Капо (ЛП)

— Ты же понимаешь, что ты совершенна.
— Никто не идеален, но рядом с тобой я чувствую себя королевой.
Делани отстранилась и закружилась, привлекая внимание всех мужчин на улице своим ярко-красным платьем. Часть меня больше всего на свете хотела запереть её в квартире, но я сомневался, что кто-то будет настолько глуп, чтобы пытаться что-то сделать средь бела дня.
— Ты королева, — я зарычал, бросив на неё строгий взгляд. Что меня беспокоило, так это то, что Брэндон практически исчез. Однако Рокко подтвердил, что люди Альтуро прибыли на корабль более недели назад, сделав остановку на Кубе. У них было достаточно времени, чтобы составить планы и устроить диверсию на корабле, пока он стоял в доке. Тем не менее, действия Альтуро были дерзкими.
Арман тоже звонил. Похоже, он планировал вступить с нами в контакт, попытаться организовать встречу, против чего я возражал. Последнее, что нам нужно было делать, — это показывать, что мы хоть немного обеспокоены.
— Если бы ты могла заниматься чем-то ещё, кроме модельного бизнеса, что бы это было? — спросил я её, внезапно осознав, что она права. Репортёры не утруждали себя тем, чтобы скрывать свои личности. Когда мы продолжили нашу прогулку, уже примерно в восьми кварталах от дома, я заметил фургон одной из новостных станций, припаркованный на боковой улочке. У меня вдруг волосы встали дыбом.
— Я немного думала об этом. И думаю, что попробую поработать со своим отцом. Хех. Может, я узнаю всё о гоночных треках и командах. — Делани рассмеялась над моим забавным выражением лица, пританцовывая вокруг меня, как будто была в восторге от моего внезапного дискомфорта.
— Интересная идея.
— Тебе это не понравилось. Я так и знала. Я не могу быть твоей девушкой и работать с тобой.
— Ты можешь быть кем хочешь, малышка.
Она уперла руки в бока, резко останавливаясь и заставляя меня сделать то же самое.
— Тогда что не так? Я же вижу.
Я засунул руки в карманы.
— С твоим отцом что-то происходит, и это меня беспокоит.
— Что значит «что-то»?
— Его нет в Европе.
— Зачем ты это проверял?
— Потому что мне это было нужно, — ответил я ей.
Делани склонила голову набок, прикрывая глаза от солнца, и уставилась на меня.
— Подожди минутку. Ты думаешь… — когда она отступила на шаг, я схватил её за руку и притянул к себе. — Отпусти меня. Ты думаешь, мой отец как-то связан с тем, что происходит. Так ведь?
— Делани.
— О, нет, даже не смей, — отрезала она, вырывая руку. — Скажи мне. Сейчас же.
Она повысила голос, и тот факт, что за нами наблюдали, не предвещал ничего хорошего. У меня было предчувствие, что наш спор покажут в шестичасовых новостях. Я подошёл ближе, зная, что она не отступит.
— Я ничего не знаю наверняка.
— О, боже мой. Он подставился под пулю из-за тебя, а ты так думаешь? Зачем ему тогда просить тебя защищать меня?
— Не знаю. — Я был честен с ней настолько, насколько мог. Это был один из тех вопросов, которые удерживали меня от того, чтобы послать за ним солдат.
Она вырвалась и ударила меня ладонью по лицу, хватая ртом воздух.
— Просто отойди от меня. Ты ужасен. Не могу поверить. — Когда она попыталась убежать, я был вынужден схватить её, но она выскользнула у меня из рук и успела скрыться в толпе, прежде чем я успел её поймать.
Время и карма были не на моей стороне. В этот момент я заметил, как подъехали две полицейские машины, заставив людей на улице отойти в сторону, чтобы их не задавили. Они с визгом остановились передо мной. И через несколько секунд я почувствовал, как репортёры повыскакивали из своих укрытий, словно тараканы, готовые к пиршеству.
Как только полицейский вышел со стороны водителя, он потянулся за своим оружием, и я был вынужден поднять руки. Боже милостивый. Более неподходящего момента для этого и быть не могло.
— Мистер Франсуа Тибодо, вы арестованы за незаконную перевозку наркотиков. — Когда мне начали зачитывать мои права, толпа людей на улицах окружила нас со всех сторон, десятки туристов фотографировали, репортеры наперегонки приставляли микрофон к моему лицу. Это было именно то, чего они ждали.
  
Любовь всей моей жизни внезапно появилась снова и набросилась на полицейских.
— Что всё это значит? — спросила она.
— Мисс, вам нужно сделать шаг назад. Офицер Робинсон, соберите людей из его окружения и доставьте их в участок.
В пизду. Они арестовывали моих солдат. Это была полная подстава.
— Послушай меня, детка. Возвращайся в квартиру и оставайся там. Не выходи. Никому не открывай дверь.
— Они не могут этого сделать. Не могут? — ей удалось оттолкнуть одного из полицейских в сторону.
— Достань ключи из моего кармана. Давай же, — сказал я ей вполголоса.
— Мисс. Если вы не хотите, чтобы вас арестовали, я предлагаю вам отойти в сторону.
Ей удалось выхватить ключи, прежде чем они успели её остановить.
— Этого не может быть. Это какое-то безумие.
— Всё будет хорошо, детка. — Толпа людей становилась всё больше, репортёры больше походили на пираний, чем на стервятников.
— Мистер Тибодо, каково это — наконец-то быть арестованным?
— Мистер Тибодо, что вы можете сказать о предъявленных вам обвинениях?
Когда репортёры протиснулись вперед, Делани оттеснили на несколько футов. Я вытянул шею, чтобы найти её, моля Бога, чтобы она выполнила мои приказы и была в безопасности. Хотя я знал, что Санте может выпустить меня под залог, это может занять некоторое время. Надеюсь, Рокко скоро закончит своё расследование.
— Делани! Делани! — когда меня повели к одной из полицейских машин, репортёры продолжали засыпать меня вопросами, и через несколько секунд я потерял её из виду.
Иисус Христос.
Почему у меня было ужасное предчувствие, что это обернётся ещё одной трагедией?
ГЛАВА 26
Делани
Нет. Нет. Нет.
Последние слова, которые я ему сказала, были произнесены в гневе?
У меня вспотели ладони, и я смотрела, как Франсуа сажают в полицейскую машину, прежде чем обернуться. Я слышала, как он звал меня по имени, ужасный звук его голоса эхом отдавался у меня в ушах. Я была готова запаниковать, так как устрашающая толпа людей и репортёров подталкивала меня к самому краю. Как только я заметила, что по крайней мере двое репортёров с одной из местных новостных станций направляются в мою сторону, я попятилась назад, слёзы защипали мне глаза.
Что же теперь должно произойти? Я развернулась и бросилась бежать, стараясь избегать встречных, по одной из боковых улиц. Слёзы продолжали катиться по моим щекам, и всего через несколько минут я уже хватала ртом воздух, вынужденная остановиться, чтобы перевести дыхание. Почему это произошло? Я была не настолько глупа, чтобы думать, что он виновен в незаконном обороте наркотиков. Верно? Он не мог быть таким человеком.
Нет. Нет.
Мне нужно взять себя в руки. Я постоянно замечала, что люди наблюдают за мной. Или, может быть, я теряла самообладание. В любом случае, я не чувствовала себя в безопасности, находясь на улице в одиночестве. Я сжала ключи, моя рука сжалась в кулак. Слава Богу, было легко понять, куда я направляюсь, учитывая расположение дорог.
Мой отец.
Франсуа правда верил, что мой отец имеет какое-то отношение ко всем тем ужасным событиям, которые произошли? Я уже не знала, что и думать, тем более что совсем не знала своего отца. Он признался, что переступил тонкую грань. Франсуа сказал мне, что так оно и было.
О, боже. Это ужасно. По крайней мере, я знала, что в квартире остались двое солдат. Они обеспечат мою безопасность.
Через несколько минут мне, наконец, удалось добраться до здания и, не теряя времени, войти внутрь. Но я не могла избавиться от ощущения, что за мной наблюдают. Прежде чем войти в лифт, я оглядела стеклянный фасад, но ничего не увидела. Однако, моё шестое чувство подсказывало мне, что это худшее положение, в котором я могла оказаться. Я была в незнакомом городе, и у меня не было возможности связаться с кем-либо ещё в Ки-Уэсте, кто бы мог помочь. Мне не дали ни имени его адвоката, ни номера телефона. Единственным солдатом, которого я знал, был Рокко, и неизвестно было, когда он вернётся и вернётся ли вообще. Насколько я знала, этого человека арестовали вместе со всеми остальными.