Орда (СИ)

Вжих. Монашек Епифаний справился с запалом, и белая ракета взмыла в голубое небо. Тугудым, тугудым, это сапогами загрохотал вниз по склону насыпного холма вестовой Микула.
А Андрей Юрьевич вновь повернулся к минному полю.
Ордынцы разделились. Часть ломанулась прочь. И ломанулась невовремя. Им во фланг заходили убегающие с поля боя легковооружённые лучники. В результате два потока смешались. И победили более многочисленные паникёры-лучники. Они прихватили с собой около пятисот тяжеловооруженных всадников и по дуге понеслись навстречу выезжающим из леса дружинникам. Видимо первые уже увидели рисичей спускающихся с холма и стали разворачивать увлекаемый ими поток к западу к ставке их нойона. Прямо подарок. Ехали в лоб дружинникам, а тут подставили ему фланг.
Но это были далеко не все ордынцы. Больше двух тысяч всадников постояла в ста метрах от замаскированной батареи и стоящих рядами дружинников и возчиков, постояла и тронулась вперёд. Прямо на батарею.
Андрей Юрьевич хотел дать команду Даньке отходить, но понял, что не может этого сделать. У него не был предусмотрен сигнал к отступлению тому или иному подразделению. Да, даже всему войску тоже не был. Он, как и все диванные стратеги, себя проигравшей стороной не мог даже представить.
Всех победю! Всех убью — один останусь! Все идет хорошо, только мимо… Ай, это не сюда.
Между тем отсутствие стволов артиллеристов не остановило. У ребят ведь именно на этот случай были длинные шестиметровые копья. Сто штук, и сто специальных упоров, в которые тыльник копья нужно упереть, чтобы выдержать удар почти бронированного коня. Упоры вкопали или точнее забили в землю четыре дня назад. И вот как это ни прискорбно они понадобились.
Сейчас минёры и артиллеристы уже тащили копья и вставляли их в окованный железом упор. На глаз поднимался острый и практически непреодолимый для конницы щит. Лошадок было жалко. Впереди были те самые мощные кони способные нести на себе закованного в железо всадника и свою попону, обшитую железными пластинами. Их бы отобрать и лучших оставить на племя. Да, с появлением огнестрельного оружия рыцарская кавалерия зачахнет, но это у него есть пушки, а других пока нет и в ту же Польшу, Литву или Венгрию вполне экспорт рыцарских коней можно наладить. Можно и для сельского хозяйства вывести породу Битюгов, да и купцы не откажутся от мощных лошадок. И вот сейчас эти элитные производители нанижутся на копьё.
Не спали в это время и другие вины этого подразделения. Продолжали закидывать вперемежку горшками с порохом и греческим огнём маленькие и большие баллисты-рогатки. Били арбалеты стрелами-гранатами. Всё это горело, взрывалось заволакивало сгрудившихся всадников едким серным дымом. Лошади сбрасывали ездоков, ездоки с такой силой рвали удила, что калечили животных. А ещё под ногами у лошадей были густо раскиданные пластинки и шарики с острыми шипами, наступая на которые кони травмировали копыта и в бешенстве старались сбросить наездника.
Хрясь! Прям слышно было, как копья вошли в грудь ордынских коней, что оказались в первых рядах атакующих. Показалось, конечно, всё же горушка, с которой Андрей Юрьевич наблюдал за битвой был в полукилометре от батареи.
Хрясь! А это первые дружинники домчались под гору до отступающих татар.
Хрясь! Это две сотни арбалетных стрел впились в защищённые грязными халатами тела ордынских лучников.
 Эпилог 
Мечеслав обделался. Не так, чтобы уж совсем конскими яблоками, так, обдристался.
Он направил клин из дружинников не в голову отступающих ордынцев, а в середину их растянувшихся змеёй порядков. Да, не какой там порядок в середину их беспорядков. И согласно закону всемирного тяготения и какому-то там из законов Ньютона, разогнавшись с холма дружинники разорвали отступающих ордынцев на две неравные половины. И… И проскочили дальше по инерции почти до самой реки Тетерев.
Пока они замедлялилилилилилились, пока разворачивалилилилилились, пока снимали с копей ордынцев (шутка юмора) примерно с полтысячи всадников добралось до ставки Баба-углу. И не останавливаясь, но прихватив с собой личную гвардию нойона из пяти десятков богатуров, понеслись ордынцы по дороге в сторону Переяславля.
Андрей Юрьевич отвлёкся. Смотрел на битву огня и плоти, что развернулась у батареи. Копейщики сдержали напор. Не помогли пришитые пластинки против отточенной дамасской стали наконечников копий. И… Копьями эти штуковины можно назвать с натяжкой. Это оглобли в десять примерно сантиметров в диаметре и длиною в шесть метров. Копья не сломались, приняли на себя удар, вошли вовнутря коней и остановили первый ряд наступающих. Второй уперся в первый, третий… ну, мышка за Жучку, Жучка за кошку. Копья и этот удар выдержали, только ещё глубже вовнутря вошли. А баллисты продолжали подбрасывать огонёк.
Выжившие, примерно с тысячу ордынцев сдались. Ну и вот примерно с пять сотен смогли сбежать с поля боя.
— Санька! Санька! — бросился Андрей Юрьевич с холма в сторону лучников где-то за котороми должны быть диверсанты.
— Княже! — дёрнул его за рукав Емеля, — победа же! Что случилось⁈
— Уходит нойон! И с ним его элита… Богатуры уходят. Нужно догнать, — профессор пока говорил, почти успокоился.
— Догоним…
— Подожди, Емеля. В общем так, — Андрей Юрьевич перевёл дух, — До Переяславля им три дня добираться минимум. Сейчас обедаете всей сотней… м… и ещё полсотни стрельцов выбери у которых кони получше. Как пообедаете выдвигаетесь вдогонку. Их больше. Геройствовать не надо. Тактика та же. Обстрел на стоянках, обстрел ночью. Стрел побольше возьмите. Ну, и припасов. Дорога пойдёт через места, где их войско уже прошло, они ничего съестного там не оставили в близлежащих селищах, так что им придётся выпускать вперёд по сторонам отряды фуражиров. Их уничтожайте в первую очередь. Да, пленных можете не брать, раненых и брошенных добивать. Исключение только для самого Баба-оглу, если он задумает сдаться.
— А трофеи? — оскалился этот жмот.
— Трофеи? Не берите. Ну, если это не золотое оружие. Я следом за вами вышлю сотню стрельцов ещё с сотней телег. Да, там с нойоном его богатуры. У них должны быть хорошие лошади. Может даже арабские скакуны быть. Так что по лошадям по возможности не стреляйте.
— Сделаем, княже, — опять оскалился Емеля и убежал разыскивать Саньку.
Профессор Виноградов залез назад на холм. Ноги от усталости и отхода после «прихода» адреналина подрагивали, и он сел на переносной стул.
— А что ты с пленными погаными делать будешь, княже? — нарисовался сразу рядом монашек — летописец Епифаний.
— С погаными? — Андрей Юрьевич посмотрел на то, как их дербанят его люди.
— Знаю я примерно, где камень в земле есть, что горит. Горючий камень… Уголь называется. Так он под землёй лежит. Нужно шахты рыть. Самое лучшее занятие для пленных ордынцев. Они будут крепить нашу Экономику.
— Эко мику?
— Её.
Конец книги.
Екатеринбург 2025 год.