Орда (СИ)

Чтобы это мероприятие не затянулось на целый день, через каждые пятьдесят метров чуть в стороне он траектории ядра установили наблюдателей и выдали им пятиметровые палки с красным флагом на конце. К кому ближе всего ядро подлетит, тот и должен флагом замахать. Били без всяких баллистических траекторий. Цель эксперимента не столько дальность определить, сколько понять, выдержит ли тридцатимиллиметровая стенка ядра удар пороховыми газами, не разлетится ли ещё в стволе. Всё же чугун хреновый, в нём кремния мало совсем. Песок, промытый, в шихту на всякий пожарный кидали, но не те температуры, чтобы кремний восстановился из оксида. Пока явно не те технологии, чтобы даже пробовать ферросилиций получить, не угробив футеровку домницы за одну плавку.
Флажок с горки, на которой все прятались в окоп и откуда стреляли, заметили. Но это было далеко. С километр примерно. Так почти и оказалось. Граната улетела на восемьсот сорок метров. И это по настильной траектории. При подъеме ствола хотя бы на пятнадцать градусов и за километр улетит. Следовательно, заряд пороха можно процентов на двадцать уменьшить. Возможно, и ствол тогда выдержит несколько выстрелов. Стенки ядра оказались целыми. А ведь на случай повреждения этих ядер, вторую половину гранат отлили со стенкой в тридцать пять миллиметров.
Значит, теперь нужно отливать новую партию со стенками в двадцать пять и в двадцать миллиметров. И это получается, что практически в два раза больше пороха туда запихать позволит. Да и пригар будет меньше. Чем тоньше стенка, тем быстрее металл остынет.
Гранаты, без пушки, просто подожжённые бикфордовым шнуром, тоже испытали. И сразу отказались от тех, где толщина стенок тридцать пять миллиметров, слишком слабый получался взрыв. Нужно изобретать динамит, но это на будущее, сейчас просто нужно успеть к марту.
Английский изобретатель Бикфорд, имени Андрей Юрьевич не запомнил, теперь точно на веки вечные не прославится. Шнур теперь будут называться «княжьим». Уже так называется. Взяли льняную нить налепили на неё порох, смешанный с незначительным количеством рыбьего клея, и обмотали снова льняной нитью крест на крест, чтобы оплётка получилась, прошлись кисточкой с расплавленным парафином и снова оплётка из льняной нити. И вот её уже обработали разогретым гудроном.
Получился раза в три толще, чем в кино показывают, и горит очень быстро — пару сантиметров в секунду. В полёте горшок три — четыре секунды и три секунды Андрей Юрьевич положил на заряжание. Итого семь секунд. Отмерили шнур в пятнадцать сантиметров и запулили из первой баллисты, той самой «Судьбы», что брали с собой в Мукачево. Запулили обычным горшком, только вместо греческого огня порох. Не угадали с длиной шнура. Горшок взорвался в воздухе, видимо чуть замешкались с выстрелом. Но эффект получился даже лучше, чем ожидали. Рота многострадальных деревянных солдат Урфина Джуса полегла почти полностью, когда над их головами рванул литр пороха с десятком наконечников для стрел, сунутых в последний момент в горшок. Взрыв получился неслабым. Если такой произвести над головами наступающей плотным строем конницы, то мало там никому не покажется.
 Событие девятнадцатое 
  Фобос («страх») — божество, олицетворявшее в греческой мифологии страх; сын бога войны Ареса и Афродиты, брат Гармонии и близнец Деймоса (ужаса). Фобос сопровождал своего отца в битвах. 
В результате экспериментов удалось прийти к оптимальным результатам. Оказалось, что со стенкой снаряда зря перестраховывали. Даже с толщиной в двадцать миллиметров ядро внутри пушки не сминается и не разваливается. Спокойно себе вылетает и с километр летит. При этом навеску пороха, загружаемого в картуз, уменьшили и соорудили лафеты таким образом, чтобы ядро летело по баллистической траектории. Примерно градусов на сорок ствол задрали. Испытав орудия деревянные на долговечность, выяснили, что три выстрела можно делать из одного орудия. При этом бывает, что после третьего выстрела орудие и разрывает. Пришли к такому результату не сразу. Обычно второго выстрела пушка не выдерживала и тогда Андрей Юрьевич велел кузнецам соорудить из плохонькой стали сковородочку для блинчиков. Её и забивали в ствол деревянного Единорога до упора. То есть казённик орудия получался укреплённым железом, и самая слабая часть конструкции сразу стала самой сильной. Теперь разрывало ствол в самом конце. Но дальше усиливать, а значить и утяжелять ствол не стали.
Теперь тактика применения орудий выглядит следующим образом. Первый выстрел орудие делает с самым большим пороховым зарядом, который отправляет ядро примерно на километр. Следующий картуз с порохом поменьше. Конница наступает быстро и чтобы преодолеть три сотни метров ей нужно пару минут. За это время как раз и успевают перезарядить орудие. Бабах. И ядро летит только на пятьсот метров.
Опять хватают мешочек с порохом или картуз канониры. В нём пороха ещё меньше. Выстрел и ядро летит на двести пятьдесят метров, плюс — минус.
Всё, на этом жизнь ствола закончена. Расчёт не поднимает больше его после выстрела, и на место старого ставит новый ствол.
По плану профессора Виноградова, а куда там до него недомерку мелкотравчатому Наполеону, в это время ордынцы начнут отступать. Первый выстрел новый ствол делает на те самые двести пятьдесят метров в кучу малу. Потом заряд увеличивают, берут такой же картуз, которым производили второй выстрел. Бабах. И ядро с пороховой начинкой летит на пятьсот метров. Ну, и понятно из гениального плана, что третий выстрел и последний из второго ствола расчёт производит с самым мощным зарядом уже под хвост улепётывающим татаровьям… монголовьям. Летит ядро снова на километр.
Ядра есть разные. В одни вместе с порохом насыпают пару десятков наконечников от стрел, и у этих ядер бикфордов шнур на полтора сантиметра короче. Они взрываются над головами всадников, и мнят о себе, как о самой настоящей шрапнели. На самом деле принцип у шрапнельный снарядов иной. Там свинцовые шарики получают ускорение от движения снаряда, а не от взрыва его, но времени с экспериментами для создания такого типа снарядов просто нет. Вот, кто следующий с мечом придёт, тот от свинцовых шариков и погибнет.
Расчётов для деревянных мортир сформировали двадцать пять и теперь к марту срочно изготавливали семьдесят пять стволов. Пятьдесят для первого сражения и двадцать пять для взятия Житомира.
Это крупнокалиберные орудия. Ещё есть… Нет, малокалиберных всяких трёхфунтовых орудий нет. И даже в плане нет. Есть баллисты, они же рогатки. Маленькие, кидающие керамические снаряды на сто метров довели до десятка и остановились. При этом они все с удлинёнными плечами и позволяют швырять горшок с порохом объёмом два литра. Горшки при этом сделали со стенкой чуть тоньше, чтобы пороха туда побольше сунуть. Стенка теперь не два сантиметра, а полтора. Все эти горшки с укороченным бикфордовым шнуром. Они должны рваться над головами всадников. Порох — это не керосин, если на землю от того, что горшок разбился, высыпится, то взрыва никакого не будет. С ними намаялись, пока технологию выстрела отработали и высчитали длину бикфордова шнура. Теперь это выглядит так: Баллисту взводят, укладывают в кожаную тюбетейку горшок, поджигают фитиль и дёргают за скобу, спуская тетиву. Через три секунды взрыв. Расстояние, которое горшок успевает пролететь до взрыва всегда разное. От сноровки расчёта зависит, от ветра, от траектории, получившейся при выстреле. Это же рогатка, а не орудие и угол каждый раз получается чуть другой. В среднем же взрыв происходит на промежутке от пятидесяти до ста метров от баллисты.
Плюсом к десяти малым рогаткам есть десять больших с четырьмя пластинами — плечами и блоковой системой заряжания. Эти бьют такими же двухлитровыми горшками на двести метров приблизительно. Могут они и шрапнельное ядро от мортиры деревянной запустить, но тогда дальность всего метров семьдесят, в лучшем случае при попутном ветре — сто.