Золотые крылья и красивые вещи (ЛП)

— О, мои извинения, дорогая, — фальшивая искренность едва не стекает с ее переполненных губ. — Может быть, если бы мой сын удосужился обсудить тебя и ваши отношения во время наших телефонных разговоров, я была бы лучше подготовлена и запомнила бы твое имя.
Тот факт, что за все это время он так и не удосужился рассказать обо мне своей матери, доказывает, что нам никогда не суждено было быть чем-то большим, чем мимолетными фигурами в жизни друг друга. Если бы я когда-нибудь действительно имела для него значение, мое имя всплывало бы в разговоре еще до сегодняшнего вечера.
Сидя рядом с ней, Каллан вздыхает, качая головой.
— Мама, давай без этого, пожалуйста. Я попросил об одном ужине вместе. Просто такой, где кто-то не ведет себя как задница.
— Ты называешь меня задницей, Каллан Бэйнс?
Если она ходит и скулит, как утка…
Каллан потирает висок, как будто у него уже болит голова. Кажется, ни один из нас не выиграл в материнскую лотерею.
— Нет, я не это говорю… — он замолкает, отказываясь от борьбы.
Решив пожалеть его, я откашливаюсь, возвращая внимание женщины.
— Я хочу стать практикующей медсестрой, поэтому работаю над получением степени бакалавра по медсестринскому делу. Когда я закончу с этим, мне нужно будет получить степень магистра.
Под столом кончики пальцев Астора начинают чертить круги на моем голом бедре. Мне хочется посмотреть на него, но привлекать к себе внимание — это последнее, что нам нужно сделать за этим и без того враждебным столом. Даже когда его движения начинают двигаться вверх, я заставляю себя оставаться на месте.
— Это похоже на долгую учебу, — комментирует Джун, изображая интерес.
Мои бедра непроизвольно сжимаются сильнее, когда пальцы Астора пытаются их раздвинуть. Его хватка на моей коже — мое молчаливое предупреждение. Не лишай меня.
— Мне всего девятнадцать, — объясняю я, и мой голос звучит удивительно, даже несмотря на растущее волнение. Очень медленно я раздвигаю ноги перед Астор и добавляю: — Меня это не слишком беспокоит.
— Ты посещаешь какие-нибудь летние курсы, как Каллан? Эти дополнительные кредиты действительно помогли ускорить его обучение в университете. Лично я считаю, что это к лучшему. Пришло время ему присоединиться к реальному миру, — рука Джун гладит Каллана по плечу, и этот жест ни одному из них не кажется вполне комфортным.
Краем глаза я вижу, как губы Астора кривятся в малейшей ухмылке, когда он обнаруживает, что я снова не ношу нижнего белья. Он сказал мне надеть на сегодняшний ужин то же, что и вчера. Я просто предположила, что он имел в виду то же самое, поэтому снова отказалась от трусиков.
Каллан откашливается и ерзает на стуле.
— Собственно, об этом я и хотел поговорить с вами, ребята, сегодня вечером.
Снова потянув за ногу, я вынуждена слегка сдвинуться на стуле, чтобы развернуться до нужного Астору положения. Ничто в тоне или позе Астора не выдает того, что происходит под столом. Он такой же крутой и сдержанный, как всегда. Между тем, я думаю, что мое колотящееся сердце может сломать ребро.
— Ты хотел поужинать вместе, чтобы мы могли поговорить о твоих летних курсах? — Астор задает вопросы.
— Нет, — поправляет Каллан. — На самом деле я хотел сообщить вам всем, что я уже получил все кредиты, необходимые для получения диплома. Я был занят работой и разговаривал со своими консультантами, и все они согласились, что я могу закончить обучение на семестр раньше. Официально я закончу в декабре.
Гордые аплодисменты и поздравления Джун заглушают резкий вздох, который вырывается из моих губ, когда пальцы Астора касаются моей обнаженной киски. Он дразнит — нет, готовит меня к тому, что задумал. Тот факт, что он попросил меня надеть это чертово платье, показывает, что он именно это и планировал. Это не сиюминутная вещь. Настоящая мысль была вложена в это.
— Это отличные новости, Каллан, — хвалит он сына, кивая головой и томно водя вверх и вниз по моей киске. — Я знаю, что это цель, которую ты преследовал еще со школы. Я горжусь тобой за это.
 
— Спасибо папа, — Каллан смотрит на меня следующей, и мой отвлеченный мозг быстро вспоминает, что мне нужно что-то сказать.
— Я очень рада за тебя, Каллан. Я действительно имею в виду это, когда говорю это, — мои романтические чувства к нему, возможно, и уменьшились, но я все еще хочу для него только счастья и успеха. — Ты будешь делать потрясающие вещи… — мои слова замирают, когда Астор поддразнивает меня. — Я просто это знаю, — добавляю я напряженно.
У меня нет возможности узнать, выглядит ли улыбка, которую я ему дарю, такой же натянутой, как кажется.
Астор толкает палец внутрь меня, и мой подбородок падает на грудь, пытаясь скрыть потрясенный приоткрытый рот.
Этого не происходит. На самом деле он этого не делает, пока его сын и бывшая сидят за столом. Логическая часть моего мозга пытается рассуждать, но увеличивающийся ритм его пальца, скользящего внутрь и наружу, доказывает обратное.
Глубоко вздохнув, я пытаюсь успокоиться, прежде чем снова поднять голову.
— Какие у тебя планы после окончания учебы? — Джун спрашивает за бокалом дорогого красного вина. Она попросила Каллана принести одну из бутылок из подвала Астора, прежде чем мы сели за стол, как будто у нее все еще было право на вещи Астора.
Каллан смотрит на меня так, будто собирается сообщить новости, меняющие мою жизнь. У меня учащается сердцебиение не из-за его напряженного выражения лица. Это ладонь его отца трется о мой чувствительный клитор.
— Большую часть последних трех месяцев я провел, приводя все в порядок, но как только в декабре закончу учебу, перееду в Нью-Йорк, — наконец, после месяцев тайн и призрачного поведения Каллана, правда наконец-то раскрыта. — Я прилетел туда на этой неделе и встретился с дядей Эмериком. Он предложил мне работать на него, — он смотрит на своего отца, когда тот произносит последнюю часть. В его глазах мелькает страх, как будто он боится, что его отец не одобрит этот выбор карьеры.
Я никогда раньше не слышала, чтобы Каллан говорил об Эмерике, поэтому понятия не имею, что может повлечь за собой эта работа, но, судя по тому, как падает бетонное лицо Джун, я не думаю, что это хорошо.
— Эмерик, как твой брат? — она произносит его имя тихо, как будто могла бы случайно позвать сюда мужчину, если бы произнесла его слишком громко. — Это не кажется разумным. Астор, ты позволишь это?
Рука Астора сильнее сжимает меня, и в то же время он открывает рот, чтобы заговорить, и вводит в меня еще один палец. Мне нужно все, что у меня есть, чтобы не вздрогнуть от вторжения.
— Кто я такой, чтобы говорить ему «нет»? Каллан взрослый мужчина. Он должен выбрать свой собственный путь и научиться придерживаться принятых решений.
Начиная с макушки, по моему телу начинают пролетать искры удовольствия. Моя кожа слишком теплая, а мышцы киски начинают сжиматься. Дрожащими пальцами я кладу руку на руку Астора, молча умоляя его остановиться, чтобы я не кончала прямо здесь, за этим чертовым столом.
Моя просьба осталась без ответа и привела к противоположному эффекту, на который я надеялась. Его темп и давление увеличиваются, единственное, что сдерживает мой оргазм, это моя чистая воля.
Черт. Черт. Черт.
— Я думаю, что это может быть для меня действительно хорошей возможностью, и я могу многому научиться у Брана…
Положив руки на ткань платья, я взлетаю из-за стола и прочь от безжалостной руки Астор. Совершенно растерянная, я, затаив дыхание, извиняюсь перед Калланом за то, что так грубо прервала его.
— Извините, я… я на минутку, — бросив краткий взгляд на самодовольное лицо Астора, я выбегаю из комнаты, прежде чем кто-нибудь успеет сказать что-нибудь еще.
13
Астор
— Я пойду выберу из погреба еще одну бутылку вина, — объясняю я, снимая с колен салфетку и отталкиваясь от стола.
Инди вместе со своей жадной пиздой где-то прячутся от меня. Я хочу злиться на нее за то, что она ушла прежде, чем я смог заставить ее кончить, но тот факт, что теперь я могу выследить ее, как будто она моя добыча, меня волнует.