Ласковый Май (СИ)
Зачем я теперь вспоминала Ольфрена? Зачем вспоминала других? И возникавшее после суетных встреч с мужчинами чувство опустошения, глубокую, совершенно животную тоску женской сущности. Чувственный голод. Почему я цепляюсь за это? Пытаюсь схватиться за тонкую нить памяти о своем тусклом прошлом, как за некую определённость?
Всё это было еще до него. Невысокий мужчина с зелеными волосами перевернул мою жизнь.
Кто решил за меня, что при виде мужчины Шарлотта Моен не должна замирать в восхитительном предвкушении? Ждать чувственных прикосновений, объятий и поцелуев до дрожи, до слёз, до крохотных искр моей магии на кончиках пальцев и коже. До пересохшего рта, громкого гула в ушах.
Ведун очень правильно задал вопрос. Кто всё-таки я такая?
Не знаю…
Словно подросток смущённая под его жаркими взглядами, я попыталась погасить зажёгшийся яркий светильник под потолком, но тут же была остановлена тихим:
— Хочу тебя видеть.
Приблизившись совершенно бесшумно, Мей встал совсем рядом. Горячий, живой, возбуждённый, красивый.
Музыка разгоряченного мужского дыхания за спиной. Разливающееся быстрой волной от макушки до пят напряжение. Аккуратное прикосновение пальцев к моим волосам и тяжелые тёмные локоны облегчённо сползли мне на плечи. Плотная ткань тёплого платья нехотя поддалась осторожным рукам ведуна. Он превосходно умел раздевать, уверенно находя все потайные крючки и застёжки. И это меня почему-то расстраивало, напоминая о том, кто такой мой возлюбленный. Мой ученик.
— Ты ведь знаешь, насколько красива? — чувственное прикосновение губ к коже за ухом и первая пуговка ворота платья тоже ему поддалась. Их оставалось всего лишь четыре. И я… я вдруг растеряла решимость.
— Откуда мне ведать? — поведя нервно плечами, я вздрогнула, отчего шелковая волна распущенных волос плавно скользнула на грудь.
Громкий выдох мне в шею и удивлённое:
— Зеркалам ты не доверяешь?
— Там нет ничего необычного…
— В самом деле? — его рука твёрдо легла мне на рёбра и тягучим движением Мей развернул меня в сторону зеркала на стене.
Увидя своё отражение, я едва устояла на ногах. Эта порочная, возбуждённая женщина не могла быть Шарлоттой Мойн. В расстёгнутом платье, раскрасневшаяся, простоволосая, в своём неприкрытом желании она была невероятно-прекрасна, великолепна, ошеломительна.
За её узкой спиной возвышался мужчина. Ведун, с его бархатной, искушающей силой. Силой желания, жизни, любви. Мной она ощущалась сейчас, как весеннее солнце, встающее над холодным туманом. Блистательный и совершенной, как древний языческий бог.
Его руки неспешно и бережно расстегивали моё платье. Его длинные волосы расплелись, они вились тугими кольцами и переплетались с моими. Ко мне всё тесней прижимался мужчина, во взгляде которого ярким светом горела… любовь? Мне хотелось бы видеть её, очень хотелось бы верить. Но так не бывает. Даже глупенькие и безнадёжно влюблённые в первого встречного девочки знают об этом.
— У тебя волосы точно под цвет моих глаз, — я прошептала, скрывая проснувшееся смущение.
Финальная пуговка платья вынырнула из петли. Под напором горячих ладоней мужчины тяжёлая ткань неохотно освобождала меня из тесного плена корсажа. Алебастровая кожа моего плеча на фоне тёмных и длинных волос выглядела по-настоящему дерзкой. Верх тугого полушария груди, стыдливо выглянувший над бюстье, зажёг во взгляде мужчины такой всплеск восторга, что я нечаянно рассмеялась.
— Ты же видел меня. Минувшей ночью мы…
— Ничего ещё не было! — решительно отодвигая моё платье, Мей плотно прижался к мгновенно озябшей спине, обжигая мне шею короткими поцелуями. Его руки легли раскрытыми ладонями на крутой изгиб моих бёдер и скользили все выше. Неспешно, словно наслаждаясь каждым мгновением прикосновения. — Прошлая ночь — это лёгкий десерт… — руки упёрлись в преграду отяжелевшей груди и остановились. — Знаешь, когда безвестному гостю радушная хозяйка предлагает чай и немножечко сладостей. В меру, чтобы ему не пришла в голову глупая мысль задержаться с ней рядом.
— А сегодня? — в умелых руках ведуна я мучительно плавилась. Судорожно цеплялась за последние крохи рассудка и тут же проигрывала эту секундную схватку с Шарли. Дыхание сбилось, сердце стучало в ушах барабаном. Моя сдержанность стоила мне невероятных усилий.
Особенно трудно сдерживаться, ощущая всей кожей спины раскалённое докрасна напряжение, его каменное возбуждение. Мучительно-сладкая пытка терпением длилась и длилась, а Мей явно не был намерен её прекращать.
— Сегодня у нас будет небольшой фуршет. Я полагаю, мы оба его заслужили. — В честь обретения мастера… — В этот момент мою грудь накрыла неожиданно горячая мужская рука и я снова вздрогнула. — Ох, Шарли… — успокаивающий поцелуй в основание шеи, дорожка влажных прикосновений к плечу. — Почему ты всё время дрожишь, кто тебя так напугал? Всё ещё не доверяешь мне, верно?
Мей медленно и аккуратно откинул меня к себе на грудь, предлагая стать прочной опорой. Это было рискованно — доверять. Позабыть себя рядом с таким ненадёжным мужчиной. Пропасть в его пылких объятиях, под дождём его поцелуев. Пусть даже лишь на ночь.
— Вот когда ты научишься верить мне, тогда накроем свой пир… — Ведун прошептал и тут же добавил уже раздражённо: — Можно я разорву все шнурки этого безобразия? Зачем на тебе до сих пор столько лишнего? С меня новый гарнитур.
А молча кивнула, и скромный бюстье с громким треском упал мне под ноги. Разве могла я отказать мужчине, срывающему с меня последнюю оболочку? Словно с луковицы кожуру. Лишь бы этот мужчина не пожалел потом о неизбежных слезах…
Глава 10. Пожалуйста (Мей Кимберли).
Эта женщина будто бы создана для того, чтобы свести меня с ума. Окончательно лишить рассудка. У меня и раньше были проблемы с самообладанием .
Я должен был это понять с самого первого взгляда на строгую темноволосую девушку в золотистых очках. Без малого два года назад на приёме у очередного какого-то скучного артефактора, мне нахально сующего свою старшую дочь, девочку миленькую, но бестолковую.
Меня давно уже не возбуждает пустое женское кокетство в красивой обёртке. Развернёшь этот фантик, а там: глупость, жадность, притворство и ложь. В лучшем случае — пустота.
— Это Шарлотта Мойн… — верно истолковав мой пристальный взгляд на новую гостью, произнёс старый дружище Дамиан Фенрир. — Интересная штучка, хотя и колючка. Амбициозна, умна, о любовниках толком не слышно. Тебе может стать интересна. Но будь осторожен… С ней не получится быстрой истории.
Дамиан знал толк в женщинах. Конечно же, он не ошибся.
Этот год я потратил в бесплодных попытках добиться внимания
Шарлотты Мойн, — известного артефактора и ювелира, как и я неустанно работающей над заказами семьи Императора. Собственно, именно это нас и столкнуло. Случайность?
Определенно, вчерашнее приглашение в спальню для меня стало полнейшей неожиданностью. И не скажу, что приятной. До самой последней минуты я сомневался. Задавался вопросом: а многих ли приводила сюда молодая вдова? Красивая, состоятельная и свободная. Мне не хотелось бы становиться лишь эпизодом в их длинном списке.
Я пытался остановиться себя. Честно пытался, почти преуспел, но… Глядя на белую, гладкую шею Шарли, на упругую грудь, на крутой изгиб бёдер, я понял, что безоружен. Особенно, — перед этим насмешливым взглядом.
Она пахла дождём. Именно это заставило меня сделать шаг в ее спальню. Женское одиночество тоже имеет свой запах. В ее мире не пахло мужчиной. Эта великолепная женщина тянулась ко мне, как весенний росток тянется к солнцу. Разве мог я отказаться, уйти, не согрев её осень?
Я остался. И тоже в ней не ошибся.
Раздевая Шарли перед зеркалом я волновался, как мальчик, целующий свою первую женщину. Накрывая ладонями её хрупкие плечи, чувствуя пальцами восхитительную гладкость алебастрово-белой кожи, с немыслимым наслаждением вдыхая её аромат, я ощущал себя на краю тёмной бездны. До падения в бездонную и бесконечную пропасть мне оставался один только шаг. И я его обязательно сделаю.