Танго с Бабочкой

Однако Беверли по-прежнему была осторожной с деньгами. Когда Эдди пробовал уговорить ее на покупку ценных бумаг и обязательств, она мигом отправилась снимать деньги со своего счета в банке. Она видела, что Сан-Фернандо Вэлли был растущим городом; ее здравый смысл подсказывал, что эти инвестиции будут расти. Но она уклонялась от случайных азартных игр, которыми увлекались Эдди и Лаверн. И, кроме того, Беверли продолжала жить в крошечной квартире на Чероки, в то время как Эдди и его жена переехали в модный новый дом. Каждый доллар, который она сохраняла, был долларом для будущего.
Синий «корвет», который она теперь вела через город Сонору, не был нов, когда Беверли купила его, и она купила машину скорее по необходимости, нежели для удобства. Будучи региональным менеджером «Королевских бургеров», она должна была ездить по Южной Калифорнии и проверять магазины. Цена королевского гамбургера выросла теперь до пятнадцати центов за штуку; жареный картофель «джалапено» — до двенадцати центов. Контроль качества был необходим для дальнейшего успеха. А Беверли очень хотела быть успешной.
В это теплое ноябрьское утро Беверли следовала к Сан-Антонио тем же маршрутом, которым они с Дэнни двигались одиннадцать лет назад. Она нарочно поехала именно так. Поездка походила на горький тоник. Каждая миля, которую она проезжала, прибавляла новую силу ее душе. Когда запад остался у нее за спиной, а страна холмов Центрального Техаса подступала все ближе, она почувствовала, что цель придавала ей силы. Она видела знакомые ориентиры, образы, которые волновали неопытную четырнадцатилетнюю Рейчел Двайер, влюбленную в Дэнни Маккея, несущуюся к своему разрушению. Беверли сжимала руль и заставляла себя вспоминать давно минувшие дни; она сохранила живыми воспоминания, а также гнев и жажду мести. «Возможно, ты собираешься стать богатым и влиятельным, — сказала она Дэнни ночью, когда он выгнал ее из своей машины. — Но я стану еще более богатой и более влиятельной».
«Бич-Бойз» стихли, когда на радио зазвучало рекламное объявление. А затем диджей Сан-Антонио сообщил местные новости. «Президент Джон Кеннеди прибыл сегодня в Хьюстон в рамках внепартийного турне по Техасу с целью сгладить ожесточенную борьбу между Демократическим блоком во главе с губернатором Джоном Конналли и либеральной коалицией сенатора Ральфа Ярборо. Президента встречали приветствиями толпы жителей, когда он проезжал мимо в своем изготовленном на заказ синем „линкольне“. Он попросил удалить защитный пластмассовый купол автомобиля, чтобы он мог стоя приветствовать народ во время поездки. Жена Жаклин сопровождает его в турне, которое закончится в Далласе в конце недели».
Пейзаж изменился. Пустыня превратилась в горы, появились сельхозугодия. Сан-Антонио уже маячил впереди.
Беверли долго сидела перед домом Хейзел. Она не приехала прямо сюда. Сначала она прошла по улице, где находился дом Боннера Первиса, и обнаружила детей, играющих во дворе, собаку, лающую у крыльца. Что стало с ним, странным другом Дэнни с ангельским лицом и его бедной работящей матерью? Затем Беверли прошла к улице, где когда-то стоял мрачный дом из кирпича, где девять лет назад ее заставили отказаться от еще не родившегося ребенка.
На его месте стоял новый жилой дом, покрытый зеленой штукатуркой с цветочными горшками в окнах. Тем не менее воспоминания остались. Боннер и его мать могли уже давно переехать, но запах грязной прачечной, скрип железной кровати, где Дэнни использовал ее каждую ночь, были все еще живы в ее памяти. И врач, незаконно делающий аборты, мог уже давно уехать отсюда, но лестничный пролет с лампочкой в конце навсегда останется с ней.
Беверли завела двигатель. Сан-Антонио не был конечной остановкой ее долгого пути; Кармелита больше не жила здесь. Отчаянное письмо прибыло из Далласа. Беверли просто проезжала через этот город, наполненный воспоминаниями. Она знала, что ей больше никогда не придется проделать снова этот путь.
Между Сан-Антонио и Далласом было двести семьдесят миль, поэтому Беверли нашла недорогой мотель у шоссе и провела ночь, пытаясь придумать, как она будет искать Кармелиту.
 
На конверте не было обратного адреса. Из опасения или, возможно, написав письмо в спешке, Кармелита не сказала, где живет. Слабо надеясь на успех, Беверли поискала ее в телефонном справочнике. Она нашла в списке одну Кармелиту Санчес. Беверли набрала номер телефона, но обнаружила, что это не та женщина. Все, что оставалось делать, — это добраться до Далласа и попытаться найти свою подругу тем или иным способом. Девять лет назад они дали обещание друг другу, а Беверли никогда не забывала обещаний.
Она прибыла в Даллас в среду вечером с двумя пылкими надеждами: что она прибыла вовремя, чтобы спасти Кармелиту, и что она сможет убедить свою подругу уехать вместе с ней в Голливуд.
Поездив некоторое время по городу и решив, где с наибольшей вероятностью она может найти свою старую подругу если, как она подозревала, Кармелита была по-прежнему проституткой, Беверли поселилась в отеле «Бар-Нан» в одной из старых частей города, недалеко от района красных фонарей. Она не тратила времени впустую. Оставив чемоданы в мрачной комнате, она отправилась на поиски Кармелиты.
Она решила, что есть только один способ: ходить по окрестностям и искать подругу. Беверли расспрашивала прохожих и надеялась, что слух дойдет до Кармелиты. Многие женщины на улицах рассматривали молодую блондинку с подозрением. «Может, она из полиции?» — спрашивали некоторые из них. Другие хотели знать, почему она ищет Кармелиту. Большинство просто отвечали, что никогда не слышали о Кармелите Санчес, и отворачивались. Но Беверли упорствовала. Она говорила каждому из них, что остановилась в «Бар-Нан» и что будет ждать там Кармелиту. Впервые за девять лет Беверли называла свое настоящее имя: «Пожалуйста, скажите ей, что ее ищет Рейчел Двайер».
Это было долгое и неопределенное ожидание. Рано утром в четверг Беверли заняла место в темном, потертом вестибюле «Бар-Нан», сидя в мягком кресле, повернутом к главному входу. Она не покидала своего места, разве только за тем, чтобы сходить в ванную или за бутербродом с ветчиной в кофейню по соседству. Люди приходили и уходили: бродяги, пожилые пенсионеры, одинокие молодые люди, поссорившиеся молодожены, две старые девы в старомодных платьях. Никто из них не обращал особого внимания на тихую девушку, которая сидела, положив руки на колени, устремив взгляд к двери.
Она снова отправилась на поиски той ночью, идя по улицам, которых избегали другие приличные девушки среднего класса, но которые не таили никакой опасности для Рейчел Двайер. Проститутки и их молодые люди пристально смотрели на девушку, когда она проходила мимо, задаваясь вопросом, что она там делает, спрашивая себя, не ищет ли она неприятностей. То, как она приближалась к ним, как будто они были обычными людьми на обычной улице, и заговаривала, спрашивая о шлюхе, как будто она спрашивала, который час, удивляло их. Они не знали, что говорившая мягким голосом девушка была фактически их сестрой из далекого прошлого.
Беверли вернулась в «Бар-Нан» утомленной и голодной, но непобежденной. Она была настроена решительно и обладала большим терпением. Она найдет Кармелиту.
В пятницу утром Беверли опять сидела в мягком кресле, медленно попивая кофе из пластикового стаканчика и слушая передачу новостей по радио, расположенному за столом регистрации. «Президент Кеннеди выступил с речью сегодня утром, — сказал диктор, — обращенной к Торговой палате города Форт-Уэрт. Он и госпожа Кеннеди сейчас на борту „ВВС-1“, а в 11.40 намечено приземление в аэропорту „Лав Филд“ города Далласа. Оттуда президент и первая леди совершат десятимильную поездку в составе автоколонны по Далласу, где на улицах уже толпятся люди, чтобы поприветствовать их».
Беверли выпрямилась в кресле. Кто-то неуверенно топтался в дверном проеме, оглядывая вестибюль. Молодая женщина.