Держи врага ближе (СИ)
У сестренки все хорошо. Она умудрилась перескочить через курс, заканчивает академию в этом году. Видимо, исчезновение Людовика, ни на что негодного папаши, пошло ей на пользу.
У нашей матери тоже все неплохо. Снова начала выходить в свет, пользуется внимание нескольких престарелых, стоящих одной ногой в могиле, толстосумов, но не торопится выбирать среди них избранника.
Причина весьма прозаичная: с момента пропажи ее мужа не прошел еще срок, согласно которому его должны юридически признать мертвым. Следовательно, она по-прежнему в браке и не может снова выйти замуж. Пока что. Но активный поиск ведет.
Радует, что, судя по написанному, Далия не сильно грустит из-за отца и поведения матери. Она с головой в учебе. Пишет, что каждый день молится обо мне, скучает и ждет. Обещает писать каждую неделю, и требует от меня таких же подробных писем, не меньше чем на два листа, потому что мое прошлое краткое послание с сообщением, что я жива и здорова, которое я отправила после освобождения крепости от осады, ее не впечатлило.
Вздыхаю с облегчением.
Главное, что в порядке Далия. Остальное неважно. Однако, насчет пропажи ее отца, этого подлеца Ньюберри…что ж, учитывая, что в после начала войны столице некоторое время буйствовал кризис, полагаю, он окончательно загнал себя в долги, и осмелился заплатить их, продав собственную дочь…так же, как и было в прошлом.
Тогда сестричке так и не удалось закончить обучение и стать лекарем, о чем она мечтала с детства. Вместо этого пришлось идти под венец с ужасным человеком, в несколько раз старше себя.
Думаю, заслуга в том, что подобный сценарий не повторился в мое отсутствие рядом, целиком и полностью принадлежит старому дворецкому Олдо.
Писем или посланий от него после отъезда из столицы я так и не получила – вероятно, он побоялся, что они могут попасть не в те руки, отец в отношении слуг держит ухо в остро – но и без них ясно, дедушкин преданный друг все это время следил за четой Ньюберри и позаботился обо всем, когда дело стало принимать опасный оборот, да еще и так, чтобы мать и сестра даже не догадывались о настоящем положении дел.
Думаю, долг Людовика был закрыт; те, с кем он якшался серьезно запуганы и соваться к матери и Далии даже на пушечный выстрел не осмелятся; ну а сам лорд Ньюберри покоится в безымянной могиле. И я нисколько его не жалею: продать собственную дочь, разрушить ее жизнь и спалить до тла мечты и надежды…Он не заслуживает жизни.
Мой дорогой Олдо, до самого конца ты делал для меня так много, я сожалею только о том, что, что сейчас, что тогда, мне так и не удалось попрощаться…
- Данте.
Откладываю письмо Далии и нераспечатанные конверты в сторонку и поднимаю голову.
- М?
- А ты зачем, собственно, пришел? – поздно спохватившись спрашиваю я у друга, прерывая его рассуждения о бескорыстной любви и неравном браке.
Тоже мне, советчик нашелся! Сам лучше бы не медлил. Того и гляди, недолго будет Селеста ходить без пары, а уж этого простофилю она точно с войны не ждет, даже не подозревая о его пылких чувствах. Надо будет сказать Данте о том, что старший братец его дамы сердца здесь, чтобы друг уже сейчас налаживал связи.
- О, точно! Вальтер тебя вызывает. У него в кабинете целый совет собрался.
Посылаю Данте уничижительный взгляд. Пожалуй, с вестями о его будущем шурине я тоже не буду торопиться.
16
Для временного кабинета генерала армии одно из бывших помещений, использовавшихся раньше в крепости в качестве склада, претерпело существенные перемены, что сложно даже догадаться, каким целям служила эта комната раньше.
Вхожу следом за Данте и неловко оглядываюсь.
Целый совет – это точно.
Приближенных у генерала Вальтера немало. Эш примостился у самого края, среди высокоранговых штабных военнослужащих он самый молодой и самый младший по званию.
- Вивиан! – Вальтер отходит от занимающего весь центр комнаты стола с разложенной картой и, поправив усы, радушно раскидывает свои руки, приветствуя меня.
Разумеется, мне известно, что дедушка и Бенедикт Вальтер были сослуживцами и добрыми приятелями, но сама лично я этого мужчину не знаю, представлены друг другу мы никогда не были и, ко всему прочему, покровительство и кумовство на фронте не слишком приветствуется.
Кое-кто из молчаливых мужчин недовольно щурит в мою сторону глаза.
Вальтер коротко хлопает меня по руке и улыбается. Я отдаю честь и четко проговариваю военное приветствие. Даже будь передо мной мой собственный дед, мне бы все равно пришлось держать марку и следовать дисциплине.
Генерал довольно кивает и отходит назад.
- Это заняло какое-то время, пришлось тщательно изучить все документы, выслушать донесения нескольких служащих гарнизона с самого начала блокады Гаскилла, а также получить дозволение срочным письмом из дворца, но я несказанно рад, пройдя все трудности, наконец объявить…
Я приосаниваюсь. Тон у Вальтера благонадежный, но уж слишком нервная сама ситуация…
- Вивиан Велфорд, поздравляю с присвоением нового воинского звания! За доблесть, отвагу и честь при защите и обороне крепости стратегического значения, а также за мужество, похвастать которым может далеко не каждый мужчина…Твой отец гордился бы тобой, девочка.
Замираю, не в силах отреагировать. Тело словно в каком-то оцепенении.
Я...Меня повысили в звании? Но, тогда получается, что…после императрицы я - первая в армии женщина-капитан. Подобное не случалось многие годы.
Это точно не ошибка?
Гляжу на Вальтера безмолвно, но пожилой мужчина прекрасно понимает невысказанный вопрос и, хитро блеснув глазами, кивает головой. Все верно. Это не ошибка. Ясно, почему процесс занял время. Правила армии в отношении солдат моего пола работают иначе.
- Поздравляю, капитан Велфорд.
- Спасибо.
Пожимаю руку бывалому генералу и едва сдерживаю эмоции. Когда я начинала это все, когда рвалась в Гаскилл, когда писала ночами длинные отчеты и делала за Фишера всю работу, я не думала о какой-то награде или выгоде. Я просто исполняла свой долг.
Один из помощников генерала, почти такой же седой мужчина, делает ко мне несколько шагов и принимается распинаться про повышение моего жалования и приставление к награде – одним только присвоением капитанского звания дело не заканчивается.
Наконец, спустя пятнадцать минут церемониальная часть затихает и гнать меня восвояси никто не собирается, поэтому я пристраиваюсь рядом с улыбающимся Эштоном, коротко сжавшим мою ладонь в своей, выразив таким образом поздравления, и молча слушаю размышления вышестоящих командиров, образовавших полукруг возле стола с картой.
- Разведка доложила, что вопреки ожиданиям, эскорт принца Йозефа не покинул территорий империи, а переместился южнее. Приходится полагать, что и сам наследник не спешит восвояси.
- Мерзкий самоуверенный подонок! Уж мы-то найдем на него спесь. Топчет нашу землю словно она ему принадлежит!
- Господа, прошу без лишних эмоций, - генерал Вальтер поднимает руку, и спорщики, а также возмущающиеся попусту офицеры резко замолкают. - Часть армии генерала Спенсера уже движется к южной границе, отступающие колонны аргонцев будут отрезаны от основного войска и разбиты совестными усилиями с одним из наших корпусов под руководством полковника Тарта.
Облизываю губы, прикидываю расположений сил на карте в уме.
Пока что все так, как я и предполагала. Армия Аргоны спешит к границам, их полководцы уводят остатки сил в тыл, чтобы там перетасовать людей и орудия, восполнить бреши в пехоте и конной кавалерии, и выстроить план для нового наступления. Сейчас главная задача нашей армии не дать подобному произойти, добить войско противника так, чтобы лишить его всякой способности к новой атаке и, исходя из указаний выше, добиваться мира или переносить военный действия за пределы собственной территории.
Какие цели преследует в империи наследный принц Йозеф? Как бы не ломала голову, понять, чем он руководствуется, отказываясь вернуться, пока еще это возможно, на родину, я не в силах.