2424 (СИ)

— Не, вспомнилось. Это уже до меня написали. Хотя, это идея. Вот заработаю, вернусь на Землю, осяду в домике у моря. Женюсь, заведу домашних питомцев. Ну там, детей, кошку, собаку… Стихи начну рисовать или картины писать… В общем, заживу! — я добрался до первого транспондера на обшивке корабля.
— Положи руку на транспондер, с этим скафом я могу работать с оборудованием напрямую, не снимая, — Люси никак не стала комментировать мои мечты. — Готово, давай к следующему.
На всё про всё ушло пятнадцать минут. Вернувшись в шлюз, разместил скаф на штатном месте хранения. Осталось ещё семь свободных ниш — стандартный экипаж грузовика предполагал восемь членов с учётом капитана. И пока что на корабле капитан всего один с ворохом проблем. Собственно, следующий час я потратил на рефлексию и планы, удалившись обедать на камбуз.
Сначала посмотрел на земной календарь, на котором уже было двадцать седьмое декабря. Новый год уже через четыре дня, а мне его встречать не с кем, древний искин не в счёт. Семейная жизнь не задалась, любовница бросила, предупредив по дружбе напоследок, меня ищут спецслужбы Звёздной Федерации, в Чатланской республике ждёт своего часа иск и проигрышный арбитраж с последующим арестом, а трофейный грузовик требует дорогостоящего ремонта — снаружи я видел оплавленные края дыры на месте второго двигателя. Повезло, что не успели прожечь защиту реактора гиперпривода, иначе моя жизнь стала бы очень яркой, но короткой — стал бы сверхновой ненадолго… Из плюсов — жив-здоров, корабль на ходу, есть полный чемодан денег и новое имя… А может, плюнуть на всё? Сдать корабль на металлолом, улететь на планету попроще, заняться сельским хозяйством или разработкой какого-нибудь астероида — на это точно денег хватит.
Заев свои мысли рассольником из пищевого принтера, успокоился. А когда на второе навернул шашлык с аджикой, жизнь заиграла новыми красками. Ну нет. Не для этого я попал в будущее, полгода учился на абордажника и стал одним из лучших, не для спокойной фермерской жизни из меня киборги делали отбивную на спаррингах. Хотел быть пилотом — стал. Так что не ныть, и вперёд с песней! Меня ждут великие дела!
* * *
На следующее утро по корабельному времени, синхронизированным мной с земным по Москве, проснулся отдохнувшим и полным сил. Люська вчера домучила остатки искина, скачав последний маршрут пиратского грузовика перед стычкой с «Ласточкой» в системе коричневого карлика. Теперь у меня есть координаты пиратской базы с опознавательными кодами свой-чужой. Надо будет потом порыться в галанете для общего развития, почитать о звёздной системе, в которой обосновались пираты. Чтобы больше никто не смог ничего больше скачать, помощница выжгла остатки памяти судового биоискина, вместо которого на штатном месте теперь стоит кирпич морально устаревшего и девственно-чистого твердотельного искина.
На этом наш ремонт закончился — двигатель менять одному несподручно, да и пока непонятно, нужно ли. Может, надо будет бросать все силы на восстановление герметичности обшивки и ставить движок взамен сгоревшего. Поэтому я решил лететь дальше — времени с момента нашего бегства из системы Альдебарана уже прошло изрядно — больше стандартных суток.
Разогнался на одном движке, благо я без груза, ушёл в гипер и через несколько секунд вывалился в системе звезды Росс 388. Мгновенно был облучён радаром сторожевого фрегата, и я подал сигнал бедствия одновременно с входящим вызовом, поступившем с корабля. Активировал видеосвязь, дав задание Люське транслировать вместо видео белый шум, оставив только звук:
— Пауль Штраусс, секунд-лейтенант управления федеральной безопасности фрегата «Карл Великий». Что у вас случилось? — на экране появился серьёзный молодой человек в форме.
— Даниэль Шекспир, капитан грузового судна Чатланской республики «Люсия». Подвергся нападению пиратов, требуется помощь.
— Погибшие, раненые на борту есть? — подобрался капитан.
— Нет, я один. Перегонял грузовик. Когда случилось нападение, ели ноги унёс.
  
— Я вас не вижу. Почему не работает картинка?
— Понятия не имею! У меня половина оборудования на грузовике не работает! Искин в труху, пришлось старый из загашника воткнуть, два двигателя отказали, в последний момент на одном успел в гипер уйти, иначе, трындец!
— Заглушить двигатель, лечь в дрейф, принять досмотровую команду, — моя экспрессивная речь не сильно тронула флотского.
Пришлось послушаться. Заглушил всё, что можно, оставив только мигающее аварийное освещение, скомандовал Люське не показываться на глаза, замкнуть проводку в трюме, чтобы дыма было побольше, залить там всё пеной и отключить на всём корабле фильтры очистки воздуха — когда было надо, я тоже умел думать быстро — мне совсем не хотелось отвечать на вопросы, откуда у меня новенькие абордажные боты на борту. Когда запахло палёным пластиком, надел на себя маску с противогазом, в которой были видны только мои глаза, и уселся в кресло пилота в ожидании гостей. Через десять минут от корвета отвалил челнок. Он быстро приблизился к «Люсии», облетел вокруг грузовика, фиксируя повреждения, и прилип к шлюзу. Дав команду открыть люк, пошёл встречать.
Через шлюз на корабль вошёл знакомый секунд-лейтенант в сопровождении четырёх вооружённых амбалов-штурмовиков. Все в скафандрах с тонированными забралами, только у офицера с прозрачным.
— Пауль Штраусс, — ещё раз представился он. — Пройдёмте на капитанский мостик, и разблокируйте везде двери для досмотра.
— Без проблем. Двери и так везде разблокированы. Сейчас здесь всё на ручном управлении — штатный искин повреждён, а новый пока не программировал, не до этого было, — я обвёл рукой задымленный коридор.
Тут же двойка штурмовиков развернулась и потопала в сторону трюма, а мы с летёхой в сопровождении второй двойки пошли в рубку.
— Вот, — я показал в рубке на развороченный корпус биоискина. — Прямое попадание перед самым прыжком. Хорошо, что успел правильно координаты задать, а то вывалился бы в пустоте, и привет.
— По каким координатам случилось нападение?
— На память не помню, какое-то буквенное название. Вся информация хранится на нём, — я легонько пнул искин.
— Покажите место, где стоял, — лейтенант говорил бесстрастно, как робот.
Я провёл в техническое помещение, куда мы еле втиснулись вдвоём, сопровождение осталось за порогом.
— Да уж, повезло, — в его голосе, наконец-то, промелькнуло сочувствие, когда он осмотрел рваные дыры в потолке и на полу. Он подключился диагностом к твердотельному искину и почти сразу отключился. — В ремонтных доках хорошие специалисты, помогут правильно настроить, но я бы не стал терять время на это старьё, а купил бы новый, — посоветовал он.
— Я бы с радостью, но сначала надо с двигателями разобраться, а денег, как всегда, на всё не хватает.
Мы вернулись в рубку, куда тотчас вошла вторая пара штурмовиков.
— Чисто, сказал один из них. Никого из живых на судне больше нет. В трюме всё в пене, до сих пор проводка искрит, — доложил один из них.
Лейтенант кивнул и развернулся ко мне:
— Цель прилёта? — опять перешёл на официальный тон.
— Так это, хотел команду набрать из земляков. Здесь же русские, — я посмотрел честными-пречестными глазами. — А теперь в планах ещё и отремонтироваться.
— Почему именно здесь? — он неожиданно перешёл на русский язык с лёгким прибалтийским акцентом.
— А где ещё? Не на Землю же за экипажем лететь! Там все граждане минимум четвёртого класса, дорогие все, — ответил также по-русски, — а здесь подешевле персонал можно найти, и сразу заказ на перевозку взять.
— Вы правы, на станции можно найти неплохих специалистов. Что ж, удачи. Мы забираем штатный искин. До окончания расследования инцидента вам запрещено покидать систему.
— И долго будете расследовать?
— В течение суток, — он развернулся на выход, и один из штурмовиков поднял с пола развороченный корпус биоискина.