Пожарский 4 (СИ)

— Нет уж. Особо твои ребята мне погоды не сделают, а вывалится кто в море — удовольствие до берега по дну пробираться?
— Тоже верно.
На этой глубокомысленной ноте мы отчалили. Кузьма — вперёдсмотрящим. Больше никого с собой не взяли. Если Моргана там, только морока лишняя будет, чтоб она не переубивала никого. Можно было бы Горыныча прихватить, но его магофон упрямо отвечал: «вызываемое лицо просило его не беспокоить». Опять у волчицы своей, поди.
Значит, полетим вдвоём. Я поднял драккар в воздух и развернул носом примерно на горящую точку. Нет, я не собирался проделывать весь путь до Норвегии обычным способом. Это ж сколько часов тащиться! Да и смысл? Портал — лучшее, что изобрела магическая мысль для перемещений.
* * *
Русская четвёрка
Вокруг было только море. Серое море и серое небо без конца, лишь с одной стороны на горизонте очерченная полоской дальнего берега. Звенислава и Сергей спали. Люда дежурила «на ветре», а Иван посматривал по сторонам на предмет внезапной опасности.
Всплеск магического возмущения оба почувствовали, как порыв ветра, усиленный пронёсшимся следом порывом ветра настоящего, но гораздо более холодного, чем царящая вокруг атмосфера. Холод шевельнул волосы на затылках.
— Ваня!..
— Да, я тоже поймал! Серёга, Звенислава, просыпайтесь! Похоже, нас нашли!
— Я больше в подвал к карге не пойду! — дрожащим голосом сказала Люда.
— Не ссы! — Ванька подмигнул ей ободряюще. — У вас есть я. Главное, чтоб рука друзей не дрогнула. И вообще! Русские не сдаются!
— А давайте пока не умирать, а мы попробуем вдвоём, а? — Звенислава подсела ближе к подруге. — Поехали!
* * *
Мы вынырнули из портала в серую хмарь скандинавской зимы.
— Холодно, влажно и противно, — констатировал я. — Кузя, что-нибудь похожее на средство передвижения видишь.
Он огляделся и впился взглядом в горизонт:
— Прямо по курсу что-то странное. И оно удаляется!
Я смотрел в поисковую сферу.
— А ведь это они. Ну, погнали!
Мы надеялись по-быстрому проскочить разделявшее нас расстояние, но через пять минут поняли, что нам это не удаётся!
— Да ну вас в баню! Вы на чём таком гоните?.. — пробормотал я, глядя в глянцевый бок сферы. — Кузя, по-моему, они от нас удаляются.
— Так давай вперёд проскочим? В чём проблема? — и Кузьма, ничтоже сумняшеся, поставил портал! Сходу, сразу под драккар!
— Ядрёна-Матрёна! Кузька!
— А что такого? Ты ж с казал, что я могу!
— На-ка тогда и за руль садись. Держи вот так ничего не дёргай!
Проскочили мы только половину. Ну, опыта Кузьма не хватает. Ничего, наловчится. Я примерился и рассчитал новый портал, выставив выход так, чтоб оказаться с непонятным судёнышком борт в борт.
* * *
Русская четвёрка
В затылки снова ощутимо дохнуло чужой магией.
— Поднажмём! — крикнула Звенислава.
Ещё раз!
И почти сразу весёлый голос сверху крикнул:
— Горазды вы лететь! Еле догнали!
— Димка!!! — Иван, успевший сформировать огненный заряд, хлопнул в ладоши, обратно впитывая энергию. — Пожарский!!!
— Ой, Димочка! — дружно запищали девчонки, бросая ветер и вскакивая с мест. — Какая у тебя классная лодка!
— Секунду! — голова Дмитрия исчезла. Вместо неё появился Кузьма, поучительно возвестивший:
— Не лодка, а драккар!
— Ой, и Кузя!!! — девчонки захлопали в ладоши.
Драккар затормозил, спустился к самой воде и выровнялся с ледяным парусником, закачавшимся на волнах.
* * *
— Дмитрий Пожарский, — я протянул руку незнакомому парню.
— Сергей Шереметьев, — ответил он.
Ага. Это тот, батюшка которого сперва бросился к альвам, потом, разругавшись с ними, перешёл к Василию Скопину-Шуйскому, а после его смерти попал в знаменитый боярский комитет из семи персон. А парень, вроде, боевой.
— По воде специализируешься?
— Да, с уклоном в лёд. Родовая стихия. А ты?
— А я универсал.
— Не боишься, что ни в чём не достигнешь мастерства?
Я слегка усмехнулся.
 
— Уже не боюсь.
— Мальчики, что вы сразу о своём, серьёзном! — Звенислава протиснулась ко мне. — Димка! Дай я тебя обниму!
— И я! — с другой стороны кинулась с обнимашками Люда.
Пока меня тискали девчонки, Шереметьев познакомился с Кузьмой, и девчонки напрыгнули уже на него.
— Дивное у вас судно, — похвалил я, когда все немного успокоились. — Мы-то думали, от Морганы вас отбивать будем!
Девчонки дружно вздрогнули:
— Дим, не произноси её имя! Вдруг настроится на нас?
— Да мы сейчас отсюда слиняем. Если вы не против, конечно. Приглашаю всех в моё новое имение, посидим, поговорим, новостями обменяемся, а там открою вам порталы, куда скажете, — четверо переглянулись. — Или вы хотите и дальше по морю в ледяной скорлупке лететь? Решайте, с севера, по-моему, буря заходит.
— Я с тобой! — решительно нахмурилась Звенислава. — Только кульки с припасами надо взять. Там пироги…
— Звениславушка, что ж ты думаешь, у князя Пожарского пирогов для вас не найдётся?
— Ты что, Димочка, — она искренне вытаращила свои огромные глаза и вскинула бровки, — зря мы, что ли, булочника ограбили?
— Ну, раз ограбили…
В итоге все четверо перебрались на драккар, а Иван напоследок растопил ледяные конструкции, после чего дырявая лодка ушла под воду сама.
— Вот и никаких следов, — Люда проводила взглядом темнеющее пятно лодки, уходящее на глубину. — Поехали, мальчики. Я так хочу убраться отсюда — сил нет!
— И ванну, — добавила Звенислава.
Против этого никто не возражал.
АЖИТАЦИЯ!
Наше явление с четырьмя молодыми магами, числящимися в плену, произвело фурор на Драконьем острове.
Со всех сторон сбежалась толпа народу, у которого в жизни очень мало новостей. Суета поднялась страшная!
Горыныч обижался, что его не взяли в приключение. Мы оправдывались, что медлить было никак нельзя — боялись, что сигнал пропадёт — а он как раз затаился где-то!
Юленька-целительница развила бурную деятельность по срочному первоначальному медицинскому сканированию. Еле мы парней у неё первыми вырвали, девушки завязли в толпе бурно сочувствующих женщин и так вместе с этой толпой и вымелись куда-то на гостевую половину.
— Ужас, — честно сказал Горыныч, — я думал, у меня голова сейчас лопнет и придётся запасную отращивать.
У Ваньки и Сергея слегка вытянулись лица.
— Да шучу я! — засмеялся Горыныч. — Чё их отращивать, их же еле прижгли. Князь Горынин, Тихон Михайлович, — отрекомендовался он и по очереди пожал руки растерянным парням, — можно просто «Горыныч», я привык.
— А я Матвей, кот Баюн, — манул, по обыкновению, возник из воздуха, — обниматься необязательно.
— Я так понимаю, этих господ следует внести в список друзей, — спросила каменная голова Горгоны.
— Весело тут у вас! — засмеялся Демигнисов. — Мне нравится.
— Всё правильно, Медуза, — ответил я следящему артефакту. — Андрей! Определи гостям комнаты и выдай необходимое. Господа, обед у нас через полтора часа. Этого времени хватит на то, чтобы немного передохнуть с дороги?
— Вполне! — синхронно ответили парни и удалились следом за разноглазым Андреем.
В УРАЛЬСКИХ ГОРАХ
Почти всю зиму Малуша провела в глубине гор, присматривала за порядком, размещала медные жилы как следует в своём большом хозяйстве. А тут словно кольнуло что-то. Захотелось вдруг посмотреть на солнышко. Что там, на Земле-матушке, делается-то?
Малуша изникла из горной тверди там, где Уральские горы совсем уж сходили на нет, разбегались холмами. Вон и дорога проложена… Тишина-а-а. запустение. Бывалоче, по этому тракту народец так и шнырял, а теперь… Никак, случилось что.
Белый снег нетронутой подушкой лежал на торном прежде пути. Снова словно кольнуло, сильнее, и Малуша поняла, что выманило её на поверхность. Приближалось… нечто. Очень маленькое. С очень большим заложенным магическим потенциалом. Что это ещё, интересно, мелькает в окрестностях её старых гор, в её магической вотчине?