Извращённая любовь (ЛП)

— Может быть… — Я смочила губы языком, осознавая, что его глаза следят за этим движением так, как лев следит за газелью. — Мне тоже нравятся такие вещи.
Пламя сжигало льдинки в его глазах, пока жар не пронзил меня до глубины души. Я не могла поверить, что когда-то считала его холодным. В тот момент он был сверхновой звездой, готовой вспыхнуть и поглотить меня целиком.
И я буду любить каждую секунду.
Алекс отпустил меня и встал, не оставив и следа от терпеливого, успокаивающего мужчины, который был сегодня вечером. На его месте было что-то голодное и развратное, заставлявшее меня дрожать от вожделения.
— Вставай, — сказал он, его голос был мягким, но таким властным, что я повиновалась без раздумий. — Сейчас ты узнаешь, что происходит, когда ты приглашаешь к себе в логово льва.
  
Глава 22
 
Алекс
Мне не потребовалось много времени, чтобы снять пентхаус и затащить Аву в роскошные апартаменты. Я был так чертовски тверд, что мой член почти пробил дыру в штанах, и образы, которые проносились у меня в голове…
Черт. Я собирался уничтожить ее и все остатки совести, которыми я обладал, исчезли в тот момент, когда она произнесла эти слова.
Может быть, мне тоже нравятся такие вещи.
Моя кровь забурлила при воспоминании.
Детка, ты даже не представляешь, во что ввязалась, подумал я, закрывая за собой дверь.
Ава стояла посреди спальни, в платье поверх купальника и с полунервным выражением лица. С глазами лани и невинными чертами лица она напоминала жертвенную девственницу, ожидающую осквернения.
Мой член затрепетал сильнее.
— Раздевайся, — сказал я, мой мягкий голос прозвучал как удар хлыста в тишине.
Часть меня хотела как можно скорее погрузится в нее глубоко; другая часть хотела наслаждаться каждым мгновением.
Несмотря на легкую дрожь в руках, Ава не колебалась. Она не сводила с меня глаз, пока расстегивала молнию на платье, и ткань собралась вокруг ее лодыжек. Затем последовал купальник, сползая вниз дюйм за дюймом, пока не открылся шедевр обнаженной золотистой кожи.
Я пожирал ее глазами, впитывая каждую деталь и запечатывая ее в своем сознании. Ее кожа светилась бронзовым светом под тусклым освещением номера, а ее тело… Боже. Круглая попка, длинные ноги, сладчайшая маленькая киска и упругие сиськи — не большие, но достаточно чтобы сжать их, и с твердыми розовыми сосками, которые идеально подходили для сосания и покусывания.
Ее грудь поднималась и опускалась при каждом вдохе, и она смотрела на меня с одним лишь доверием в этих больших карих глазах.
О, Солнышко. Если бы ты только знала.
Я кружил вокруг нее, как хищник, играющий со своей добычей, так близко, что чувствовал привкус ее возбуждения.
Я остановился позади нее и прижался к ней всем телом, пока она не почувствовала, стальную эрекцию на мягком изгибе ее задницы. Она была голая, как в день своего рождения, в то время как я был полностью одет, и каким-то образом это делало сцену еще более грязной.
Я прижался губами к ее шее, наслаждаясь быстрым трепетом ее пульса под моим ртом.
— Ты хочешь, чтобы я взял тебя, Солнышко? — пробормотал я. — Разрушить тебя, превратить в жалкое месиво, сделать из тебя мою маленькую игрушку?
Хныканье вырвалось из нее и попало прямо в мой пах, укрепляя мой уже и так ноющий член.
— Д-да.
— Ты так легко говоришь "да". — Я лизнул впадинку между ее шеей и нижней челюстью. Как я и прозвал ее, на вкус она была как солнечный свет и мед, и я хотел поглотить ее. Питаться ее светом, поглощать каждый ее дюйм, пока она не станет моей и только моей. — Но знаешь ли ты, что значит быть взятой мной?
Ава покачала головой, быстрыми, маленькими движениями, подчеркивающим ее невинность и наивность.
Не надолго. Как только я доберусь до нее, она будет грязной. Сломанной. Как и все, к чему я прикасался. Но она будет моей. И я был достаточно эгоистичен и жесток, чтобы взять ее с собой, пока я буду сжигать мир.
 
— Это значит, что ты моя. Твой рот мой… — Я провел большим пальцем по ее нижней губе, затем провел им по ее груди и ущипнул ее соски. Она застонала. — Твоя грудь моя… — Я опустился ниже, изменив положение так, чтобы сжать ее задницу. Сильно. — Твоя попка моя… — Я потянулся и раздвинул ее бедра, скользнув пальцами по ее скользким складочкам. Она была настолько мокрой, что они промокли за несколько секунд. — И твоя киска моя. Каждый дюйм тебя принадлежит мне, и если ты хоть раз позволишь другому мужчине прикоснуться к тебе… — Моя вторая рука сомкнулась вокруг ее горла. — Он будет разорван в клочья, а ты кончишь, будучи привязанной к моей кровати и оттраханной во все дырки, пока мое имя не станет единственным, которое ты будешь помнить. Ты поняла?
Ее киска сжалась вокруг моих пальцев.
— Да.
— Скажи это. Кому ты принадлежишь?
— Тебе, — прошептала Ава. — Я принадлежу тебе.
— Верно. — Я высунул пальцы из ее киски и засунул их ей в рот. Я одобрительно хмыкнул, когда она сосала и слизывала свои собственные соки без моей просьбы. — Ты чувствуешь этот вкус, Солнышко? Это вкус того, как ты подписываешь свою жизнь. Потому что с этого момента ты принадлежишь мне. Телом, разумом и душой.
Еще один стон, еще более страстный, чем предыдущий.
Я ослабил свою хватку.
— Встань на колени. — Она опустилась на пол, такая красивая, что у меня заболела грудь и член запульсировал сильнее. Я намотал на кулак ее волосы и откинул их назад, пока она не уставилась прямо на меня. — Если будет слишком сильно, коснись моего бедра. — Когда она кивнула, я сильнее дернул ее за волосы и приказал: — Открой рот.
Я просунул головку своего члена в ее ждущий рот, медленно продвигаясь глубже, пока не погрузился полностью по ее горло.
— Блядь. — Ощущение ее рта, поглощающего меня, было таким горячим, что дрожь прошла по всему моему телу, и я чуть не кончил сразу. Я не делал этого с тех пор, как впервые занялся сексом в подростковом возрасте.
Ава моргала, ее глаза слезились от моего размера и глубины, но она не вырывалась, и я оставался неподвижным, пока она приспосабливалась. Через несколько секунд, которые показались вечностью, она начала лизать и сосать — сначала медленно, но быстро нарастающим ритмом, который заставил ее с энтузиазмом покачивать головой вверх-вниз.
Моя вторая рука метнулась к ее затылку, и мой пресс затрясся от усилия не кончить ей в горло раньше, чем я был готов.
— Вот так, — прорычал я. — Соси этот член, как хорошая маленькая шлюшка.
Вибрация от ее последующего стона прошла по моему позвоночнику. Я начал входить в нее, все быстрее и быстрее, пока единственными звуками не стали мое неровное дыхание, шлепки плоти о плоть и бульканье из ее горла. Я был настолько груб, что наполовину ожидал, что она наконец-то сдастся, но она так и не сдалась.
Я вырвался в последнюю секунду и кончил ей на лицо и грудь, густые белые струи покрыли ее кожу блестящим блеском. Оргазм пронзил меня насквозь, дикий и горячий, я смотрел, как моя сперма стекает с подбородка Авы собственническими, полными похоти глазами.
Бледно-розовый румянец возбуждения окрасил ее лицо, и ее взгляд оставался прикованным к моему, когда она высунула язык, чтобы слизать каплю спермы с уголка ее рта.
Охренеть.
Я был свидетелем или участником практически всех грязных половых актов, которые только можно себе представить, но это небольшое движение, возможно, было самым горячим, что я когда-либо видел.
— Ложись на кровать, — приказал я, мой голос был томным от желания. — На четвереньки. Сейчас же.
Ее руки и колени едва успели коснуться матраса, как я снял с себя одежду и подошел к ней сзади, раздвигая руками ее бедра.
— Ты такая мокрая, моя прекрасная шлюшка. — Я слизывал ее блестящие соки с кожи, наслаждаясь вкусом и тонким женским ароматом, который свел бы с ума любого мужчину. Я ввел палец в ее тугие, скользкие складочки и был вознагражден громким хныканьем. — Ты хочешь, чтобы я выел эту твою великолепную киску?