Капо (ЛП)

Вся ситуация была сумасшедшей. Наконец, двери чертовски медленно закрылись, и я прижалась спиной к стальной стене лифта, прерывисто дыша. Всё было так ужасно. Когда стальная коробка резко остановилась этажом ниже того места, где находилась квартира Франсуа, я снова чуть не запаниковала, особенно когда внутрь вошли двое мужчин.
Они переглянулись, оба кивнули в мою сторону. Я прижалась к стене, затаив дыхание. Двое мужчин хранили гробовую тишину, но я почувствовала опасность, мой инстинкт сработал сверхурочно. Когда они вышли на моём этаже, я чуть было не нажала на кнопку, чтобы направиться в вестибюль, но поняла, что единственное безопасное место, которое у меня была, — это за запертыми дверями.
Я просунула руку между дверьми за секунду до того, как они закрылись, и, тяжело дыша, выглянула в коридор. Я услышала звук закрывающейся двери, но не могла сказать, с какой стороны. Их не было видно, и это было всё, что имело значение.
Франсуа говорил мне, что квартира зарегистрирована на фиктивное имя корпорации, из-за чего большинство людей никогда не узнают, какой собственностью в городе он владеет. Однако я была умной девочкой. Люди могли найти всё, что ищут, если будут искать достаточно усердно.
К тому времени, как я добралась до двери, у меня перехватило дыхание, и я пыталась сдержать дрожь в руках, когда вставляла ключ в замок. Затем я услышала громкий шум и чуть не выпрыгнула из своей кожи, едва успев открыть дверь, закрыть её и защёлкнуть замок, прежде чем закашлялась и начала хрипеть.
Прибежала Сэйди, её хвост вертолётиком описывал круги, напоминая мне, как сильно я забочусь об этом мужчине. И я дала ему пощечину. О чём я только думала?
— Ох, малышка. Всё будет хорошо. — Я упала на колени, обвивая руками её шею. Одинокая слезинка скатилась по моим ресницам, и я усилием воли подавила свои эмоции. Когда я отстранилась, она слизнула её, задыхаясь от счастья, что видит кого-то. — Папочки какое-то время не будет дома, но не волнуйся. Я буду рядом.
После того, как Сэйди подарила мне, как показалось, миллион поцелуев, я стояла, уставившись на дверь.
Когда попятилась, я услышала ещё один громкий стук и вскрикнула. Даже Сэйди залаяла, что было неудивительно. Я почти ожидала, что кто-нибудь ворвётся в дверь, но внезапно всё стихло. Простояв на одном и том же месте целых две минуты, я сумела сделать ещё один глубокий вдох, прежде чем броситься дальше в гостиную, изо всех сил пытаясь вытащить телефон из сумочки, зажав его обеими руками. Может быть, я хотела, чтобы телефон зазвонил, молясь, чтобы Франсуа позвонил и дал мне знать, что скоро будет дома.
Дом.
Там, где сердце.
Там, где был мужчина, которого я любила.
— Ох, детка. Что мы будем делать?
Гав.
Я лишь хотела бы, чтобы она смогла внести хоть каплю понимания в это безумие.
Боже. Я была близка к гипервентиляции, паника не утихала. Я старалась держать себя в руках, направляясь на кухню. Вода не помогла. Я схватила уже открытую бутылку вина и достала бокал из шкафчика. Налив изрядное количество, я попыталась сообразить, что же делать. К сожалению, на данный момент у меня не было другого плана, кроме как ждать. А я не отличалась терпением. К тому же, у меня было ужасное чувство, что из него сделают показательный пример, особенно после того, что он рассказал мне о том, что произошло в полицейском участке.
Я проверила воду для Сэйди, добавила немного свежей и чистой, и сделала ещё несколько глубоких вдохов. Скоро мне нужно будет пойти с ней на прогулку, а это значит, что мне придётся выйти на улицу. Я не была уверена, что это хорошая идея, но я определённо не собиралась заставлять собаку страдать.
Это настоящее безумие. Я сделала глоток, затем второй, подождала, пока немного успокоюсь, прежде чем вернуться в гостиную, крепко сжимая в руке телефон. Я подумала о том, каким был мой отец перед отъездом в свою поездку, вспомнила, как странно он смотрел на меня перед отъездом тем утром.
Что он сказал.
Он сказал мне, что жалеет, что не смог проводить со мной больше времени. Означало ли это, что он покидал страну навсегда? Если да, то куда? И почему?
  
Было совершенно невозможно, чтобы мой отец предал своего лучшего друга. Так ли это? О, это было так плохо. Минут десять я топталась на месте, обдумывая всё, что услышала. Наконец, я не выдержала и решила вспомнить номер телефона моего отца. Это был его личный номер, который я редко набирала, но не меняла, он дал мне его сразу после того, как я была вынуждена переехать в Лос-Анджелес.
Мне потребовалась целая минута, чтобы вспомнить десять цифр. Наконец, я села с телефоном и смогла позвонить. Сэйди запрыгнула на диван рядом со мной и положила голову мне на колено. Когда телефон зазвонил, и я была уверена, что он ответит, звонок переключился на голосовую почту. Я чуть не повесила трубку, но передумала. Мне нужна была помощь и ответы, и он, возможно, был единственным человеком, который мог предоставить мне и то, и другое.
— Папа, это твоя дочь. Что происходит? Где ты? Мне сказали, что ты не в Европе, как ты говорил? Франсуа сомневается в твоей верности. Это безумие. Верно? Ты бы никогда не причинил вреда своему лучшему другу. Не смог бы ведь? О, боже. Его арестовали, и я не знаю, что делать. Его задержали по обвинению в торговле наркотиками. Мы в Ки-Уэсте. Если ты хоть немного заботишься обо мне или о своём друге, то тебе нужно приехать сюда. Видишь ли, он стал важен для меня. Даже очень. Я знаю, ты, возможно, не сможешь этого понять, учитывая, что считаешь его братом. Но он мужчина, а я взрослая женщина, и у нас есть связь, я люблю его, и думаю, что он тоже любит меня. Тебе это может не нравиться, но это ничего не изменит. Мне нужна твоя помощь. Пожалуйста, папочка.
Бип.
Я хватала ртом воздух, смеясь над своей бессвязностью. Чёртова штука прервала меня. Что именно я сказала? Я даже не могла вспомнить, так быстро я говорила. Всё, что я знала, это то, что без чьей-либо помощи я понятия не имела, что мне делать. Совсем. Я сделала ещё глоток вина и дала волю слезам, убеждая себя, что этого больше никогда не повторится. Я не позволю себе впасть в отчаяние.
Я бросила телефон на кофейный столик, надеясь, что скоро получу от кого-нибудь весточку. Или что мужчина, которого я люблю, вальсируя, войдёт в дверь, собьёт меня с ног и унесёт в какое-нибудь особенное место. Я несколько минут гладила Сэйди по голове, удивляясь, как это поглаживание её мягкой шерстки помогло мне немного успокоиться. Если бы только это продолжалось дольше, чем несколько минут.
— Всё будет хорошо.
Зачем я это повторяла? Чтобы попытаться поверить в это.
Собачка спрыгнула, завывая, когда она подошла ближе к задней двери, выглядывая наружу. По крайней мере, она не рычала.
Когда я медленно приблизилась к двери, ведущей на одну из веранд, я подумала, не решиться ли открыть её и выйти наружу. Это было глупо. Не так ли? Отперев её, я сделала несколько глубоких вдохов, затем распахнула, наслаждаясь лёгким ветерком, проникающим в открытые дыхательные пути. После того, как я взяла своё вино, в тот момент, когда я вышла на улицу, мне напомнили, что это место — рай, даже если моя жизнь сейчас таковой не была.
Могла бы я работать на своего отца? Мне хотелось рассмеяться. Это зависело бы от исхода того, что произошло.
Если мой отец не предавал Франсуа, то, возможно, тогда, хотя я, конечно, не могла оставаться в отцовском доме вечно. Все было слишком запутано.
Всё, что я могла делать, это ждать. И надеяться. И молиться.
***
Солнце садилось, наступали сумерки, и это ещё больше усиливало чувство ужаса. Я включила телевизор, чтобы успокоиться, но, увидев, как чёртов репортёр почти ликует, показывая кадры ареста Франсуа, только разозлилась. Я уставилась в телевизор, ругаясь себе под нос.
— Ужасные люди. Они понятия не имеют, что говорят.
Сэйди подняла голову, но ничего не ответила. В репортаже говорилось о его заслугах, а также о слухах о том, как он и его семья изначально пришли к власти. Я подошла к дивану, опустилась на него и обхватила голову руками.