбиться с шага и удержать ментальные блоки. Прямо сейчас меня кто-то прощупывал, и я подозреваю, что работают люди Гамова.
— Что случилось? — я прогнулся в спине, а девушка откинулась назад, обвив ногой моё бедро.
— Я слышала разговор Гамова с Барским. Они обсуждали тебя.
Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я уточнил:
— С Барским? Причём здесь он?
— Не знаю, — мы обошли Регину, которая танцевала с высоким мужиком в генеральской форме. — Прозвучало слово «проверка». Возможно, они что-то затевают. Прямо сегодня.