Танго с Бабочкой
Беверли продолжила свое выступление, указав, что застройщик действительно исследовал воздействие его проекта на окружающую среду, но сделал это лишь частично и с неполными результатами.
— Я хотела бы обратить ваше внимание, господа, на некоторую существенную информацию, которая не прозвучала в других сообщениях: то, что воплощение проекта мистера Вебстера приведет к разрушению обширной сети приливно-отливных водоемов, которые являются жизненно важными для сохранения кислородного баланса Земли.
Она говорила ясно, твердым голосом, который, казалось, звенел повсюду в зале заседаний, в то время как телекамеры не сводили с нее электронных глаз, репортеры и стенографисты записывали каждое ее слово, а публика на галерке слушала в тишине.
— Газ метан, господа, возникает в процессе бактериального брожения в иле и отложениях морского дна, во влажной почве, болотах и устьях рек. Метан — жизненно важный регулятор кислородного баланса Земли, и этот процесс очень тонко организован. Согласно Майклу Макелрою, Джиму Лавлоку и другим выдающимся ученым отсутствие производства метана приведет к опасным и быстрым изменениям концентрации кислорода в воздухе. Мы, люди, существуем в пределах биосферы саморегулирования, которая поддерживает атмосферный баланс, необходимый для жизни на земле. Причал для яхт мистера Вебстера уничтожит очень большую и необходимую часть этого тонкого механизма.
Толпа заволновалась. Люди на галерке стали громче переговариваться. Сенатор Чандлер ударил молотком, чтобы установить тишину.
— Еще я хотела бы сказать, господа, — продолжила Беверли, — что исследовала землю, которую мистер Вебстер предлагает оставить для птичьего заповедника, и мне стало известно: собственный застройщик мистера Вебстера уведомлял его, что на этой земле будет трудно работать и не стоит пытаться превратить ее в причал для яхт. Далее я обнаружила, господа, как я подробно объясняю в своем письменном сообщении, что рассматриваемая земля в первую очередь совершенно не подходит для птиц! Земля, которую он предлагает использовать под строительство, — это самые влажные почвы и приливно-отливные водоемы, к которым птицы и другие существа приспособились в течение тысячелетий. Земля, которую он хочет «отдать» птицам, бесполезна и для человека, и для птицы, ее можно использовать разве что как преграду к последней оставшейся естественной среде обитания на Калифорнийском побережье. Я предлагаю, господа, чтобы эта земля была оставлена в первозданном виде навсегда, а мистер Вебстер получил справедливую компенсацию за его инвестиции, включая процент. И мой фонд, работающий вместе с другими подобными организациями, готов финансировать такой выкуп — для пользы всех нас и для пользы нашей планеты!
Мисс Хайленд попросила Боба Маннинга отправиться в Санта-Барбару на «роллс-ройсе». И теперь в нем на заднем сиденье сидел Джонас Бьюкенен, ожидая прибытия ее частного самолета.
Он с изумлением думал о том, как изменилась его жизнь, начиная с того дня девять лет назад, когда он сидел за барной стойкой в темном ресторане, изучая молодую белокурую женщину за угловым столиком. Джонас вспомнил, как сомневался насчет этой встречи, как рассматривал женщину и задавался вопросом, хочет ли он иметь такого клиента. Как он затем вспомнил о просроченной арендной плате и решил подойти и поговорить с ней. А если бы он принял другое решение? А если бы просто встал и ушел? Его пугало, когда он время от времени думал об этом, что он был очень близок к тому, чтобы сделать самый глупый шаг в своей жизни.
Вместо этого он сделал самый умный шаг. Он стал работать на Беверли Хайленд и с тех пор не оглядывался назад.
Когда Джонас ушел из полиции двенадцать лет назад, его единственная цель состояла в том, чтобы вести спокойную жизнь. У Джонаса Бьюкенена была хорошая жизнь: он упорно трудился, был предан своей начальнице, и ему хорошо платили. В далеком 1976 году он пошел работать в «Хайленд Энтерпрайзерс», закрыв свое агентство на Мелроуз, передав свой список клиентов другому детективу и переместившись в причудливое здание из черного стекла на бульваре Вилшир, где у него был шикарный офис и личный секретарь.
С тех пор он работал исключительно на Беверли Хайленд руководителем службы безопасности компании и охранного подразделения ее новой усадьбы в Беверли Хиллз. Джонас проводил расследования как личного, так и корпоративного характера: изучал предложение гавани для яхт Ирвинга Вебстера или совал нос в финансовые дела Дэнни Маккея. Сегодня у Джонаса были частные детективы, которые работали на него по всей Калифорнии и юго-западу, занимаясь постоянным поиском матери и сестры мисс Хайленд. На самом деле именно его человек в Санта-Барбаре наконец нашел Наоми Бургесс, но новый курс был идеей Джонаса. Без этого они никогда не смогли бы найти ее.
Да, действительно, удивлялся Джонас, когда наблюдал, как знакомый реактивный самолет «Лира» приземляется на взлетно-посадочную полосу, он прошел длинный путь, начиная с тех дней в помещении на первом этаже, выходящем на улицу на Мелроуз, борясь за то, чтобы идти своим путем, сожалеющий о том, что ушел из полиции. Теперь он водил «мерседес», жил в дорогом доме на каньоне Колдвотер, подруг имел больше чем достаточно, был наконец влиятельным человеком. Джонас всегда верил, что однажды он станет успешным. Он обладал острым умом, имел необходимые знания, диплом колледжа и здравый смысл, растущий с каждым годом. Но Джонас не приписывал свой успех себе одному — в большей степени это была заслуга мисс Хайленд.
Когда он занялся ее делом девять лет назад, она предоставила ему свободу действий. Она не отказывалась платить деньги и не возражала против его методов, так что Джонас был вправе проводить расследование так, как он хотел. И она поддерживала его. Он не смог сразу найти мать и сестру, но он упорно трудился и разыскивал их следы, и мисс Хайленд ценила это. Она никогда не сердилась и не угрожала уволить его, если он не найдет что-то в ближайшее время; она всегда была благодарна за то немногое, что ему удавалось выяснить. «Она настоящая женщина», — часто думал Джонас и в последнее время думал так все чаще. Из-за нее он был вынужден пересмотреть свои взгляды относительно белых женщин. Девять лет назад он признал, что она неплохо выглядит для белой женщины; теперь он думал, что она настоящая красавица. И умна к тому же. Джонас видел, что ее новый дух сделал с компанией по производству гамбургеров. Она и его заразила этим: осмелиться мечтать по-крупному и воплощать мечты в жизнь.
Беверли Хайленд была умна и проницательна, считал он. Джонас часто задавался вопросом, где она научилась так хорошо разбираться в людях.
Боб Маннинг поднялся с водительского места и обошел машину вокруг, чтобы открыть пассажирскую дверь. Джонас выглянул из окна и увидел Беверли, идущую по направлению к автомобилю. Мэгги, ее вездесущая компаньонка, вошла в здание аэропорта, без сомнения, чтобы ждать, пока Беверли соберется лететь домой. Джонас не был удивлен тем, что мисс Хайленд хотела совершить это посещение в одиночестве. Он так же поступил бы на ее месте.
— Спасибо за то, что позвонил мне, Джонас, — сказала она, когда села в машину и Маннинг закрыл дверь.
«Боже, как хорошо от нее пахнет», — подумал Джонас. Подобно цветку, название которому он не мог подобрать. И она выглядела совершенно, как обычно: ни выбившегося волоска в прическе, ни складочки на одежде. Он знал, что Беверли Хайленд было сорок два, он видел ее свидетельство о рождении, но, если бы не это, он не дал бы ей столько.
— Как прошло заседание? — спросил он.
— Прекрасно, Джонас. Я думаю, что мы победим. Благодаря твоему превосходному расследованию. — Она улыбнулась, как ему показалось, печально. Затем она сказала тихо:
— А теперь, пожалуйста, отвезите меня к моей матери.
Это было протестантское кладбище. Беверли не была религиозна, точно так же, как и ее мать, но ей было приятно, что кто-то позаботился о том, чтобы похоронить Наоми Бургесс в освященной земле. Надпись на надгробии была проста: «НАОМИ БУРГЕСС, 1916–1975. Покойся с миром».