Волхв (СИ)

«Раскладка».
Вламываюсь на склад. Темно, мрачно. Датчики движения активируют тусклые потолочные лампы. Тварь скользит ко мне сквозь многоярусные металлические стеллажи. Плавно, красиво, не зацепив ни одной коробки. Ах, да. Я покинул зону действия корректировочных техник. Применить «мёрфологию» не успеваю. Окутываюсь «жутью», слегка притормаживая тварь. И тут же ускоряюсь, проскальзываю под существом, успевая дважды взмахнуть тонфами. Призрачные лезвия вспарывают хитин, внутренности хищника вываливаются наружу. На развороте отсекаю конечность, тянущуюся в мою сторону. Бросок, прямой выпад. Лезвие с хлюпаньем погружается в шейный отдел монстра. Кровь потоком. Голубая кровь иных измерений.
Отступаю.
Тварь застревает в секциях стеллажа и с грохотом обрушивается на стену.
У меня нет времени.
Возвращаюсь в переулок, где и началась эта бойня. Переулок связывает центральную улицу города с извилистой боковой улочкой, застроенной ветхими зданиями. Часть зданий подлежит сносу — окна заколочены, по периметру тянутся красные ленточки. Точка соединения двух ущелий накрыта аркой.
Арина добивает очередного разведчика выстрелом из «Призрака-7».
Мы научились заряжать пули эфиром, используя стрелковые техники адептов воды. Чтобы убить тварь, этого недостаточно, поэтому поле боя находится под властью «причин и следствий». Реальность откорректирована таким образом, чтобы выстрел из костяного пистолета при точном попадании в жизненно важные органы послужил причиной смерти монстра. Иными словами, мы вписали обычное оружие в многомерность.
Миножья пасть взрывается.
Ошметки плоти, слизь и кровь по всему переулку. Мое лицо заляпывает этой дрянью. Недовольно морщусь, но война есть война.
Спина к спине.
Прощупываем прилегающие дома «сверхвосприятием». Ничего примечательного. Похоже, мы всех перебили. Арина превращается в сильного волхва. Надо будет ее похвалить, если переживем это утро.
— Куда теперь? — спрашивает жена.
Задумываюсь на пару секунд.
Главная улица зачищается шагателями. Работает взвод из четырех единиц. Опытные пилоты, двое из них — мои бывшие ученики. А вот в западной части городка дела обстоят не ахти. С севера идут призыватели, но они в нескольких кварталах от нас.
— Туда, — указываю на провал арки.
«Чутье» пока безмолвствует, но это не показатель. Твари непостижимы. Иногда от них за километр несет агрессией, иногда — нет. Просто голод и отсутствие эмоционального фона. У меня есть подозрение, что разведчики, как и в моем родном мире, адаптируются к магии волхвов. Чакры, например, не всегда срабатывают. Новое поколение зверюг окутывается неким полем, рассеивающим эфирные режущие кромки средней концентрации.
Осторожно приближаемся к арке.
Замираем.
Подозрительной активности нет.
Преодолев арку, оказываемся в пределах кривой улочки, гнущейся во всех направлениях. Нас обступают обшарпанные стены, слепые окна без стекол, заколоченные двери.
Город умирает.
Безо всяких хищников.
Некогда здесь кипела жизнь. Еще полвека назад. А потом градообразующее предприятие закрыли — из-за новых экологических норм, разумеется. Несколько тысяч человек вылетели на улицу, их семьи остались без средств к существованию. Кто спился, кто разъехался по соседним городам и поселкам вольных фермеров. Город начал хиреть. Дома постепенно разрушались — особенно на окраинах и в частном секторе. Дороги не ремонтировались. Закрывались магазины и кафе, к остановкам всё реже подъезжали автобусы. Незадолго до эвакуации тут оставалось около трех тысяч человек. Сейчас — ноль.
Сворачиваем налево.
Брусчатка на пешеходном тротуаре местами вздыбилась. Я увидел фасад полуразвалившегося дома, огороженного деревянным забором с жестяной крышей. Балконы начали трескаться, из бетонных плит выглядывали ржавые арматурные ячейки.
В выбоинах на асфальте скапливалась вода.
Ненавижу март.
Март-кошмарт.
Казалось бы, весна пришла. Только холода упорно не желают отступать, в подворотнях чернеют остатки сугробов, под ногами — мусор и собачье дерьмо. В водостоках гудят холодные молодые ветра.
 
Оживает браслет.
Выделенный канал ментальной связи.
Альфа-один, вы где?
Это Ринат Мурзаев, один из наших призывателей.
Пересечение Кузнечного переулка и Староникитского тракта. Движемся на юг.
Я в полутора километрах от вас. Фамильяры гонят шестерых разведчиков. Будьте осторожны, они вот-вот появятся.
Спасибо, Ринат.
Буду на связи, если что.
Договорить мы толком не успели.
Ярость зверей, загнанных в угол, накрыла меня плотным шквалом. Твари спасались от боевых фамильяров, при этом они были голодными и злыми.
Всё это смахивает на сюрреалистический бред.
Хищники похожи на сороканожек, у которых вместо морды — ротовое отверстие, усеянное концентрическими кругами зубов. Твари мчатся по изнанке бытия, проскальзывая сквозь выступы балконов, печные трубы, карнизы и темные витрины. Я вижу, как монстры ныряют в асфальт, беспрепятственно двигаются в слоях песка и гравия, врезаются в фонарные столбы и, не причиняя им ни малейшего вреда, поднимаются над землей. Мир, в котором они живут, подчиняется собственным законам. И эти законы не имеют ничего общего с доступной нашему восприятию геометрией.
Отправляю вперед «лезвия ветра».
Расходящимся веером.
Первую тварь рассекает надвое, вторая лишается двух лап и наполняет пространство ультразвуковыми воплями. Остальные технично уклоняются и несутся к нам.
Запускаю «причины и следствия».
Арина тут же начинает стрелять.
Хромоногую тварь рвет в клочья. Оставшиеся звери наращивают скорость, пытаясь прорваться под землей и через верхние этажи обступивших нас зданий. Запускаю прямо по курсу «пылевой смерч» — земляная техника внедряется в многомерность и разрастается в красивую фрактальную последовательность. Тварь скрывается в пространственно-временной щели и тут же выскакивает слева от Арины.
Вот дерьмо.
Обычно тупые животные не вытворяют подобных фокусов.
Бью «молотом», промахиваюсь. Арина стреляет мне за спину. Тварь совершает стремительный бросок, я прорываюсь через нее в «раскладке», делая два взмаха тонфами. Лезвия вычерчивают полупрозрачные дуги, рассекая тушу, взламывая хитиновый покров и разбрызгивая голубую жидкость. Рисковый маневр, но особь находится непозволительно близко от моей жены.
Измерения схлопываются за моей спиной.
Притормаживаю, смещаюсь вправо.
Разворот.
Чудом успеваю уклониться от взмаха когтистой лапы, вылезшей из-под земли. Обрушиваю на хищника «пресс», одновременно отступая на проезжую часть. И охреневаю от того, что зверюга окутывается неким подобием кинетического щита.
Что?
Твари не умеют защищаться от чакр и выставлять щиты. Раньше не умели, во всяком случае. Это животные, они не способны предугадывать магические атаки волхвов. Прежде было так, но ситуация стремительно меняется.
Усиливаю «причины и следствия».
Прошиваю вражину «электрической плетью», наращивая напряжение эфиром. Три-четыре секунды, и тварь начинает чернеть, конвульсивно дергаться. Обуглившийся хитин трещит на стыках — там, где разряд достал супостата. Меняю позицию и пропускаю через разведчика второй разряд. Создание застревает в развороченном асфальте.
Арина замораживает последнего монстра, перезаряжает пистолет и двумя выстрелами превращает ледяную скульптуру в груду осколков.
Связываюсь с призывателем.
Альфа-3, у вас всё в порядке?
Приближаемся к вам.
Другие группы хищников замечены?
 
Пока нет.
Будьте внимательны, они прячутся в пространственных щелях. И генерят ауры.
Уже заметили. Ждите нас, двинемся на соединение с шагателями.
Добро.
Прерываю мысленный диалог.
— Ринат на подходе.
Арина не спешит убирать ствол в кобуру.